Девушка закрыла глаза и попыталась представить Эдгара на месте Ленарда. Вот он обнимает ее и страстно целует, а она тает в его объятиях, умоляюще постанывая…

Наверное, у меня недостаточно развито воображение, сердито решила Кэрол, открывая глаза пять минут спустя. Она вынуждена была горько признать, что, как ни старается, не может представить себя и Эдгара в подобной ситуации.

Но ведь я люблю его, убеждала себя девушка. Разумеется, люблю. И он любит меня, и мы собираемся пожениться…

Завтра утром я притворюсь, что проспала, решила она, и не встречусь с Ленардом, пока он не вернется с аукциона. К тому времени я, несомненно, смогу взять себя в руки и стану нормальной. Такой, как всегда.

Однако улегшись в постель, Кэрол почувствовала, что еще никогда не была такой несчастной, и печально задумалась о том, сможет ли когда-нибудь снова стать прежней.

Новые ощущения пугали ее, и она пребывала в растерянности, уже потеряв себя прежнюю, но еще не обретя новый образ.

Мне необходимо любым способом вытравить из себя эту сумасбродную и чувственную незнакомку, устало решила Кэрол. А для этого, начиная с завтрашнего утра, нужно вести себя, как сдержанная и уверенная в себе деловая женщина.

Я не позволю этой новой Кэрол взять верх над старой. Эта новая слишком нелогична, слишком легкомысленна, слишком беззащитна. Да, чересчур беззащитна.

Назойливый трезвон родительского будильника вырвал Кэрол из сумрака спутанных, тревожных снов, и она некоторое время лежала с открытыми глазами, пытаясь сообразить, какого черта поставила его на половину пятого.

Окончательно проснувшись, Кэрол вынуждена была признать, что раз уж ей пришлось вставать в такой ранний час, она не могла бы выбрать для этого более прекрасного утра.

С трудом заставив себя подняться с постели, девушка подошла к окну. Еще неяркое солнце поднималось над горизонтом на фоне чистого бледно-голубого неба, обещая чудесный летний день.

Далекие воспоминания детства, когда она рано вставала по утрам, чтобы помочь родителям на ранчо, прежде чем отправиться в школу, нахлынули на Кэрол с неожиданной остротой, вызывая болезненную ностальгию. Стоя перед открытым окном и вдыхая бодрящий и свежий деревенский воздух, она вдруг пожалела о том, что добровольно отказалась от всего этого ради жизни в городе.

Долгие годы Кэрол стоически внушала себе, что не скучает по деревне и предпочитает тихой размеренности лихорадочный темп городской жизни. Она убеждала себя, что те, кто говорит о деревне с ностальгией и завистью, на самом деле думают лишь о живописных пейзажах с глянцевых открыток, которые не имеют ничего общего с реальностью. Посмотрели бы они на все это, когда деревенские проселки утопают в грязи.

Конечно, воздух там всегда пахнет свежестью и полон живых ароматов земли и. травы, но…

Ты приехала сюда не для того, чтобы любоваться, видом из окна и размышлять о погоде, напомнила себе Кэрол, а для того, чтобы работать.

Вчера вечером у нее возникла мысль, что самое простое – это встать попозже, чтобы не столкнуться с Ленардом, но это было бы ничем иным, как трусостью, и она решительно отказала себе в этом.

Нет, она покажет ему, что, как бы сильно ни сожалела о том, что случилось, и какое бы смущение ни испытывала, все равно не боится встретиться с ним лицом к лицу. Это должно подействовать, как горькое, по полезное лекарство, и чем скорее его принять, тем будет лучше. К тому же они оба будут слишком заняты работой, чтобы вспоминать о вчерашнем поцелуе.

Кэрол быстро приняла душ, а потом надела старые хлопчатобумажные джинсы и удобную свободную майку. Эти вещи она носила еще в те годы, когда жила с родителями на ранчо, и никогда не посмела бы надеть их ни в Мемфисе, ни в безупречном крошечном коттедже, который принадлежал родителям Эдгара.

Причесавшись, она торопливо положила на лицо немного защитного крема, надела старые кроссовки и вышла из спальни.

