Второй штурмовик полег замертво. Дэйр уставился на винтовку в своих дрожащих руках, затем бросил ее на землю.

– Джос! – выкрикнул он, несясь к своему павшему другу.

Дэйр взял безжизненную руку в свою. Оглушенный, он сидел перед Джосом долгое время, не в состоянии двигаться, не в состоянии думать.

Когда тьма опустилась на гору, Дэйр заплакал. Сквозь слезы он осторожно прикрыл глаза Джоса.

Дэйр взошел по каменным ступенькам внутреннего дворика. Он вгляделся в море. Это не принесло ему спокойствия сегодняшней ночью. От воды плавно поднимался бриз. Он смешивался с запахом свежеприготовленного шрила – одного из неповторимых угощений его бабушки, который доносился с кухни. Дэйр слышал, как она трудилась там.

Пройти в дом незаметно возможности не было. Она услышала его. Дэйр позволил себе улыбнуться. Он вспомнил, что Джос говорил, будто его бабушка имеет уши столь же острые, как у диких ботайев, бродящих по склонам гаросианских гор.

Джос. Слеза показалась на его глазу. Джос был мертв.

– Дэйр, это ты? – прозвучал ее голос из кухни.

– Да, ба, это я, – отозвался он, принявшись вытирать слезу заляпанной грязью рукой, когда дверь во дворик отворилась.

Она не могла не заметить, насколько грязный он был.

– Пресвятые небеса, сынок! Что с тобой приключилось?

Прикусив губу, Дэйр обернулся, чтобы взглянуть на бабушку. Она увидела боль в его глазах.

– Нам надо поговорить, – настойчиво сказала она. – Иди помойся. Я сделаю нам немного чая.

Дэйр кивнул, голова его низко свесилась. Затем он устало потащился в свою комнату. Пятнадцатью минутами позже, бабушка Хэслип разлила по кружкам их чай и села за стол напротив своего единственного внука.

– Ну, ты выглядишь намного лучше, – сказала она, стараясь приободрить Дэйра.

– Ох, ба… – слезы нахлынули на его глаза.

Она положила свою руку поверх его.

– Что стряслось?

– Это Джос, ба. Он мертв.

– Что! – воскликнула она. – Как?

– Мы были рядом с шахтами. Двое штурмовиков решили, что мы шпионим. Они убили Джоса! Они выстрелили ему в спину, ба!

Если это откровение и шокировало ее, он не увидел ни единого признака на ее лице.

– Что стало со штурмовиками, Дэйр?

– Я… Я убил их. – Запинаясь, сказал он. – И я спрятал их винтовки в пещере у холмов, – сказал он, стараясь разобраться в своих чувствах… Он не был уверен, почему он сделал это, но в тот момент это показалось правильным.

Кериин Хэслип придвинула свой стул к противоположной стороне стола. Она окутала руками внука и крепко его обняла.

– Все хорошо, Дэйр, – уверила она его. – Все будет хорошо.

– Я не могу поверить, что они выстрелили безоружному человеку в спину, ба! – Сказал он наконец, когда его слезы прекратили течь. – Я что, стану таким же, если вступлю в имперскую армию?

– Империя не следует правилам цивилизованных существ, Дэйр, – сказала ему Кериин. – Она следует своим собственным правилам, и меняет их для соответствия ее собственным нуждам.

– Это то, что ты всегда думала об Империи, ба? – спросил он ее.

– Да.

– Но ты продала им шахты! И ты собиралась отпустить меня в Академию!

– Я была вынуждена продать шахты, Дэйр. У меня не было выбора. И ты должен был составить свое собственное мнение об Империи… Что правильно, что нет. – Она остановилась, ища его взгляд. За маской печали она нашла то, что искала. – Со временем, я знала, ты найдешь ответ.

Дэйр покачал головой.

– Что мы будем делать теперь, ба? – спросил он.

– Имперцы решат, что это сделало подполье. Я должна переговорить с… – она остановилась на середине фразы.

Дэйр уставился на свою бабушку и нахмурил брови.

– Переговорить с кем, ба?

Кериин Хэслип изучала красивое лицо своего внука, его темные глаза – совсем как у его отца. Он немного подрос за эти прошедшие несколько часов. Он получил суровый урок о жизни. Об Империи. Время настало.

