- Николай Иванович, как понимаю, мой диплом здесь недействителен?
Пирогов шумно вздохнул.
- Вы же из других пределов. Диплом, небось, не по-русски написан, да и ваш университет не знают.
- Но иметь частную практику мне не запрещается?
- А вот это можно, тут могу замолвить слово хоть и перед государем.
- Так вот вам ответ: буду лечить раненых за деньги (у кого есть) в любой день, кроме пятницы. В этот день - бесплатно. А также бесплатно будут лечиться те, на кого вы укажете. Имею в виду: особо важных пациентов. Просто больные из гражданских - тех не считаю. И за вами долг, Николай Иванович: вы обещали разрешить мне присутствовать на вашей операции.
- Ну, уж тут будьте благонадежны. А от вас я, в свою очередь, хотел бы знать: чего вы НЕ можете? Что вы можете - это я представляю.
Женщина наморщила лоб. Собеседник терпеливо ждал. Наконец, иностранка медленно заговорила:
- Одно ограничение вы уже знаете. Если пациент является источником... скажем, того, что заглушает мои способности, я совсем ничего не могу сделать. На такого я даже не наложу никакого конструкта. Второе ограничение: это я сама. Мои силы не беспредельны: если они исчерпаются прежде, чем я закончу работу, дело не будет сделано. К примеру, отрубленная голова: я свалюсь от истощения прежде, чем приживлю ее. Вот еще пример из практики: мою наставницу атаковали летящим с большой скоростью куском льда. Ее будущий муж принял на себя этот удар. Результат: полностью разорваны левое легкое, трахея и левый бронх, перебита аорта, сердце в куски, вылетело три позвонка, разорван пищевод, раздроблена грудина, лопатка, четыре ребра сломаны... ну, перелом четырех берцовых костей даже не считаю. Тяжелая контузия, само собой. На моей родине специалистов, способных вытащить такого пациента, я смогла бы пересчитать по пальцам одной руки...
Николай Иванович начал было считать по пальцам одной руки, сколько этих ранений оказались бы смертельными. Пальцев не хватило. Между тем госпожа магистр продолжала:
- ...а наставница не получила и царапины и смогла действовать. Это его и спасло. Но даже ей лечение досталось недешево: ее подруга, тоже доктор, спасала наставницу от истощения. Применительно к любому моему коллеге: истощение может наступить даже при простейшем лечении, если больных много.
- А чем вы лечите истощение?
- Здесь его некому лечить...
Мариэла чуть слукавила: Тифор мог бы оказать помощь.
- ...так что наилучшим способом является просто сон. Хотя бы часов шесть, а лучше - все восемь. Неплохо еще помогает порция вина.
Пирогов ухмыльнулся с изрядной долей цинизма:
- Такое лечение, Марья Захаровна, обойдется недорого.
- Ваша правда, Николай Иванович, но время! Пока я отсыпаюсь, может... сами знаете, что случиться.
Уж это опытный хирург знал превосходно.
- Отсюда же еще одно ограничение: если лечение сложное и длительное - восстановление костной ткани, к примеру - то оно требует моего регулярного внимания. Вам про зубы рассказывали?
Пирогов совершенно искренне удивился.
- Зубы? Какие зубы? Чьи зубы?
- Была тут у меня пациентка, она в свое время зубов лишилась, ну так я их восстановила. Это самый простой случай - имею в виду варианты работы с костью. Два сеанса - и полный порядок. И все же не одним разом... хочу сказать, моя работа потребовалась дважды в течение двух суток.
Хирург про себя твердо решил, что непременно разузнает об этом более чем интересном случае через свои источники. Но оставались еще вопросы.
- Мария Захаровна, вы говорили, что и я мог бы научиться. Хотя бы кратенько опишите: как?
Лицо женщины-врача на секунду сделалось мрачным.
- Николай Иванович, не хотелось бы вас обижать, но... шансы очень-очень малы. Вы мужчина, поэтому один на тысячу, да и то сомневаюсь.