Наверное, Ленард еще спит, решила Кэрол и, осторожно пройдя мимо его комнаты, спустилась вниз. Открыв дверь кухни, она услышала аромат свежего кофе и в нерешительности замерла на пороге. Девушка не рассчитывала застать здесь Ленарда, однако тот уже услышал звук открывшейся двери и обернулся. В первый момент он не смог скрыть удивления, затем нахмурился и пристально посмотрел на нее.

Кэрол выдержала его взгляд настолько спокойно, насколько смогла, но на большее ее не хватило.

– Ты ведь сам сказал, что сегодня надо встать пораньше! – сказала она дрожащим голосом.

– Да, но я не рассчитывал, что ты тоже пойдешь работать.

– Для этого я сюда приехала, – сурово заметила Кэрол.

В глубине души девушка уже начала понимать, что даже если бы родители не отбыли раньше назначенного срока, они все равно не успели бы за три дня научить ее всему, что необходимо делать для нормального функционирования хозяйства. Однако она не собиралась признаваться в этом кому-либо, и в особенности Ленарду.

Попугай, который насвистывал популярную ковбойскую песенку, как только Кэрол приблизилась к столу, с чувством проговорил:

– Красивые ножки.

Она раздраженно сверкнула на птицу глазами, но Ленард успокаивающе произнес:

– Не обращай внимания. У него была пестрая жизнь. Кажется, перед тем как попасть в ваш дом, он стал жертвой распада семьи.

– Это не удивительно, – язвительно заметила Кэрол, все еще косясь на попугая, который начал деловито чистить перышки. – Я могу даже предположить, что он стал его причиной.

– Налить тебе кофе? – предложил Ленард, указывая на кофеварку. – Я уже позавтракал, но если ты хочешь бутерброд…

– Если я захочу бутерброд, я прекрасно смогу сделать его себе сама, – сердито сказала она.

Ну когда он наконец уйдет и оставит меня в покое? – раздраженно думала девушка. Неужели не понимает, как неуютно я чувствую себя в его присутствии?

Ленард вел себя так, как будто ничего не случилось, но этого было недостаточно, чтобы Кэрол могла с легкостью выбросить из головы вчерашний вечер. Она с подозрением посмотрела на Ленарда, стараясь понять, что кроется за его спокойствием и невозмутимостью. То ли он намеренно расставляет ей новую ловушку, то ли под внешней учтивостью пытается скрыть свои тайные замыслы… А может быть, считает, что после вчерашнего она станет настаивать на том, чтобы он покинул этот дом, и боится, что тогда ему будет труднее навредить ее родителям?

Я имею полное право потребовать, чтобы он уехал, решила Кэрол, наливая себе кофе. Взяв чашку, она подошла к столу, стараясь держаться от Ленарда на расстоянии.

Его поведение по отношению к ней было просто отвратительным, и она понимала, что должна заставить его уехать, но не смела сказать об этом прямо. Кэрол боялась, что он сможет выкрутиться – например, заявив, что она добивается его отъезда вовсе не потому, что он поцеловал ее, а потому, что сама спровоцировала этот поцелуй.

И она не сможет отрицать это. Если бы Ленард был порядочным человеком, то уехал бы сам, не дожидаясь моей просьбы, решила Кэрол. Но, с другой стороны, тогда вообще ничего бы не произошло.

Вот Эдгар никогда не повел бы себя подобным образом.

Она сделала глоток кофе и сердито сжала губы, поняв, что думает об этом не с благодарностью, а скорее с сожалением. Ну как можно быть такой глупой!

Кэрол уже допивала кофе, когда во двор въехал старенький фургон, встреченный неистовым лаем собак и кудахтаньем разбегающихся кур.

– Это приехали Патрик и Томас, – объявил Ленард. – Я пойду, а ты спокойно заканчивай завтрак. Можешь не торопиться.

Конечно, ведь ты не хочешь, чтобы я наблюдала за тобой, мрачно подумала Кэрол, глядя ему вслед, и воображение уже рисовало ей яркую картину того, как он делает маминой любимой кобыле укол, впрыскивая вирус трудно определимой болезни, чтобы испортить репутацию ее родителей и погубить их бизнес. Это будет не так уж сложно сделать – ведь он сам сказал, что лошадям время от времени колют витамины.