— Не у всех есть сердечки и радуги, как у вас, — она поднялась на ноги.

Две другие женщины тоже поднялись.

— Если ты ждала от Гейба сердечек и радуги, тогда не удивительно, что оказалась здесь с разбитым сердцем, — слова Санты были холодными и сухими.

— Он не из таких парней, — добавила Элл.

— Не из таких, — подтвердила Санта. — Док, если хочешь чего-то легкого, то оставь Гейба в покое. С ним никогда не будет просто и комфортно. Он всегда будет напряженным и опасным. Если будешь ждать легкости, просто сломаешь его.

— Сломаю его? — рявкнула Эмерсон. — Он от меня свалил!

— Он просто испугался и сглупил, — отмахнулась Санта. — И ты на самом деле так легко от него откажешься?

Вопрос вытолкнул из Эмерсон всю злость. Она задрожала.

— Я люблю его.

В светло-зеленых глазах Санты промелькнуло облегчение, а Элл засияла.

— Отлично. В таком случае, тебе нужен план наступления, чтобы привести Гейба в чувства.

Санта сжала плечо Эмерсон.

— Иногда даже бравых солдат нужно спасать от них самих.

— Смотрите, кто заговорил, — рассмеялась Элл и, проигнорировав то, как вытянулось лицо Санты, посмотрела на Эмерсон. — Заставь его немного потрудиться.

Санта осмотрела белый докторский халат.

— Гейб когда-нибудь видел тебя в чем-нибудь помимо этого?

— Он видел меня голой, — Боже, сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз наряжалась? Надевала что-нибудь, в чем чувствовала себя красивой? — Кроме того, мой халат его заводит.

— У меня есть идея, — сказала Элл с широкой улыбкой.

Санта похлопала себя по бедру.

— А я знаю, что сейчас мистер Угрюмость сидит в комнате отдыха и пытается напиться до потери сознания, — даже так? Получается, Гейб не остался сидеть в раздумьях у себя в комнате. Санта кивнула. — Когда мы закончим, ты поставишь его на колени.

— Как и его чувства, — добавила Элл.

Эмерсон не знала, радоваться ли ей или бояться, зато точно знала другое — если дело касается Гейба, она просто не может сдаться.

Опустошив очередную рюмку, Гейб с размаху поставил ее на самодельную барную стойку.

Шоу рядом с ним сделал то же самое и скривился.

— Ладно, думаю, на сегодня хватит с меня этого самогона.

Домашний ликер не был мягким. Он обжигал пищевод, но зато затуманивал разум, что стало для Гейба веской причиной выпить еще.

— Снова, — кивнул он бармену, и Шоу вздохнул. — Ты сам хотел хорошо провести время, — сказал Гейб. — Может, и мне повезет.

Шоу поперхнулся, а Гейб мрачно выпил еще одну рюмку. Его абсолютно не интересовали расхаживающие по комнате любительницы солдат. Также ему было плевать, если некоторые женщины базы прямо заявляли о своей любви к сексу, в особенности с бойцами. В какой-то степени он даже считал их позицию неплохой.

Вот только Гейба не интересовали женщины…кроме одной.

Шоу закашлялся, а когда заговорил, голос его был задушенным.

— Святой ад. Тебе стоит посмотреть, какая крошка только что сюда вошла.

С вялым интересом Гейб обернулся поглядеть на дверь. И чуть не проглотил язык. В бар вошла Эмерсон. Уперев руки в бедра, она осматривала комнату. На ней по обыкновению был надет белый халат, но на этом все обычное заканчивалось. Блестящие волосы светлым облаком обрамляли лицо; глаза, подведенные чем-то темным, казались еще больше, а губы были дикого красного цвета. Надетая на Эмерсон черная облегающая юбка скромно заканчивалась у колен, но при этом в ней не было нихрена скромного. Ткань обтягивала каждый изгиб. Кофта — если это можно так назвать — красная, без бретелек обхватывала груди, как руки любовника. Наряд завершали красные туфли на высоких каблуках, выглядевшие не хуже смертоносного оружия.

Шоу тихо присвистнул.

— Док выглядит о-о-очень здорово, — снайпер хлопнул себя кулаком в грудь. — Ну, раз ты сказал, что вы, ребята, расстались, тогда угощу ее выпивкой.

— Заткнись, Байрд, — рыкнул Гейб.