- И все же: как?
- Судите сами. Для начала надо проверить, есть ли у вас вообще способности к восприятию ма... - женщина запнулась, но вскоре нашла слово, - энергетических потоков. Допустим, что есть. В моих краях такой человек встречается один на сотню. Потом надо проверить, к чему у вас природная склонность. Если вы не имеете таланта к восприятию потоков человеческого тела...
Тут женщина остановилась и прищурилась.
- А ведь я недооценила вас. Поздравляю, доктор. Тут возможно соединение умений врача, а они у вас уже есть, и способностей, пусть даже скромных... очень интересное сочетание. Да, если способности вообще имеются, то они лишними в вашей профессии не будут. А та проверка, о которой я говорила - она из дешевых, ей честная цена один ваш рубль. Но есть очень серьезное препятствие. Крайне серьезное.
Глаза молодки из чужих краев приобрели хирургическую жесткость.
- Даже если природная склонность обнаружится, то она не может уцелеть здесь. Точнее, долго прожить не сможет. Одна лишь встреча с человеком, способным гасить их - и все.
Уж чем-чем, а замедленностью мышления хирург не страдал.
- Так ведь я наверняка уже встречался с такими личностями. Вблизи меня тысячи проходили: ученики, больные, коллеги...
- Совершенно верно, Николай Иванович, но эти способности (если они были), можно восстановить. Не навсегда, а лишь до встречи с еще одним... ну, вы понимаете.
- А сколько раз можно так чиниться?
- Да сколько хотите. Но чтобы сохранить способности надолго, нужна защита, такая же, какая есть у меня. И впридачу умение обращаться с... этой защитой. А это само по себе требует способностей, о которых я говорила. Да, задача интересная: приспособить чуждую специализацию к лечению...
На Пирогова снизошло божественное вдохновение:
- Мария Захаровна, а ведь решение этой задачи может стать темой вашей диссертации.
Эти слова оказались ударом страшной силы. Молодая женщина широко распахнула глаза, открыла рот, попыталась (безуспешно) хоть что-то сказать, потом с видимым усилием справилась с собой:
- Да, вы правы: может, - тут в глазах Мариэлы загорелся хорошо знакомый Пирогову исследовательский огонь, - а давайте, сразу же и проверим. У меня есть кое-что с собой.
С левой руки женщина-врач с истинно хирургической скоростью и ловкостью сняла со своей правой руки массивный серебряный браслет с крупным прозрачным камнем.
- Старайтесь сидеть неподвижно, Николай Иванович... на вашу руку не налезет, ну и не надо, - бормотала она, - на три пальца уж точно пойдет, а большего и не потребуется. Ну-ка... он ведь накапливает... должен подействовать... давно же я этим не занималась... тут Тифора бы...
Мариэла произнесла несколько слов, но, судя по интонации, то были не заклинания, а ругательства. К такому Пирогов был готов.
Последовала пауза. Удивительное дело: хирург не смог оценить ее длительность, хотя обычно время он чувствовал превосходно.
Наконец, действие закончилось. Серые молодые глаза глянули прямо в лицо хирургу.
- Не порадую.
- Поясните, будьте так любезны.
- Есть у вас способности, Николай Иванович. Будь вы уроженец моего... то есть моей родины, я бы вас поздравила. Но...
- ...не к врачебной деятельности?
- Именно. Электричество - это да. Молниями швыряться, например...
Эти слова были приняты за шутку.
- ...а еще вода. Кстати, для врача очень даже неплохо. Справляться со скоплением воды в полостях... кровотечение остановить... многое можно тут сделать. Но учить я вас не буду. Пока что.
- Но почему?
- Так как же, Николай Иванович! Защита нужна. Пока я ее закажу, пока получу... Но вот после этого - да. Конечно, если у нас с вами будет на то время.
- Ох! Вы правы, голубушка, правы кругом. Да, я вот подумал, что и называть-то вас так не comme il faut6 . А как? Госпожа учитель?