- Великий Орк! - услышали братья чей-то выдох.
- Слава Великому Орку! - грохнули гости так слитно, словно неделю перед этим репетировали в какой-нибудь оркской театральной студии.
- Слава Великому Орку! - тоненько отозвались молодые гоблины из под своих скворчащих факелов.
Великий Орк опустил руку и все замерли.
Справа от Великого Орка обнаружилась шеренга тоненьких и темных женских фигур под покрывалами из пальмовой рогожи, а слева выстроилась такая же шеренга посвящаемых гоблинов с факелами в руках.
Великий окинул собравшихся яростно горящим взглядом, воздел обе руки к небу и проревел:
-Урукхай!
И тотчас же из темноты справа выступила женщина, поднялась на пьедестал идола и выдернула из патронташа то, что братья сначала приняли за крупнокалиберный патрон. Держа это в одной руке, женщина взяла за руку молодого гоблина из левой шеренги и пропала с ним во мгле, засунув ненужный факел в освободившуюся ячейку патронташа.
- Урукхай! - опять взревел Великий Орк.
- Урукхай! - отозвался молодой басок из темноты.
А справа и слева в круг света уже вступили другая женщина и другой гоблин, и опять Великий Орк взревел:
-Урукхай!
Так продолжалось до тех пор, пока патронташ на поясе Парфена не опустел, а вокруг талии идола не образовался целый пионерский костер из отчаянно сыплющих искрами гоблинских факелов.
- Урукхай! - Ревели уже все собравшиеся. - Отдай огонь своей юности! Отдай! Отдай! Отдай!
Объятый пламенем Парфен грозно возвестил на всю округу медным колокольным голосом:
- Кончено!
И официальная часть закончилась, Великий Орк шумно утер трудовой пот с широкого лба и, на ходу снимая церемониальный золотой передник, направился к отдельному столику, за которым его дожидался какой-то тощий, размалеванный с ног до головы светящимися полосами субъект. Среди гостей проворно забегали хоббиты-официанты, у ног истукана, на радость публике и Парфену, принялись извиваться и струиться профессиональные стриптизерщи-эльфийки. Из кустов стали выползать счастливые молодые гоблины со своими подружками, впервые использовавшие дарованную Урукхаем мужественность по назначению.
- А с кем это там Великий Орк? - полюбопытствовал у пробегавшего мимо хоббита любознательный Василий.
- Его Грозность изволят с Вождем Черных Карачунов беседовать! - шепотком объяснил хоббит. - Небось, опять пари держать будут, ох, и жулик же этот карачун, даром, что туземец! Но наш Великий по части выпивки покруче будет, так что, пары-другой жен вождь таки лишится. Ну да, у него их много, не обедняет!
- Скажи-ка, любезный, а чего это здесь все по-русски разговаривают? - спросил официанта Даниил. - И Абдулла, и ты вот, и вообще все?
- Как это, по-русски? - изумился в свою очередь хоббит. - Мы по-своему разговариваем, по-междуземски.
- А кажется, что по-русски! - восхитился Иван. - До чего же похоже получается!
- Так ведь Междуземье же за углом, мать твою гладь! - объяснил официант и почесал мохнатую щиколотку, торчащую из штанины с атласным лампасом. - Еще чего-нибудь желаете? Горячее заказывать будете?
Тут у столика появилась широкая рожа, цвет которой распознать было невозможно из-за высокохудожественных татуировок, покрывавших все тело ее обладателя.
- Спорим на жену, что тебе меня не перепить? - вежливо обратилась рожа к Даниилу, признав в нем старшего.
- Нет у нас жен, - ответил за брата Иван. - Не на что нам спорить?
- Возьми напрокат у кого-нибудь, и давай соревноваться! - не отставала рожа. - А то уважать не буду!
- А ты кто, собственно такой? - спросил задетый Даниил. - Впервые он почувствовал себя неполноценным оттого, что был холост. Раньше все было с точностью наоборот.
- Я - черный карачун! - гордо сказал черный карачун. - И у меня достаточно жен, чтобы одолжить тебе пару другую для спора. За деньги, конечно. Деньги-то у тебя есть?
- Есть! - неосмотрительно вякнул Даниил, и сам об этом тут же пожалел, потому что карачун немедленно выволок невесть откуда пару зловеще раскрашенных созданий и подтолкнул их к столу. В хулиме он их прятал, что ли?
