- Ты еще помнишь об этом? Классно. Ну, узнаешь когда-нибудь.

- И когда же?

- Когда уберешь с лица это самодовольно выражение. Но что-то мне подсказывает, что по-другому ты не умеешь.

- Зачем же мне его убирать? Ты влюбишься рано или поздно, а я хочу выглядеть так, словно выиграл охренительное пари. - Уильям поправляет взлохмаченные волосы. - Тебе ведь еще не приспичило дать заднюю, верно?

- Не надейся, птенчик. - Дергаю уголками губ и смотрю на парня, наконец, позабыв о том, что не давало покоя несколько минут назад. - Я дам заднюю только тогда, когда ты проревешь столько дней, что мне тебя жаль станет.

- Какая же ты благородная. - Хохочет Уильям. - Кори повезло с тобой.

- Кори вообще повезло с близкими, ведь у него такой классный старший брат.

Уилл неожиданно отворачивается. Хмыкает, кивает и улыбается мне фальшиво. Ни черта не понимаю. Парень поднимается со стула, а я в ту же секунду хватаю его за руку.

- Ты чего?

- Хочу воздухом подышать.

- Так, дыши. Воздух повсюду, забыл что ли? - Я нелепо усмехаюсь, а Уилл больше не улыбается. Он снисходительно кивает, уходит, а я так и пялюсь ему в след, ничего не понимая. Что я такого сказала? Может, они поссорились, пока я с Беккой разговаривала?

Поднимаюсь из-за стола и оглядываюсь. Ребята до сих пор играют на сцене, а толпа танцует, гудит, как паровоз, и не обращает внимания на то, как дрожат их колени. Как же долго нам еще здесь торчать? Бедный Кори. Вид у него измученный.

Поправив волосы, я схожу с места и непроизвольно плетусь за Уильямом. Что-то не дает мне покоя, а когда я на взводе - успокоиться сложно. Прикусив губы, я выбираюсь из шатра, прохожу в кромешной темноте несколько метров и понимаю, что парень не просто вышел подышать, но и решил прогуляться. Здесь его нет, но куда он, черт подери, побрел?

- Господи, - закатываю глаза, что я сказала-то такого? Вроде нормально болтали, ну, как нормально, пытались друг друга поддеть, но это вполне очевидно. Между мной и этим парнем огромная пропасть в несколько тысяч миллиардных различий. Он любит черное, а я белое. Он громкое, а я тихое. Он соленое, я сладкое. Разные и столкнувшиеся. Не так уж и сложно поверить во взаимное сопротивление.

Однако волнение за Уилла не дает мне покоя. Я почему-то чувствую, что задела его, и это кажется мне таким дикими идиотизмом, что тупее некуда! Хотя, есть куда. Я схожу с места и направляюсь его искать. Боже, нашлась ведь Мать Тереза. Даже если я и сказала что-то такое, что ему не понравилось - успокоится. Побродит, подумает, поколотит еще один автомат с кофе и в себя придет. Но, нет. Я плетусь вдоль темной улицы и смотрю по сторонам, в надежде в живых остаться. А ведь именно в такие моменты ребят в фильмах ужасов убивают. Да-да. Какие-то наивные идиотки решают ночью прогуляться, и домой они уже никогда не возвращаются.

- Класс, - я потираю ладони и вздрагиваю всем телом от холода. Когда на улице уже успело так похолодать? Утром - неимоверная жара, к ночи - жуткий холод. Лето, такое же невменяемое, как и подросток. Само не знает, чего хочет: палить без передышки или же промораживать до костей.

Я прохожу под мигающими фонарями и вглядываюсь в темноту. Кусты торчат тут и там, словно чьи-то растопыренные пальцы, а ветви деревьев шуршат, как скрежет когтей. Да, с фантазией у меня дела обстоят прекрасно.

Не зря ведь я проучилась пять лет на факультете журналистики. Теперь умею делать шум из ничего и воображать что-то там, где ни черта нет.

Неожиданно в метрах пятидесяти от себя я вижу светлое пятно. Это магазин. Крыша у него светится, будто бы усеянная фонариками, как и вывеска: круглосуточно. Плетусь к нему в надежде, что Уильям решил купить пачку сигарет или что-то в этом роде. Деньги у него ведь теперь есть. Однако я рывком торможу, едва моему взгляду открывается вид на парковку у центрального входа. Мой рот открывается и закрывается, вновь открывается и вновь захлопывается, как оконная рама. Я пару раз моргаю, а затем шепчу:

- Какого черта?