Он заметил, как большинство мужчин в баре повернулись поглазеть на доктора. Кровь ударила в голову, и Гейб не мог отвести от Эмерсон взгляда. Он без промедления вскочил на ноги и шагнул к ней.

Увидев его, она перестала хмуриться и повела бедром.

— Что ты творишь? — разъяренно спросил он.

— Пришла развлечься.

— Ты оделась, как…как…

— Как женщина, ищущая кого-то, кто не будет воспринимать ее как должное? — прищурилась Эмерсон. — Кого-то, кто держит себя в руках и не бежит от ответственности? — она пододвинулась ближе. — Кого-то, кто не трус?

Гейб стиснул зубы. Он сказал ей, что между ними все кончено, а значит, Эмерсон может трахаться с кем, черт ее дери, пожелает.

«Да гори оно все синим пламенем! Нет».

Она высоко подняла голову.

— Я собираюсь выпить. И, быть может, найду, с кем потанцевать.

— Хочешь танцевать? Мы потанцуем.

Схватив Эмерсон за руку, Гейб потащил ее на импровизированный танцпол.

Двое парней играли на гитарах, и единственная танцующая парочка тут же заметила пришедших. Один взгляд на лицо Гейба, и танцоров след простыл. Музыканты на секунду замерли, но лишь пока он не посмотрел и на них. Заиграла красивая мелодия.

Гейб притянул к себе напрягшуюся рассерженную Эмерсон. Он не танцевал. Никогда. Слегка покачиваться под музыку — максимум, что ему удалось изобразить.

— Гейб, зачем ты это делаешь? — он почувствовал, как напряглись мышцы плеч. Черт возьми, Гейб не мог найти слов, объяснявших его поведение. — Ты ясно дал понять, что не желаешь быть со мной. Ты не готов брать на себя такой риск. Но при этом не хочешь, чтобы я была с кем-то другим? — его руки на ней напряглись. Эмерсон вздохнула. Болезненный звук, располосовавший Гейба сильнее лазера. — Я влюбляюсь в тебя. Как насчет честности? — он замер и впился пальцами в ее руки. Подняв взгляд, она всмотрелась в его лицо. И тогда ожидание сменилось разочарованием. — Ты бы не выглядел таким испуганным, даже ворвись в комнату свора псовых, — Эмерсон попыталась отстраниться.

Он ей не позволил.

— Потому что я боюсь.

Она напряглась, но затем постепенно расслабилась.

— Тебе не нужно решать проблемы в одиночку, большой парень, — ее голос был тихим. Эмерсон протянула руку. — Я тоже никогда прежде не любила. Давай разбираться с этим вместе.

Гейб разглядывал ее тонкие пальцы.

— Я не… у меня плохо получается. И я не такой, как другие мужчины.

— Знаю, — улыбнулась Эмерсон. — За это и люблю.

«Твою мать». Его сердце билось под ребрами так сильно, что причиняло боль. Она любит? Доктор Эмерсон Грин любит грубого опасного бедняка?

— Я опасен. Я даже не знаю, что со мной сделали в армии. Я не хочу причинить тебе боль.

— Это как раз то, чего ты не сделаешь, я точно знаю. Ты сражаешься за всех, но за себя — никогда. Порой стоит просто поверить, открыться и прыгнуть.

Она была права. Пришло время поверить тем, кто рядом. Гейб схватил ее за руку и притянул к своей груди. У Эмерсон заблестели глаза.

Он притянул ее еще ближе.

— Если мы это сделаем, я не позволю тебе уйти. Ты будешь моей.

— Хорошо, — пробормотала она.

Гейб решил, что пришло время показать всем, кому принадлежит доктор Эмерсон Грин. Он подхватил ее на руки. Рассмеявшись, она закинула руку ему на шею. Комната вокруг них взорвалась смехом и свистом.

— Куда ты меня несешь, большой парень?

Он понизил голос:

— Я хочу оттрахать тебя, сняв все, кроме этих туфель, — Эмерсон судорожно вдохнула. — И халата.

Гейб быстро все просчитал. Его комната была ближе.

Он рывком распахнул дверь, а как только захлопнул, молниеносно прижал Эмерсон к стене и впился поцелуем ей в губы.

Ухватив ее за бедра, Гейб запустил руки под юбку. Великолепные изгибы под тканью оказались голыми. Никакого нижнего белья. «Черт возьми».