Сердце Мэри бешено застучало, она перепрыгнула через ограду и бросилась вперед, но не успела подбежать – отец вскрикнул от боли и схватился за ногу.

– Папа! – взвизгнула Мэри и изо всех сил ударила лошадь по спине. Обезумевший жеребец отпрыгнул в испуге, она подхватила отца под мышки и оттащила на несколько метров в безопасное место. Страх за отца придал ей силы.

Отец застонал и перекатился на бок, держась за поврежденную ногу. Мэри присела на корточки, пытаясь скрыть охватившую ее панику.

– Папа! Где болит? Только нога?

Он кивнул, ловя ртом воздух.

– Только нога... уверен... она сломана.

Мэри почувствовала, как ее охватывает леденящее спокойствие, которое испытывают люди в критические минуты. Когда она заговорила снова, голос ее почти не дрожал:

– Тогда не пытайся сесть и даже не двигайся. Я сейчас же вызову машину «скорой помощи».

Она собралась встать, но он схватил ее за руку.

– Нет! Не вызывай.

– Но тебе надо в больницу. Мы не сможем ехать на пикапе, раз не в порядке тормоза. И я не уверена, что смогу им управлять.

Отец был белым, как мел, губы упрямо сжаты.

– Никакой «скорой помощи». Я не могу себе это позволить.

– Но из страховки... – Она остановилась, пораженная тревожной мыслью. – Ведь ты застрахован?

Он покачал головой, избегая ее взгляда.

– Не думал, что мне это понадобится.

То есть тоже не мог себе позволить, мрачно подумала она.

– Считал это бесполезным, – с болезненной гримасой продолжал он, – раз все равно кто-то охотится за мной.

– Охотится за тобой? О чем ты говоришь?

– В меня стреляли.

– Стреляли?! – Мэри широко раскрыла глаза. – Почему ты так думаешь? Я не слышала никаких выстрелов.

Отец застонал.

– Стреляли, скорее всего, с глушителем. Я слышал, как что-то просвистело над головой и ударилось о землю. А в следующий миг Бой словно обезумел.

Он помолчал, с трудом переводя дыхание.

– По тому, как он прыгнул, думаю, ему зацепило бок.

Мэри посмотрела на лошадь, которая все еще храпела и рвалась с привязи, но на ней не было заметно ни царапины. Господи, неужели отец страдает галлюцинациями?

– Тебе срочно нужен врач. Сейчас это самое главное. И не беспокойся о деньгах, мы что-нибудь придумаем.

Отец снова начал было протестовать, но внимание Мэри привлек шум мотора. Она вскочила на ноги и увидела светлый джип с изготовленным на заказ каркасом, который преодолевал крутой подъем, ведущий от основной дороги к их дому.

– О черт, – простонал отец. – Это Голардо. Гони его прочь.

Вот кого меньше всего хотелось бы сейчас видеть, подумала Мэри, быстро направляясь к воротам загона. Но к тому времени, когда она поравнялась с калиткой, Тони успел поставить свой автомобиль и уже шел ей навстречу.

– Не знаю, зачем ты приехал, мне сейчас очень некогда, – проговорила она, спеша пройти мимо него к дому, но он поймал ее за руку и удержал на месте.

– Подожди минутку. Я хотел только вернуть тебе вот это.

Он протянул ей босоножки, и на его лице отразилась досада, которая, однако, тут же сменилась беспокойством, когда взгляд его упал на распростертую фигуру Никколо Мартинеса.

– Что случилось? – спросил он, бросил босоножки на землю и быстро направился в загон. Сдерживая раздражение, Мэри пошла за ним.

– Что-то напугало Боя, и он ударил отца копытом. Боюсь, у него сломана нога. Но тебе незачем беспокоиться. Я как раз хотела вызвать «скорую помощь».

Тони присел рядом с ее отцом, который прорычал сердито:

– Убирайтесь отсюда, Голардо! Мне ваша помощь не нужна.

Не обращая внимания на обидные слова, Тони спросил:

– Вы можете двигать ногой?

Двое мужчин сверлили друг друга взглядом, казалось, целую вечность, и наконец отец проворчал:

– Нет! Теперь вы довольны?

– Ни в коей мере, – ответил Тони, поднимаясь. – Самое лучшее сейчас и правда вызвать «скорую помощь», Мэри. А я пока побуду с ним.

– К черту «скорую»! – воскликнул отец и тут же откинулся назад со стоном. Тони удивленно взглянул на Мэри.

