- На работе?

- Как и каждый будний день.

- А когда он вернется?

- Черт его знает. Дайте угадаю, вы задолжники? Всегда так. Летом студенты к нам в очередь выстраиваются, будто мой отец - тиран. Что завалили? Латынь?

Девушка вскидывает брови, а я внезапно повинуюсь инстинкту и киваю.

- Да, - улыбаюсь, - латынь.

- Лучше ищите его в университете. Он там больше времени проводит, чем дома. На кафедре или в западном корпусе. Йель такой большой. Я была там однажды, хотела папе чего-нибудь из еды принести, и заблудилась. Как вы справляетесь? Карту носите, что ли.

Йель? Теперь мой черед терять дар речи.

Настоящий отец Уильяма работает в Йельском университете? Хуже быть не может. Я неуверенно киваю, а незнакомка улыбается. Она вся искрится. Счастливая такая. Мне даже не по себе становится. Неужели люди могут улыбаться, любить свой дом, предков, свою жизнь. Не знаю, так ли это, но впечатление она производит светлое и теплое.

- Спасибо, - говорю я, растянув губы в улыбке, - прости, что потревожили.

- Ой, ладно. Удачи вам с латынью! - Она смеется, закрывает дверь, а мы так и стоим на пороге, не двигаясь, словно приклеенные. Уилл протирает ладонями лицо. Затем тихо и без лишних слов спускается с крыльца. Я следую за ним.

- Нужно созвониться с Кори. - Неожиданно говорит он.

- Зачем?

- Скажем, пусть едут в Рехобот-Бич. Мы их там подхватим. Не хочу делать крюк.

- Прямо сейчас?

- Прямо сейчас.

- Ты слышал ее? Нам нужно в университет.

- Нужно ли?

- Уилл, - я нагоняю парня и разворачиваю лицом к себе. Он смотрит куда-то вверх, а я упрямо поджимаю губы. - Сколько лет ты пытаешься встретиться с ним? Сколько раз ты говорил родителям, что собираешься по штатам проехаться, а сам тянулся сюда?

- Реган.

- Поставь точку. Остановись. Это последний шанс, иначе жизнь пронесется, пока ты бежишь от собственных страхов. Знакомиться с новыми людьми, исследовать потаенные уголки штатов, городов - интересно. Но ты живешь этим. Живешь дорогой. Хватит.

- Что ты мне предлагаешь?

- Встретиться с Фрэнком Фостером и вернуться домой.

- А где мой дом? - Спрашивает парень, опустив на меня взгляд. - Где мне место?

- Сам решай. Считаешь, ты должен быть здесь, рядом с человеком, который когда-то бросил твою мать? Или ты должен скитаться по дороге, рассказывая направо и налево, что у тебя нет дома, тогда как в Янгстауне тебя ждут родители?

Парень отворачивается. Срывается с места, но я вновь беру его за руку.

- Хватит убегать.

- Я не убегаю.

- А что ты делаешь? - Мы смотрим друг на друга, и я растерянно протираю руками лицо. Трудно заставлять человека делать то, что причинит ему боль. Но, а если мы уедем, если мы унесемся отсюда на всех порах, станет ли ему легче? Не станет. Уильям должен взглянуть в глаза собственному страху. Он должен увидеть Фрэнка Фостера, чтобы вновь спать по ночам. - Осталось чуть-чуть. - Шепчу я. - Ты не можешь уехать. Не сейчас.

Уильям зажимает пальцами переносицу. Смотреть на него невыносимо. Я молчу, а он несколько минут не двигается, размышляя о том, чего мне не понять. В конце концов, Уилл порывисто опускает руки и кивает.

- Идем.

Неожиданно мне тоже хочется стать такое же сильной. Набраться смелости и сказать отцу правду. А она ведь не в том, что я его ненавижу. Мне было бы наплевать на его слова и поступки, если бы внутри пылала только злость. Правда - противоположна, потому мне и нехорошо, когда я о нем думаю.

Мы приезжаем в Йельский университет, и на небе вспыхивает молния, будто скупое предупреждение, нависшее над нашими головами. Но я не верующая. Уилл - тоже. Мы не обращаем внимания на погоду, на ветер, разыгравшийся не на шутку, и идем к западному корпусу, как и посоветовала незнакомка.

Внезапно я думаю: как мы его узнаем? Неужели будем подбегать ко всем мужчинам, и спрашивать: а вы, случайно, не Фрэнк Фостер? А, может, вы? Или вы? Терпения даже на двоих у нас ничтожно мало, поэтому бродить по коридорам университета и играть в игру: "холодно-горячо" нет никакого желания.

