Вечером, когда приползла в работы, взяла Варварушку и пошли мы с ней гулять: когда живешь одна, то надо ходить на работу, гулять со старшей собакой, варить кашу-малашу мелким, убирать, мыть, играть, быстро спать, потом снова — гулять, на работу, в магазин, гулять, кормить, убирать… Пошли мы, значит, с Варварушкой проветриться, а дети остались без присмотра…
В это время в квартиру, видимо, через открытый балкон, проникла бригада бобров. Подточили ножку у стола. Он теперь, как в лучших рассказах классиков, — колченогий! Еще бобры обгрызли косяк. Там теперь такая смешная выемка, будто гном на игрушечной машине не вписался в поворот. И вдолбился со всей дури в косяк.
Уверена, что это сделали недружественные нам бобры, ибо милые дети — Димочка, Оленька и Владик — на все мои вопросы недоуменно пожимали плечами и делали вид, что сильно увлечены игрой,… ну, не знаю, в кубики, что ли… А! Чтением Агнии Барто и аппликациями «Милую маму с 8 Марта!» А еще бобры, гады, так много какают!.. Только убрала, выбежала с Варварой — уже перед сном — на 10 минут, возвращаемся — опять кучи! Бобры нынче пошли за-асранцы!..
Раз в доме завелись бобры, то разложила по квартире палочки, палицы и дубины — вкусные, свежие, пахнущие смолой. Но бобры современные: им больше по душе тоненький, черненький телевизионный кабель, тянущийся вдоль стен. Я наивно полагала, что его «скрыла» картонками, но бобры-то — следопыты!
А палицы так и валяются под кроватью — одинокие и никому не интересные. На обед у бобров был шкаф.
Или еще парадокс, сын ошибок трудных — балкон обшит деревянными рейками. Кажется, это называется «вагонка». Так вот. Часть реек прибита, а часть — остатки — лежат в свободном доступе для бобров. И что вы думаете? Прибитые грызть интереснее! Веселый день продолжается!
Да, тут мне Клуб счет выставил.
Акт вязки, щенячьи карточки, оформление помета, оформление клеймения. Итого: 1150 рублей. Про оплаченные вместе с хозяином кобеля вязки, инструктора, мною лично оплаченные клеймение, вакцины, глистогонные средства, размещение объявлений уже и не говорю. А если вписать в расходы: труд уборщицы — тысяча миллионов долларов, труд продавалыцицы щенков — миллион миллиардов, труд отмазывателыцицы от хозяйки квартиры за погрызенные косяки и мебель (жилье-то съемное!) — миллиард триллионов?
И все-таки… Я понимаю, что в нашем мире капитализЬма, бесплатного ничего не бывает. Но что значит «оформление клеймения»? Приедет тетка, заклеймит, я ей заплачу. Потом я сама же впишу это все в красивые бумажки — вот они лежат, оплаченные по статье «щенячьи карточки» — и еще раз заплачу. А за что? За свой красивый почерк? За печать? Так она уже стоИт. Да, собственно, и пусть их, суммы не велики, хотя и не мизерны. Плачу, видимо, за величайшее соизволение Клуба проделывать все эти операции.
И еще посмеялась сегодня, вспомнив, как Ольга, уезжая в теплые края, дала мне наказ: «Продашь щенков, хозяевам скажи, чтобы осенью обязательно приходили в Клуб!» Ну не прелесть?… Я тут бьюсь, как очумелая муха об стекло, а еще должна на аркане тащить покупателей в Клуб. Причем не за документами, нет! Просто так, чтоб тусовались. Это ж Клуб любителей собак, команда друзей и единомышленников! Когда один за всех и все за одного, когда последнюю рубаху отдадут! Один за всех — вот уж точно.
К племенной работе я со всем пиететом отношусь, без иронии. Клуб уважаю и люблю. И люди там хорошие. Но разве «обязательства» — понятие одностороннее?…
С другой стороны, а на что я рассчитывала? Что Клуб будет искать покупателей? Что в полтора месяца, как по мановению волшебной палочки, квартира станет чистой, свежей, а щеночки — непременно в бантиках! — будут радовать своих новых хозяев, весело махать хвостиками и они — Человек и Собака — будут резвиться в зеленых лугах. И волк обнимет ягненка, и солнце взойдет над рекой Хуанхэ. Ага. Именно так все и будет.