- Ты тоже это видишь? - Неожиданно спрашивает меня Уильям, выросший будто бы из-под земли. Я хочу взглянуть на него, но не могу даже шевельнуться. Просто пялюсь на машину, стоящую возле магазина, и молчу. - Я сначала решил, что принял что-то, но ведь все, что я могу принять, находится как раз таки в этой машине.

- Офигеть.

- Охренеть, птенчик.

Как можно просто взять и поверить в то, что психи, угнавшие нашу машину, сейчас закупаются здесь, чтобы отправиться в дальнейший путь? Бывают ли такие совпадения? Я с трудом в них верю. Но спорить..., спорить сейчас, когда Додж Уилла стоит прямо перед моим носом - могу ли я? Внезапно мне становится смешно, и я захлопываю пальцами рот, прежде чем из него вырывается хохот.

- Наша тачка...

- Моя тачка, - поправляет парень.

- Как такое возможно? Черт, да они просто лузеры.

- Лузеры с поломанными ногами.

Уильям расправляет плечи, сходит с места, а я испуганно округляю глаза.

- Эй, - хватаю его за локоть, - ты что творишь?

- Иду за тачкой.

- Один?

- А ты хочешь со мной?

- Уилл, давай позовем кого-нибудь. Ты ведь не знаешь, кто машину угнал. Вдруг там психи, слышишь? Вдруг тебе ноги переломают?

- Тогда тебе придется мужественно оттащить меня обратно к шатру.

- Не смешно.

- Я не шучу. Держи. - Он стаскивает с плеч куртку и вручает ее мне, будто бы святой Грааль. Цокаю и вспоминаю, как он ворвался ко мне домой, врезал отцу и курил, глядя на его судороги. Жуткое зрелище. - Жди здесь.

- Я последний раз говорю, Уилл, я..., эй, черт бы тебя побрал, остановись! Уилл!

Но парень даже не смотрит меня. Со скучающим видом плетется к Доджу и лениво разминает плечи. Дьявол, что он творит? У меня желудок сводит. Злая и испуганная я не убегаю, а решаю подойти поближе, и корю себя за подобную легкомысленность. Что же эти психи сделают, когда привяжут тело Уилла к выхлопной трубе? Наверняка, им очень захочется поразвлекаться с его подружкой. И их даже не будет волновать, что никакая я ему не подружка. Тут просто главное соблюсти все каноны и избить каждого, кто под руку попадется. Ох, я рычу и плетусь за парнем, проклиная все, что только можно.

- Если они не убьют тебя, - шепчу я, испепеляя спину Гудмена ядовитым взглядом, - я сама это сделаю, птенчик.

Останавливаюсь и чувствую, как замирает сердце, когда Уилл стучит в окно Доджа и помахивает рукой. Из машины с недоуменной рожей выкатывается высокий мужик, но он не успевает сказать ни слова. Рот открывает и закрывает, потому что Уилл раскатисто размахивается и врезает ему кулаком прямо по челюсти. Незнакомец с мощным звоном ударяется о крыло машины, скатывается по ней и застывает, раскину в стороны руки.

- Черт, - пищу я и вижу, как двери Дожда распахиваются, и из салона выбегают еще два человека. О, боже. Что он натворил? Мужчины оба невысокого роста, но у каждого на руках по расписной, черно-белой татуировке, и что-то мне подсказывает, что они их не в тату салоне сделали.

- Какого хрена? - Кричит один из незнакомцев - у него смешная рыжая борода, как у козла - и наступает на Гудмена. Мужик собирается его ударить, но Уильям отпрыгивает и усмехается. Видимо, ему весело. Класс! Потому что мне, мать его, страшно до отупения!

Дальше никто уже не пытается спросить, что происходит. Незнакомцы просто разом наваливаются на Уилла и начинают размахивать толстыми руками по воздуху, корчась и рыча, будто одичавшие звери. Их удары свистят в воздухе, рыки проваливаются в темноту и возвращаются эхом. А я стою с этой его кожаной курткой и пялюсь, как озабоченная, у которой вдруг появилось желание понаблюдать за чем-то неприличным.

- Хватит! - Ору я. - Не трогайте его!

Я хватаюсь свободной рукой за голову и растерянно оглядываюсь. Где же люди? Ну, почему их никогда нет, когда они нужны! В ужасе я вновь оборачиваюсь, но теперь вижу, как из магазина выкатывается еще один мужик. В пальцах он сжимает прозрачные пакеты с пивом. Замерев у стеклянных дверей супермаркета, он раскрывает рот и растеряно стоит так несколько секунд. Затем до него, наконец, доходит, что происходит, пакеты валятся из его рук с оглушающим треском и пенистая жидкость выливается на асфальт, вырисовывая нечто сюрреалистичное и странное, но такое, за что кретины в художественной академии непременно отдали бы баснословные деньги.