Аннабелла заколебалась, так как не очень хотела с ним разговаривать, да и в его желании быть с ней наедине сомневалась. Но, к ее удивлению, он спокойно согласился.

– Это недалеко, – произнес он, видя ее нерешительность. – Прогулка займет всего полчаса.

Аннабелла недоверчиво посмотрела на него. Ей показалось, что он хочет ей что-то сказать. Любопытство победило.

– Хорошо, я пойду, – согласилась она.

Вначале они шли молча, наслаждаясь свежим воздухом, солнцем, пробивавшимся сквозь плотные кроны над головой, и тишиной. Джайлс не спешил начать разговор, и Аннабелле тоже не хотелось нарушать это состояние покоя. Все же она не удержалась:

– Джайлс, могу я задать вам вопрос?

– Разумеется. Хотя я не уверен, что отвечу на него.

Ее это не остановило.

– У меня нет желания испортить весьма приятную прогулку, но что вы задумали?

– В каком смысле?

– Я же не глупая и все вижу. Могу ли я узнать, почему вы приняли столько мер предосторожности?

– Предосторожности?

– Неужели все это только из-за того, что вы не хотите спускать с меня глаз?

– Это, конечно же, было бы чрезмерно?

– Сначала я так и подумала, – продолжала Аннабелла, стараясь говорить спокойно, – когда еще в Лондоне не могла и шагу ступить, чтобы не натолкнуться на Госса. Я сердилась на беднягу, а он что-то лепетал в оправдание и извинялся.

– Госс мне про это не говорил.

– Он не хотел вас огорчать, Джайлс. Всем известно, как он вам предан. Ему, наверное, было неприятно шпионить за хозяйкой.

– Он не шпионил за тобой.

– Я это потом поняла. Вы ведь велели ему меня охранять. Я права?

Он с восхищением взглянул на нее.

– Еще как, Розабелла!

– Ну вот, только я не сразу это сообразила. Сначала пришла в ярость от вашего внезапного решения отменить все предыдущие приготовления и отвезти нас в Бакстон. Но позже поняла: у вас были на то серьезные причины. А когда снова стала думать о поведении Госса, то пришла к весьма странному заключению – вы делаете это ради меня.

– Боюсь, что ты себе льстишь. Тут иные причины.

– Рада это слышать! Зная ваше мнение обо мне, я мучилась догадками: почему вы причинили себе столько беспокойства? Не скажете мне, почему вы полагаете, что я нуждаюсь в защите?

Джайлс ответил не сразу.

– Этот разговор должен остаться между нами, Розабелла. Я не хочу, чтобы тетя Лаура беспокоилась. Ты даешь мне слово?

Аннабелла усмехнулась.

– Если вы ему поверите.

– В том, что касается тети Лауры, я не сомневаюсь в твоих благих намерениях. То, что я намерен тебе сказать, ее испугает.

– Тогда можете положиться на меня – я не проговорюсь.

– Хорошо.

Казалось, что Джайлс не знает, с чего начать. Аннабелла ждала, боясь порвать хрупкую нить беседы, которая соединила их после долгих дней молчания.

Наконец он произнес:

– Твой приятель Фолкирк очень опасен, Розабелла. Тебе это известно?

Аннабелла вспомнила ужас, охвативший ее в присутствии этого человека. Вероятно, страх исходил от сестры и каким – то непонятным образом вселился в нее. Она ответила:

– Он вовсе не мой приятель, Джайлс. И никогда им не был. Я всегда считала его опасным. – (Он пристально посмотрел на нее.) – Это правда, – сказала она, чувствуя себя весьма неуютно под его изучающим взглядом. – Хотя я знаю, что вы мне не верите.

– Хотел бы поверить!

– Джайлс, путешествие в Бакстон будет очень неприятным, если мы не придем к какому-нибудь соглашению. Учитывая, что нам предстоит затратить вдвое или втрое больше времени на дорогу…

– Почему ты так считаешь?

– Это очевидно. Вы ведь хотите, чтобы нас никто не выследил, не правда ли? Подозреваю, что и конюхи наши смотрят не только за лошадьми… Это все из-за Фолкирка, да?

– Розабелла, умерла моя мачеха.

– Леди Стантон? Но как?.. – Аннабелла в ужасе остановилась.

– Ее убили. Думаю, что это постарался Фолкирк.