Я, видимо, чего-то в свое время не поняла. Мне говорили, что желающие взять мастифов оборвали телефон в Клубе, очередь змеится, клубится и дымится от нетерпения. Пришло время, и… оказалось, что это сугубо мои проблемы. Когда в городе вяжутся две хорошие собаки редкой породы, на основе интереса к событию прогнозируется хороший спрос на щенков. Но… иногда прогнозы не оправдываются. Интерес был. А спроса нет.
Но помечтать-то можно? Как я представляю себе покупателя щенка? Хозяин мастифа — это человек, который сам не знает, чего хочет. Но не боится рискнуть… И неожиданно становится владельцем ИДЕАЛЬНОЙ СОБАКИ.
… Иногда думаю, что и даром щенка могу отдать. Из альтруизма. Если человек понравится. Потом думаю еще раз… И понимаю, что никаких «даром»! Меня будут считать «не от мира сего» — и только, благодарности не дождусь.
От тяжелых раздумий о детях сами дети и спасают. Понаблюдаешь за ними — столько положительных эмоций! Да и не только щенки, все собаки — терапевты. А уж как начнешь вспоминать их проделки! Нашла тут давнишние свои записи о нашем семейном псе — овчаре по имени Рекс. Ему скоро 16 почтенных годов. А пока — вот правдивый рассказ про его веселое детство:
«Когда наш пес был маленьким, с кудрявой головой… Нет, это, кажется, немножко про другое! Да, так вот, наш пес, когда маленький был, ел исключительно женские туфли и тюбики с помадой. Все прочее ел тоже охотно, но лакомством считал тюбики и туфли.
… Однажды ко мне в гости приехала моя университетская подруга. Пожить-погостить на недельку. В первый же день, пока мы чаи распивали, пес вкусно поужинал подружкиными туфлями.
Приходит время нашей прогулки по городу — что такое?! Одни хлястики валяются.
А туфли у подруги с собой были только одни, запасных она с собой не взяла. Шум, гам, переполох, прости-извини, мы сейчас тебе другую обувь найдем. Выдали подруге старые папины кеды, в которых он в волейбол играл. А что делать, если размер нужен большой?
Видок, конечно, у подруги получился не ахти: юбка, куртка, кеды. Ну ничего, мы тогда очень панков уважали, я ходила в ботинках с разноцветными шнурками, со значками Горбачева на лацканах, в ушах — по две-три сережки, а подруга очень смеялась кедам — как раз в стиль!
А вся семья с тех пор научилась класть обувь в отделение для шляп — сверху вешалки. Пес вырос, страсть к поеданию обуви утратил, но иногда, в забывчивости, кто-нибудь из нас все равно кладет ботинки наверх.
Тут уж удивляются другие гости…»
Нельзя — я убеждена — отдавать собак бесплатно! И пусть коммерческий успех не стоит во главе предприятия, и дети иногда достают так, что сам готов приплатить, лишь бы исчезли с глаз долой, но, предлагая щенка дешево или вовсе бесплатно, внушаю новому хозяину мысль, что этот дармовой щенок суть безделица, легкий приз, не требующий труда. Неправильно это. МАСТИФ ДОЛЖЕН СТОИТЬ ДОРОГО!
… А ведь теперь я без всякого страха могу ездить отдыхать на какие-нибудь там Полинезийские острова, на безлюдные дикие пляжи, омывает которые дикий океан, кишащий крокодилами и пираньями. Что пираньи!..
Легла спать с полным ощущением, что плыву на корабле: от усталости покачивает, подташнивает, а дети снизу, ритмично пилили зубами железные ножки кровати, слегка подталкивая туда-сюда все спальное сооружение… Думаю — ну хрен с вами, грызите, лишь бы не обвалиться… Но когда один малец стал, с веселым рычанием выдирать из-под меня простыню, пришлось ему в лобешник щелкнуть. Не сильно, конечно, но от души.
«Что творится! — вскричала я. — В собственном доме! А ну, кыш! Всем спаааааать! Варвара, угомони детей, а то закрою всех в стиральной машине!» Варвара выразилась в том смысле, что она не причем, она лично с удовольствием поспит, если «кто-нибудь» — тут она выразительно посмотрела на меня — поиграет с расшалившимися детишками. Ну вот хоть в догонялки… Или с газетами — кто больше нарвет… Впрочем, можно и просто поесть. Это успокаивает.