— Стас, да ты в корень смотришь. Блестяще!

— Да ничего блестящего, — грустно продолжил Стас, — поскольку я не понимаю, кому и зачем это понадобилось.

— Да, интересно, — сказала я. — Но, к счастью или нет, теперь это уже не наши проблемы, поскольку не наш район. Все, коллеги, если отстрелялись,

Поехали. Ребятки, а вам мой совет — поищите пульку, хоть ситом землю просейте, но найдите. Может быть, это будет единственная привязка.

— Мария Сергеевна, сейчас, одну секундочку, можно я поближе рассмотрю штанцмарку на входном отверстии, — попросил Стас, — а то я в протокол записал, а как она выглядит, не знаю.

— Да ради бога, любуйся.

Стас подошел к трупу, и Наташа, не снявшая еще перчатки, повернула для него голову трупа, раздвинула на затылке волосы и показала след, образующийся при выстреле в упор. Я краем уха слышала, как она отвечает на вопросы Стаса о механизме образования этой метки — о том, что при условии прижатого к коже дульного среза пороховые газы ударяются о кость и, возвращаясь назад, приподнимают кожу вокруг раны…

Молодец стажер, порадовал меня: мало того, что мальчик старательный и глазастый, он еще и думает.

В главк мы вернулись около шести. Стажер за всю дорогу не проронил ни слова и, только выйдя из машины, спросил:

— Как бы потом узнать, чем дело кончилось? Чувствовалось, что первое в его следственной практике убийство задело его за живое. Честно говоря, мне и самой было любопытно, поскольку ситуация казалась достаточно нестандартной, и я пообещала ему, что перед концом дежурства мы перезвоним в тот район и узнаем хотя бы, что за человек потерпевший.

— Ты помнишь, что ты записал в протокол про потеки крови?

— Помню, — быстро ответил Стас. — Потеков от входной раны нет, а от выходной имеется вертикальный потек вверх по лбу до границы волосяного покрова.

— Близко к тексту, — усмехнулась я. — А что это значит?

— Не знаю пока, — смущенно признался Стас.

— Учитывая, что одежда кровью не запачкана, похоже, что его там и убили; по крайней мере, следов, указывающих на транспортировку, мы не нашли. Судя по потеку крови, в момент убийства он стоял на краю собственной могилы. Ему выстрелили в затылок, он упал в яму и был закопан.

Честно говоря, я и сама заинтересовалась этой ситуацией. В девять вечера мы узнали, что наш потерпевший — Ткачук Валерий Порфирьевич, сорока лет, трижды судимый за кражи личного имущества, освободившийся после последней отсидки шесть лет назад, прописанный в доме семь по улице Чащина.