- Нет. Я уеду завтра. - Он отходит от перил и кивает. - Всем доброй ночи.

Парень исчезает за дверью, а я расстроено отворачиваюсь.

Что со мной? Не понимаю. Какого черта я вообще волнуюсь? Мне внезапно внутри становится так обидно, что я даже сама не хочу идти на этот чертов вечер. Не хочу идти без него. Без Уильяма Гудмена.

О, Боги. Кажется, я свихнулась.

Встряхиваю волосами и прижимаю к груди дрожащие ноги. Мне холодно. Почему мне, черт возьми, холодно, когда на улице от жары можно задохнуться?

- Держи, - шепчет Бенни и укрывает меня своей курткой. Нелепо улыбаюсь, киваю, а сама вдруг подмечаю, что хотела бы завернуться в кожаную куртку с запахом мелиссы.

ГЛАВА 14.

На следующий день Уильям уезжает. Где-то в обед. Он никому ничего не объясняет. Просто уходит, и все. А я смотрю на закрытую дверь и думаю: кажется, я сошла с ума.

Внезапно до меня доходит, что без Уильяма Гудмена паршиво. Но я не хочу об этом думать, не хочу это понимать. Если я признаю, что Уильям для меня что-то значит, жизнь разрушится, а все стены, построенные мной и моим прошлым, превратятся в крошечную пыль. Мне это нужно? Нет. От чувств одни проблемы? Определенно.

Мы собираемся на вечер с Бенни, и он разрешает нам воспользоваться его деньгами, чтобы мы купили себе подходящую одежду. Мне неловко брать его кредитку. Поэтому ее выхватывает Тэмми. Ей все по фигу. Она на все согласна.

Я выбираю простое черное платье на бретельках, а Пол находит короткое, красное и атласное. Все эти три прилагательных воедино образуют нечто такое, что сбивает с ног и очаровывает, и когда девушка выкатывается из примерочной - выглядит она невероятно. Чуть позже она вновь красит волосы. На сей раз в золотисто-медовый цвет. Тогда-то она и становится не просто красивой. Тэмзи Пол оказывается восхитительной.

Часов в семь вечера мы уже сидим в кабриолете Бертрама. Он рассказывает о чем-то Кори, ребятам, а я не слушаю. Подперев подбородок, смотрю вперед и не вижу ничего. Не знаю, что со мной. Мне не по себе. Я пытаюсь ухватиться за красоту Нью-Йорка, за запах лета, за друзей и этот вечер, но ни черта не получается. Грудь, словно сдавливают силки, и дышать мне нечем.

Как много зависит от одного человека. Он может стать смыслом жизни, а может его отнять. Наше желание существовать ради кого-то - априори неверный шаг. Связать себя, обезоружить глупо, но жить без этого еще глупее.

Бертрам протягивает мне руку, помогает выбраться из салона, а я смотрю на нее и не шевелюсь. Внезапно я понимаю, что вся поездка имела смысл: драки, смех, танцы, шум. А сейчас смысла нет. Но где же он? Куда он делся?

- Реган? - Окликает меня парень и легонько встряхивает за плечи. - Ты чего?

- Прости, я задумалась. - Улыбаюсь. - Пойдем.

Я крепче сжимаю его за руку, и мы оставляем машину позади.

Отец Бертрама - Матиас Уоткинсон - принимает гостей в картинной галерее, которая только с виду напоминает выставочный зал. На самом же деле, внутри играет оркестр, а в центре кружатся пары. Я ошеломленно наблюдаю за ними и с трудом представляю себя в их окружении. Что я здесь забыла? Наверно, я набираюсь впечатлений.

Помещение пугает красотой и объемами. Над головами покоится стеклянный купол, заменяющий крышу, и кажется, что мы находимся не в галерее, а в обсерватории. Я вижу звездное небо, вижу мелькающие точки от самолетов. Я гляжу вверх и не дышу, пытаюсь привыкнуть к бешеному сердцебиению, но у меня не получается. Я - в другом мире, но в нем так много неизведанного, очаровывающего и пугающего, что меня порядком трясет.

Джесси приглашает Тэмми на танец. Она соглашается, выходит вперед и держится так, словно знает об этом обществе все. Наверно, так и есть. Внезапно вальяжная Тэмзи перевоплощается в богатую наследницу с ровной спиной и вздернутым подбородком. И этому глупо удивляться. Родители впихивали ей это в голову с самого детства, а такое не исчезает бесследно. Хочет она этого или нет, двигается она именно так, как хотела бы от нее ее мама. А разговаривает она медленно и уверенно, как мэр нашего города - ее отец.