– Мы не можем... – начала она, но гордость остановила ее.

Тони сразу оценил ситуацию. Он кивнул, словно прекрасно понял, что она хотела сказать.

– Все в порядке. Мы отвезем его на моей машине. Так будет быстрее. Он ляжет на заднем сиденье. Я посмотрю, нет ли в конюшне чего-нибудь, похожего на носилки. Мэри, принеси одеяло, мы подложим его под ногу.

Мэри колебалась только минуту. Тони мог иметь множество недостатков, но он предложил помощь и, судя по всему, совершенно искренне, в момент острой необходимости. Глупо было бы отвергать ее.

Когда она вскоре вернулась с одеялом, на ногу отца была наложена самодельная шина, а сам он сыпал проклятиями, в то время как Тони осторожно укладывал его на широкую доску.

– Ты сможешь помочь нести его? – спросил он, бросив на нее быстрый взгляд. Кивнув, она взялась за конец доски. Когда они устроили его внутри и подложили под ногу свернутое одеяло, лицо у отца было серым от боли, но он нашел в себе силы проговорить: «Бой».

Мэри тяжело вздохнула. Нельзя было оставлять жеребца на привязи в жару, но, с другой стороны, она не знала, как он поведет себя, если его отвязать.

– Не беспокойся, я позабочусь о вашем красавце, – неожиданно предложил Тони.

Через несколько минут лошадь позволила отвязать себя и отвести в конюшню.

– Жалкое создание, – пробормотал отец. – Сначала он чуть не затоптал меня до смерти, а сейчас позволяет моему злейшему врагу вести себя, словно щенок. Его надо было бы назвать Сукиным сыном, а не Боем.

Вернувшись из конюшни, Тони увидел, как Мартинесы разместились сзади и одобрительно кивнул.

– Держитесь, Никколо. Я постараюсь не трясти, насколько это возможно.

Отец приготовился огрызаться, но Мэри бросила на него неодобрительный взгляд. Тони захлопнул заднюю дверь. Путь до больницы казался Мэри бесконечным...

В больнице почти сразу же появились санитары и быстро унесли отца в операционную.

– Тебе не обязательно оставаться здесь, – сказала она Тони.

Он покачал головой.

– У меня сейчас нет никаких срочных дел. И кроме того, как ты доберешься назад?

Она пожала плечами.

– Как-нибудь. Если отец останется здесь надолго, мне придется взять напрокат машину. Все равно я не решусь сесть за руль его старого пикапа.

– Могу предложить тебе «шевроле» с откидным верхом. Он не новый, но вполне надежный.

Его предложение удивило и на миг смутило Мэри.

– Зачем тебе это надо? Я, конечно, благодарна за все, что ты сделал для отца, но... машина? Не слишком ли это много, ведь мы, в сущности, враги.

Темные брови тони осуждающе сдвинулись.

– Ты говоришь, как твой отец. – Он наклонился к ней. – Тебе не приходило в голову, что это входит в обязанности соседей – помогать друг другу? Со времени твоего отъезда в Радужной долине все изменилось, это правда, но старожилы до сих пор считают, что надо выручать друг друга в беде.

Мэри и без того понимала, что ее слова прозвучали грубо.

– Извини, – пробормотала она, отводя взгляд. – Это потому, что я не знаю, чему мне сейчас верить. Все изменилось, все стало другим – ранчо, отец...

Внезапно напряжение дня взяло свое, и на ее глазах выступили слезы.

– Не думай об этом, – быстро произнес Тони. – Я понимаю, как ты волнуешься из-за отца. – Его теплая ладонь накрыла ее руку. – Я считаю, неплохо было бы выпить по чашке кофе. Не поискать ли нам кафетерий?

Смахивая слезы, Мэри взглянула на дверь операционной.

– Что если я им понадоблюсь?

– Можно предупредить сестру, что мы отойдем, и заглядывать сюда время от времени. – Он слегка пожал ей руку. – Идем, перемена декораций принесет тебе пользу.

Она наконец решилась. Следуя объяснениям медсестры, они быстро разыскали кафетерий.

Мэри выбрала содовую воду в банке, он – апельсиновый сок. Они сели друг против друга за столик у окна, и хотя вокруг тоже перекусывали сотрудники больницы, Мэри внезапно охватило чувство неловкости. В такой близости от Тони ей приходилось в полной мере испытывать на себе его обаяние, и ей это не нравилось.