Наконец, начался процесс производства валиков и станин. Мне рабочие презентовали почему-то бронзовый складывающийся метр с узорами, хотя у самих были железные. Приятно, ничего не скажешь, но я попросил ещё и железный. В основном следил, за правильностью длины, глубины канав проточек по кроям и размерами станин. Проследил за изготовлением кривых ручек, щипцов и других деталей по моему чертежу.

Теперь нужно придумать, что же сделать с каретой. Да какая карета, это дома на картинках она выглядит хорошо, а тут собачья будка. Два больших задних и два маленьких передних колеса, и зачем-то поднятая будка высоко над землей. Подумал и понял, что ничего сделать с ней сейчас не могу. Не то, что стали, хорошего железа очень мало и очень дорого. И кто мне даст делать из него нормальные рессоры?

Выйдя воскресенье из церкви, где я больше старался для вида. Когда невозможно избежать, приходилось идти, завёл разговор с Новаком.

- Анджей Радомирович, а не могли бы вы выдать 10 рублей. А я, когда получу оплату за месяц от Ивана Акимовича, вам тут же верну - елейным голосом "подкатил" к доверенному лицу.

- Ох, какой Вы неугомонный молодой человек. Ну, что Вы, опять придумали - Новак.

- Нам же скоро ехать в Москву, а затем в Гусь-Мальцевский - констатирую.

Новак приостановился и внимательно посмотрел на меня, ожидая, что ещё я "выкину". Понимаю, ему я, наверное, уже очень надоел. Везде лезу, смотрю, что-то делаю. Человек привык к спокойной и размеренной жизни, и никуда не спешить. Тут же приходиться "бегать за мной, как угорелому".

- Хочу, я себе подушечку особенную заказать для езды. А для этого целую телячью шкуру надо - развожу руки и показываю размер.

Деньги, я всё-таки получил и отправился на следующий день к знакомому кожевнику. Долго объяснял, какой мне нужен бурдюк с переборкой внутри для прочности, и с пробкой к завязывающейся горловине. Он так же должен вставляться в двойные плотные мешочки для крепости. Так, как я давно получил кличку среди крестьян "чудной хороший барин" и всегда расплачивался за свои причуды. Причём явно переплачивая, то мне он пообещал сделать, как надо. Плюс два мотка плотных ниток, которые стали неимоверно популярные, сами догадываетесь почему. Договорились, за девять рублей, сумасшедшие деньги для крестьянина. Но и выделанная хорошая кожа такого размера, и вся остальная работа стоили недёшево.

Мелочь пошла плотнику на изготовления плетёного короба для вещей, которых у меня прибавилось. В вализу уже все не помещались.

И остался у меня рубь,... на развод.

Глава-3.

Прошло 35 дней вот и середина лето. Жара в начале июля стоит неимоверная, как будто не Подмосковье, а южный берег Крыма. Глотая пыль, докатились до Москвы. Мой надувной матрасик Новак оценил, как барскую блажь и что мне, некуда деньги девать. Да ещё какие, деньжищи. Ну, наверно и поэтому в России, так плохо всё развивалось. Помещики, и начальственные люди у себя ничего менять не хотели и не любили. А только тащили из-за границы, когда там уже все всё признают и оценят. Караван же из крестьянских телег двинулся прямиком в Гусь-Мальцевский, объезжая Москву.

Обычно шумная Москва, в этот раз показалась "вымершей". Если простолюдины, ещё сновали туда-сюда, то благородных почти не наблюдалось. В этот раз, я лучше рассмотрел особняк Мальцевых на Якиманке. Хороший такой домишка - трехэтажный. На мой, избалованный взгляд человека 21 века, слишком безликий снаружи и не очень удобный внутри.

Тут нас и застают три известия. Первая, революции в Европе, которые мне до "лампочки". Вторая, менее приятная, восстание крестьян в Тульской губернии, и ее окрестностях. И самая плохая, третья. Начала эпидемии холеры, быстро расползающейся из южных районов империи на север. Дворяне в панике уезжают из городов в имения. Деловая жизнь и так не демонстрирующая, какого-либо внятного движения вперед, окончательно замерла в империи.

Мы, тоже не стали испытывать судьбу и решили завтра же отправиться в Гусь-Мальцевский, хотя я надеялся побыть в Москве, хоть несколько дней.

На этот раз, меня пригласили к столу на ужин, где я познакомился с сыном Иван Акимовича, Сергеем Ивановичем. Сам старший Мальцев был в столице. Сорокалетний, настоящий полковник, его императорского величества, с аккуратно подстриженной бородой и усами был проездом в Москве. На отца, кстати, совсем и не похожий. Круглолицый, с бородой и усами. Тут уже как в кино, много свечей на высоких подставках, дающих достаточно света. Лакеи в ливреях и перчатках, снующие туда-сюда. За столом много стеклянной посуды, по-моему, даже слишком. Много вина, крымского, что меня удивило. Из еды было много разных паштетов и соусов, салатов и рыбы. Из мяса только котлеты. Была и разная икра.