– Убили? О Господи! Не может этого быть! Фолкирк не мог…

– Я уверен, что он от нее отделался, ибо она слишком много знала. И тебе угрожает такая же опасность… Ради Бога, Розабелла, не защищай его!

Потрясенная, Аннабелла отвернулась.

– Я его не защищаю! Почему вы мне не верите? – Джайлс молча наблюдал за ней. Наконец она с трудом произнесла: – Я благодарна вам за то, что сказали мне о своей мачехе. Представляю, как вам было тяжело говерить о ней. Я очень сожалею. Почему вы считаете, что я тоже в опасности?

– Потому что тебе известна связь между Фолкирком и Селдером.

– Но и вам она тоже известна!

– Фолкирк про это не знает. К тому же я смогу за себя постоять.

– Какое все это имеет значение?

– Огромное! Фолкирк – уважаемый в свете человек, он везде принят, и у него большие амбиции. Вот-вот он станет лордом Банагером. Любая связь с именем Селдер его погубит. Селдер был главой шайки негодяев и подонков, способных на немыслимые преступления, в том числе и на убийство. Одной из жертв стал Стивен. Не надо говорить, что ты этого не знаешь!

Аннабелла посмотрела на него невидящим взором, и Джайлсу показалось, что она сейчас потеряет сознание. Он взял ее за руку, но она отстранилась.

– Мне надо немного посидеть, простите… – Мертвенно-бледная, Аннабелла присела на скамью и, словно забыв о существовании Джайлса, пробормотала: – Я ничего не знала… Почему она мне не рассказала?..

Он с трудом поборол нахлынувшее на него желание обнять ее и утешить. Вполне возможно, что Розабелла Ордуэй не знала обо всех преступлениях Селдера. Так говорила и Нелли Марсден. Однако следует в этом окончательно убедиться, одернул себя Джайлс.

Спустя несколько минут он мягко произнес:

– Извини, если мои слова тебя потрясли, Розабелла. Как видно, Стивен скрывал от вас обеих большинство своих дел. Сомневаюсь в том, чтобы тетя Лаура рассказала тебе еще что-нибудь.

Аннабелла подняла на него глаза. О чем он? И тут поняла, что Джайлс, к счастью, неправильно истолковал вырвавшийся у нее возглас: «Почему она мне не рассказала?» Он подумал, что она имела в виду тетю Лауру. Аннабелла совладала с побуждением тотчас же сказать ему всю правду, встала и, стараясь говорить без волнения, произнесла:

– Простите меня. Мне уже лучше. Я просто была потрясена. Пойдемте дальше?..

– Возьми меня под руку.

– Нет, спасибо. Я вполне могу идти сама.

Теперь уже он неуверенным тоном сказал:

– Розабелла, возможно, у нас не будет другого случая поговорить наедине. Может, мы еще побеседуем?

– Да, конечно. – Аннабелла снова села.

– На балу у Марчантов Фолкирк упоминал о бумагах, подчеркивал их важность. Тебе что-нибудь об этом известно?

Аннабелла не представляла, что ответить. Она-то ничего о них не знает, но Роза может знать!

– Я не помню, Джайлс, – выдавила она.

Однако он заметил ее колебание и уже намного сдержаннее произнес:

– Жаль. Это могло бы мне помочь.

– Джайлс, почему мы едем в Бакстон? Разве не лучше изобличить Фолкирка, а не убегать от него?

– Я все равно с ним разделаюсь. В Лондоне уже этим занимаются… Но у меня есть другие заботы: ты и тетя Лаура, твоя жизнь и ее.

– Вы действительно считаете, что есть риск?

– Фолкирк жесток и к тому же испуган, а это опасное сочетание. Я хочу его уничтожить и в то же время скрыть, насколько возможно, гнусные дела Стивена. Не только ради тети Лауры – моя мать тоже была Ордуэй. Я должен сделать все, чтобы защитить родовое имя. И еще мне надо повидать отца.

– Вы хотите сами сообщить ему о смерти вашей мачехи?

– Да, и нам пора помириться. Ведь именно Венеция стала предметом нашей распри.

– Разве? Тетя Лаура говорила, что ваш отец был недоволен тем, что вы приобрели семейные угодья, когда он их выставил на продажу…

– Она касалась этой темы? Поистине верно, что женщина не умеет держать язык за зубами!