Даниил, вздохнув, отделил от пачки несколько купюр и протянул их карачуна. На этот раз было видно, что все свое богатство карачун носит именно в хулиме, потому что купюры буквально канули в эту часть гардероба карачуна, представляющую собой не то продолговатую высушенную тыкву, не то кабачок, привязанный веревочками к талии.
- Эх, не добрались, видно до вас еще русские туристы! - сказал Даниил. - Ну, давай, посмотрим, на что ты способен!
- Брось, Данька, не заводись, зачем тебе лишние жены? - попытался образумить братца Иван.
- Так ведь задарма же, - Даниил покосился на одолженных жен. - Вон какие ладные карачуночки, у нас в Растюпинске таких и не видывали.
- Бесплатные дамочки бывают только в мужеловке, - назидательно промолвил Василий и принялся наигрывать на гуслях что-то безразлично-веселое.
Несмотря на худобу, карачун, как выяснилось, был способен очень и очень на многое, но все-таки тягаться с природным россиянином, да еще уроженцем Растюпинска, по части потребления горячительных напитков, ему было рановато.
Поэтому через пару часов Даниил оказался счастливым обладателем двух чумазых милашек, цвет кожи которых определить в темноте не представлялось возможным из-за толстого слоя смешанной с каким-то маслом разноцветной краски.
- Н-да, похоже, продукция компании Лореаль де Пари не пользуется особой популярностью у карачунов, - прокомментировал Василий, разглядывая хихикающих красоток. - Сказано, не вкушайте плодов греха, не помыв их, как следует.
Любезный, - окликнул он пробегавшего мимо хоббита. - А нет ли у вас при клубе сауны? Или бассейна?
Любезный мотнул головой куда-то в сторону, вскинул на плечо поднос, уставленный тарелками и, сверкнув волосатыми пятками, ускакал в сторону столика Великого Орка.
Даниил, пошатываясь, взял выигранных женушек под локотки и повлек в сторону бассейна, весело отражавшего огни разноцветных фейерверков, взметнувшихся как раз в этот момент над саванной.
О, если бы братья знали, что простое купание в бассейне пары замурзанных черных карачунок, является для всего племени страшным оскорблением, караемым даже не смертью, а скармливаниям преступника тем самым женщинам, которых несчастный так неосмотрительно помыл, ну, и их немытым подружкам, разумеется. Так что, быть бы Даниилу поданным к дамскому столу с ананасом в зубах, если бы не природное везенье и заступничество Медного Пафена.
Кстати, в отмытом виде карачуночки оказались стройненькими блондиночками ни дать, ни взять Мэрилинки в молодости, только гораздо натуральнее и аппетитнее. Между прочим, парадоксальность обычаев племени черных карачунов заключается еще и в том, что ценность свежевымытой женщины в племени многажды возрастает, а вот мойщик немедленно отправляется на кухню в качестве продукта.
Но простодушный Даниил, разумеется, ничего не знал о местных традициях. Да и откуда ему было знать-то? О нравах и обычаях Черных Карачунов вообще никто ничего не знает, и не узнает, если конечно автору не взбредет в голову эти нравы описать, а ему, увы, пока что ничего подобного не взбродит. Хотя, может быть, зря. Хорошая глава могла бы получиться.
В общем, когда протрезвевший Даниил вынырнул посередине бассейна, подобно некому левиафану, а за ним словно пара афродиток из благоухающей пены "Пальмолива" появились свежеотмытые красотки, водоем оказался оцеплен воинами племени, потрясающими здоровенными копьеметалками. Намерения у воинов были самые, что ни на есть серьезные.
Даниил, подсмыкнув трусы, по дюралевой лесенке выбрался из бассейна и нос к носу столкнулся с вождем Черных Карачунов, прервавшим по такому случаю свой поединок с Великим Орком.
- Миссионер! - провозгласил вождь и ткнул пальцем в грудь братца Даниила, едва не опрокинув того обратно в бассейн.
Надо сказать, слово "миссионер" на языке карачунов эквивалентно слову "пища", а может быть просто "говядина", но это уже детали. Бедного Даниила немедленно схватили за руки и за ноги и поволокли в сторону здания клуба. Надо сказать, Черные Карачуны частенько пользовались котлами и электроплитами элитного клуба "Урукхай" для приготовления своих национальных блюд, особенно из скоропортящихся продуктов. Абдулла даже приветствовал такое сотрудничество, клубу это добавляло экзотики и таинственности, а главное в этом был экстрим! А какой богатый турист не любит безопасного экстрима?