Само собой, разговор зашёл и о политике. Ну, я им и "выдал", мол, чем больше они там между собой будут резаться в этой Европе, тем лучше. Меньше к нам будут лезть. А поддерживать надо самого слабого, и по очереди, чтобы дольше между собой воевали. А русским не зевать, а деньги зарабатывать.

- Какие-то Вы,... крамольные мысли говорите - произнес полковник. И образовалась тишина за столом, даже лакеи замерли.

-Зато, как только они помирятся, тут же объединятся и полезут к нам. Пример Наполеона нас, так не чему и не научил? - ответил я.

Дальше ужин прошёл скомкано, и я тут же сбежал в ту же комнату, где был в первое посещение. Эх, аукнется мне моя несдержанность на язык, наверное, и не один раз.

Утром, получив 200 рублей ассигнациями. Пожелание от Сергея Ивановича закончить начатое, отправились в путь. Не знаю, что уж там "наплел" Новак младшему Мальцеву, но на прощанье мне были подарены два отреза сукна. Красного английского и тёмно-зеленого голландского, чтобы пошить одежду "соответствующему лицу дворянского происхождения". Ну да, поистаскалась моя "подарочная" одежда от Дмитрия Ивановича Мальцева. Да и была она хороша, только для захолустья типа Воронежа. Я это и сам знаю, да поделать ничего не мог. Как только устроились в карете, тут же отдал долг, сердечно поблагодарив Анджея Радомировича, но и напел ему заодно дифирамбов. Мне не трудно, а человеку приятно, смотришь, и дальше мешать не будет.

Заночевать решили около деревни Шатуры, в излучине трёх рек Клязьмы, Прой и Цной. Сначала Новак, намеривался, заскочит к местному помещику, но я отговорил, заодно и на холеру сослался.

- Жара, лето, речки, красота та вокруг-то какая. Вспомните себя в детстве, Анджей Радомирович. Сейчас Фёдор наловит рыбы, сварим ухи, та по рюмашки. Как вы думаете? - обращаюсь к поляку. Ещё, правда, комары, но это я уже про себя, тихонечко добавил.

Конюх Авдей, наломал веток и нарезал травы для лежанок. Благо её тут было много и высотой по пояс. Я заготовил дров для костра, а Анджей Радомирович разжёг костер кресалом. Я бы с такой техникой, точно бы не справился. Фёдор, ставший фанатом рыбалки на удочку, не подкачал и наловил отличных линей. Да таких жирных, что дома я и забыл, когда таких вообще видел. Для ухи, я выделил необычный чугунный котелок, или скорее чайник с двумя носиками. Их, таких необычных, производил завод Мальцевых в Сукремле, мне очень понравились. Борисов мне и подарил пару. Дополнили уху жареной рыбой на прутиках, пирогами с яйцом и творогом и под костёр уснули.

Ночью я проснулся, от какого-то храпа или сопение, около моей головы. Оказался наглый ёж, шныряющий вокруг нашей стоянки в поисках пищи. И почему-то засевший в засаду, около меня. Пришлось веткой откатить, этот пыхтящий и сопящий кактус, подальше от меня. Он так возмущенно громко фыркал, что я невольно рассмеялся. Подкинул в костёр веток от ели, чтобы дым отпугивал комаров и спокойно заснул до утра.

С утра попили отвару, с остатками пирогов и поехали к месту. Чай, достаточно дорогое удовольствие. Не каждый житель сегодняшней России, его может позволить. Но сбор разных трав, мне понравились не меньше. Надо будет только добавить разных сушеных ягод. А вот по кофе я скучаю, привык. Тут только два раза у Мальцева пил, и то готовить его не умеют. Поселение расположилось на берегу реки Гусь, с дополненным искусственным прудом. Надо сказать, селение приятно поразило, это была какая-то другая Россия 19 века. На въезде охрана, но Новака и тут узнали и пропустили. Много кирпичных домов, а не только фабрики. Ну а бумагопрядильная фабрика высотой в четыре этажа, меня вообще удивила. Выпускают нанку, бумажную ткань из грубой пряжи (это я узнал впоследствии) причём разной плотности и вязки. Селение не большое, тысяч пять, а возможно и меньше. Многие улицы более или менее ровные, только замостить осталось. Жители в рваной одежде не ходят, но лапти присутствуют. Видна одна деревянная церковь и другая каменная Иоакима и Анны, затем Троицы Живоначальной, так сказал Новак. Трактиров нет. Чувствуется основательность и порядок. По сравнению с другими мной видимыми в этом времени селениями, порядок больше присущий немцам, чем русским.