Я настолько поглощена мыслями о Уилле, Фрэнке и всей этой неразберихе, что даже не замечаю, как оказываюсь в том месте, куда стремилась последние годы. Я ведь думала, что буду здесь работать, писать о том, что меня волнуется, делиться мыслями, мнением. А потом все рухнуло. Но я все равно здесь. И как после этого расценивать жизнь? Чего же от нее ждать и на что надеяться, если она играет по своим правилам, о которых ты не имеешь ни малейшего понятия?

Я останавливаюсь возле огромной, мраморной колонны и перевожу дух. Йель красив и притягателен. Мне вдруг думается, что писатели здесь всегда полны вдохновения, ведь нельзя бродить по таким коридорам и не ощущать себя частью чего-то прекрасного.

Оглядываюсь, изучаю студентов, снующих между корпусов в темно-синей форме, и неожиданно замечаю мужчину, вышедшего из невысокого здания. Он прикрывает голову коричневым портфелем, наверно, от дождя прячется, несется куда-то, кивает прохожим.

Я думала, отца Уилла найти будет непросто. Но сейчас я понимаю, насколько сильно я ошибалась. Фрэнк Фостер - высокий мужчина с острым подбородком. Его волосы, как и у Уильяма, отливают медью, золотом. Мне кажется, даже походка у них одинаковая. Черт, не верится, что такое возможно. Я будто гляжу на Уилла, только в сорок пять лет.

Уильям растерянно застывает рядом со мной. Мы следим за Фрэнком, а он внезапно идет в нашу сторону. Внутри у меня все переворачивается. Я хватаю Уилла под локоть и подталкиваю вперед. Другого шанса не будет.

Видимо, он тоже это понимает, потому что, пусть и выглядит бледным, но смотрит на отца решительно. Едва Фрэнк Фостер оказывается перед нами, как Уилл выходит ему навстречу и откашливается.

- Подождите. - Глупое начало диалога, но мужчина все-таки застывает перед нами. У него глаза голубые. Как у Уильяма. Как у дочери. Я вся дрожу. Что творится в голове у Уилла - вопрос еще более сложный. - Мне нужно поговорить.

- Да неужели. - Отрезает Фостер. - А мне нужно открыть список, потому что лица я вашего не помню. Пропускали лекции и опомнились только сейчас? Не мои проблемы.

- Я здесь не учусь.

- Тогда что вам нужно?

Уильям тяжело дышит. Глядит на мужчину, стискивает в кулаки пальцы, но сказать ничего не может. Да и что сказать? Вы мой отец? Я ваш двадцатитрехлетний сын? Как не переверни - все звучит отвратно.

- Если вы насчет поступления, обратитесь в деканат. - Фрэнк обходит нас. Смотрит на меня и кивает. Наверно, из приличия. Я тоже киваю. Наверно, от шока.

Уильям зажмуривается. Перекатывается на носках, выдыхает и резко оборачивается.

- Хелен Менсфилд.

Фостер замирает. Не вижу его лица, вижу лишь его спину, но плечи у него дрогают и покатываются вперед, будто на них свалились тяжеленные камни. Фрэнк медленно глядит на нас через плечо, оборачивается и перекладывает портфель из одной руки в другую.

- Что? Откуда вы знаете Хелен?

- Она моя мать.

- Я рад, что у нее все отлично сложилось в жизни. - Сбивчиво шепчет мужчина. Как же отчаянно он пытается ухватиться за тонкую соломинку, удерживающую его на плаву. Выглядит это нелепо и глупо, ведь даже идиот заметит, как сильно Фрэнк и Уилл похожи друг на друга. - Вы пришли ко мне, потому что...

- Ты знаешь почему.

Фрэнк отворачивается. Растерянно зажимает пальцами переносицу, а я вижу в этих движениях Уильяма. Черт. Мне хочется схватить его за руку и увести отсюда как можно дальше. Хочется обнять его, прижать к себе. Но я просто стою рядом и молчу.

- Идемте. - На выдохе отрезает Фостер и опускает руки. - Здесь не лучшее место для таких разговоров. У вас есть время?

- Да. - Отвечает Уильям.

Мы приходим в какое-то кафе напротив университета. Садимся в глубине зала.

Меня не покидает неприятное ощущение, что все это страшный сон. Сбитый с толку Уильям, нахмуренный, жутко похожий на него взрослый мужчина. Официантка приносит мне чай, а я не помню, как заказывала его. Приподнимаю подбородок, а Уилл сжимает под столом мою руку. Она у него ледяная.