- Потанцуем, Ренни? - Неожиданно спрашивает Бертрам, и я растерянно округляю глаза. Гляжу на него, морщусь, а он повторяет едва слышно. - Потанцуй со мной.

- А, да, конечно. - Я хватаюсь за его руку и усмехаюсь. - Прости, я плохо спала.

Парень ничего не отвечает. Выводит меня на центр зала, выпрямляется и выдыхает так тяжело, что вмиг опускаются его широкие плечи. Одна его рука оказывается на моей талии, вторая - сжимает ладонь. Кадык Бертрама дергается, а сам парень сглатывает и не двигается, будто боится шевельнуться.

- Ты чего? - Не понимаю я, улыбнувшись. - Ты весь бледный, Бенни.

- Не выдумывай.

- Так и есть.

- Я..., - он откашливается и кивает, - я тоже плохо спал.

- Ты не умеешь врать. - Я усмехаюсь, подталкиваю парня, и мы, наконец, начинаем двигаться.

Рядом кружатся пары. Звучит расслабляющая музыка. Незнакомые мне люди тихо и спокойно общаются, медленно жестикулируя, медленно улыбаясь и медленно отвечая. Я вдруг думаю, что богатым некуда спешить, вот они и растягивают даже самые короткие слова. Хм. Странно. Они так похожи на нас, на простых смертных, и, тем не менее, между нами огромная пропасть. Реши я с кем-то из них поговорить, это бы обернулось большим недопониманием. В лучшем случае.

Неожиданно мне кажется, что за нами кто-то наблюдает, и я оглядываюсь.

- Ищешь кого-то? - Спрашивает Бертрам, а я перевожу на него взгляд. Мне не нужно вновь дружить с ним два года, чтобы расслышать в его голосе насмешку.

- Не ищу.

- Ты не умеешь врать так же, как и я.

Он притягивает меня к себе еще ближе, а я недоуменно вскидываю брови.

- В смысле?

- Ты знаешь, о чем я.

- Нет. - Качаю головой. - Не знаю.

- Ты прекрасно выглядишь.

- Думается мне, ты другое имел в виду. Но спасибо. - Я пропускаю слова друга мимо ушей, а затем опять чувствую на себе чей-то взгляд и опять осматриваюсь. - Все эти люди знакомы с твоим отцом?

- Нет, конечно. Было бы классно, если бы он знал по именам хотя бы десяток.

- Тогда что они здесь делают?

- Работают. - Парень криво улыбается. - Знаешь, у докторов есть халаты, у военных грузная форма и квадратные ботинки. А у людей Верхнего Ист-Сайда - пиджак и галстук. Они выходят на охоту, вооружившись дорогим одеколоном. Работают и днем и ночью, то и дело, продавая свои слова, мысли. Да и самих себя.

- Звучит паршиво.

- Реальность паршива.

- Но тебе здесь нравится.

- Скажем так: плюсы покрывают минусы.

- Интересный ответ. Какие же тут есть плюсы? - Я игриво вскидываю бровь.

- Я алчный человек, Ренни. - Смеется Бертрам. - Я не прочь получать много денег и не париться насчет завтрака по утрам.

- А минусы?

- Ну, есть один минус. Большой, пожалуй.

- А ты меня заинтриговал. - Я смотрю парню в глаза и хитро улыбаюсь. - Неужели минус лишь один? О чем же мы говорим?

- О ком. - Тихо поправляет Бертрам, и я неожиданно понимаю, что мы больше не танцуем. Что мы не двигаемся. Застыли посреди зала и глядим друг другу в глаза.

Я опускаю руки.

- Это человек?

- Это девушка.

- Девушка? - Я искренне усмехаюсь. - Так ты влюблен? Господи, Бенни, почему же ты молчал? Я должна с ней познакомиться.

- Вряд ли у вас получится.

- Почему?

Парень просто молча смотрит мне в глаза, а я ничего не понимаю. Что с ним? Чего в его взгляде скользит какой-то страх и трепет? Внутри у меня все переворачивается и лихо валится вниз с оглушающим треском.

Я застываю. Бертрам приподнимает руку и касается пальцами моей щеки. Друзья так друг к другу не прикасаются, уж точно. Потому у меня немеет все тело. В ужасе я гляжу в эти знакомые глаза, но внезапно понимаю, что не узнаю человека перед собой.

- Дело в том, что я...

- Нет. - Встряхиваю головой.