– Ба?

– У меня есть кое-какие друзья, которым следует узнать, что случилось сегодня у шахт.

– Друзья?

– Дэйр, я думаю самое время тебе узнать правду о твоей старой бабке. Давай, идем. Есть несколько людей, с которыми я хочу тебя познакомить.

Комната глубоко под университетской библиотекой была сырая, мало чем отличавшаяся от пещер, где Дэйр играл ребенком. Сквозь вентиляцию в потолке свистел воздух, и Дэйр мог поклясться, что он слышит колебания моря, бьющегося о скалы неподалеку.

Пустая, за исключением стола и нескольких стульев, комната была освещена голографической картой Арианы и области, окружающей шахты. Даже в тусклом свете Дэйр мог видеть хмурое выражение на половине дюжины лиц, когда они выслушивали его рассказ.

Дэйр бегло осмотрел стол. Он знал обоих мужчин по каждую сторону от его бабушки: помощник министра Магир Пака, с которым он общался только лишь несколько дней назад, и Десто Мейда, отец его друга. Третьего человека он узнал по выпускам голоновостей, освещающих гаросианскую гражданскую войну. Камрон Гелорик, лидер радикальных сандариан, сидел теперь мирно рядом с гаросианами, которых он когда-то приказывал своим сторонникам преследовать. Гаросиане и сандариане объединились. Их борьба против Империи началась.

– Он был совсем еще ребенком! – воскликнул Мейда, когда Дэйр закончил объяснять, что произошло у шахт. – Будь они все прокляты!

– Вы осознаете, что имперцы обвинят в этом подполье, – сказала Кериин Хэслип собравшимся.

– Я уже вижу новости, – вставил Гелорик. – «Штурмовики-разведчики были застрелены, когда старались защитить невинного мальчика от хулиганов из подполья»!

Некоторые приглушенно высказали согласие, но Пака поднял вверх свою руку, призывая их к тишине.

– В отличие от Империи, мы не убиваем невиновных людей, – напомнил он им.

– Наши друзья знают это не хуже нас.

– Но мы все-таки обязаны высказать свое слово, – сказала Кериин Хэслип. – Все должны знать, какие они звери!

Десто Мейда качнул головой.

– Это может быть опасным для твоего внука, Кериин. Дружба Дэйра с Джосом хорошо известна, – сказал он.

– Да, – согласился Пака, – Десто прав. – Если наружу выйдет, что кто-то был с Джосом во время его убийства, имперцы без сомненья заподозрят Дэйра.

– Это может привести к слишком многим вопросам, – спокойно сказал Гелорик. – И это может вновь привести их к нам.

– Вы имеете в виду, мы должны скрывать правду? – спросил Дэйр. – Вы собираетесь позволить им обвинить вас в убийстве?

– Боюсь что так, сынок, – произнес Десто. – По крайней мере, пока.

Дэйр кивнул, понимая, что эти люди делают гораздо большее, чем просто доверяют ему. Это была жертва, которая могла принести больше врагов подполью. Это была жертва ради него. А он даже не был одним из них. Пока не был.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил он.

– Ну, – вымолвил Пака, – нам нужно снарядить команду, чтобы вернуть те бластерные винтовки, что ты спрятал.

– Я хочу пойти с ними, министр, то есть, Пака, – сказал ему Дэйр.

– Отлично, сынок. Мы будем рады видеть тебя в наших рядах пока ты будешь на Гаросе. Тебя ведь вскоре зачислят в райтальскую Академию, разве нет? – спросил он.

– Что! – Дэйр не веря закачал головой. – Я не могу теперь идти в Академию. Я не хочу быть одним из них!

Внезапно перегнувшись через стол, Десто Мейда схватил руку Дэйра, поразив его.

– Разве ты не понимаешь, Дэйр? У тебя есть возможность работать против Империи изнутри, как делает это Пака в Министерстве.

– Ты не можешь теперь отвергнуть собственное решение. Подумай, каким подозрительным это может показаться, – сказал Пака.

Дэйр стал видеть карьеру в Империи совершенно в ином свете.

– Это может занять у тебя годы. Работа под прикрытием – длительный и утомительный процесс. Но небольшие вещи, такие как припасы, отосланные другой команде…