- Ну, здорово твой граф заорал: "Я люблю тебя!" Меня чуть слеза не прошибла, - признался он. - Мне бы когда-нибудь так убедительно это проорать... Только не принцессе. Я вот одну красотку в Кульдиге видел - не девочка, конечно, в теле, груди - во!
Малыш показал на себе, как возвышаются эти изумительные груди, и Дедуля очень неодобрительно на него посмотрел - вышло, что торчат не менее чем на фут, и достигают избраннице выше подбородка, мешая принимать пищу.
- Малыш иногда жениться собирается, - объяснил он Жилло. - Вот тоже приобретение для женщины! Потерпи, смотаемся от этого равноправия подальше, тогда женись на здоровье.
- Ты, Малыш, откуда эту песню знаешь? Про бастардов? - спросил Жилло.
- Я? Слушай, спроси у Дедули. Это он однажды приволок. Бурчал, бурчал, я думал - совсем умом повредился.
- Я приволок?
- Не я же!
И братцы с огромным недоумением друг на дружку уставились.
- Темное дело, - сказал Жилло. - Понимаете, ведь и ко мне эта песенка привязалась непонятным образом. Первый куплет впервые слышу, но второй точно мой. Сперва ощущение было, будто я сам его и придумал! Я его в лесу подцепил, неподалеку от Полосатого мыса. Ладно, с песней мы на досуге разберемся. Что бы могло значить это помилование с бухты-барахты? Так старательно принцессу и графа под топор подводили - и на тебе! Пожара настолько испугались?
- Знаешь, вожак, про песни ты хорошо рассказываешь, но пора бы нам отсюда убираться, - строго предложил Дедуля. - Гляди, все зеваки со двора вымелись, никаких просителей в галерее, никого постороннего. Не обратили бы на нас внимания. Я, скажем, человек скромный, мне его вовсе не надо. И Малыша я так же воспитывал. Давай-ка сматываться!
Опять протащили братцы Жилло закоулками - и опознал он местность только у замковых ворот. Причем, в довершение общего безумства, какая-то ответственная личность там мешочки с булками и салом раздает! Все, как было обещано Думой, и не отказываться же... Выскочили Жилло и братцы наружу вместе с последними зрителями - а тут наемный экипаж подъезжает.
- Ребята, держите меня! - говорит Жилло. - Пусть я съем свою шляпу, если это не старый хрен ювелир!
Прыгнул Малыш на подножку, заглянул вовнутрь, соскочил.
- Вожак, это именно ювелир! И прибыл действительно утром! Как обещал!
Тут с хохотом и гомоном понеслись все трое вниз по серпантину скачками, прыжками, выделывая кренделя и радуясь до щенячьего визга. А вскоре обогнал их ювелир в наемном экипаже. Видно, Думе сейчас не до него было.
Однако на мосту Жилло угомонился и призадумался. Что-то стряслось возле эшафота такое, что казнь отменили. Не любовь же к принцессе их всех охомутала! Что же это такое могло быть? И не пожар - перенесли бы казнь на другое время и никого постороннего близко не подпустили. Интересную загадку загадала Равноправная Дума графскому слуге... И если граф помилован, то как ему велено дальше себя вести? Уносить из Кульдига ноги? Или оставаться здесь под присмотрим? Вот тоже морока... Даже непонятно, у кого об этом спросить - не у лекаря же!
Тут Жилло почувствовал, что летит по воздуху и налетает на стенку.
Оказалось, Малыш ущипнул особу женского рода, с которой они как раз поровнялись, и получил с размаху по уху. Ручка была тяжелая, парень налетел на Дедулю, а уж тот всем своим весом - на Жилло.
Стоит эта особа, смотрит, как трое здоровых мужчин от одного удара ее прелестной ручки чуть кувырком не полетели и как они друг от дружки отцепляются, и корзинку на локте раскачивает.
А была это Дениза, Дениза во всем блеске доступной ей роскоши - с кружевами на пышной груди, с локонами, выпущенными из-под чепчика прямо до тех соблазнительных кружев, по два локона с каждой стороны, в шелковой накидке, которая сзади обтянула юбку, так что округлые формы сами умоляли - ну, ущипни!
- Нашел к кому приставать, - сделал Дедуля внушение Малышу. - Это же такая ведьма, такая заноза, что в одиночку с ней и не связывайся... На такую красотку идти нужно вчетвером, в полном вооружении, и чтобы за углом кто-нибудь с лошадьми ждал, на всякий случай.
- Но это же она и есть! - воскликнул Малыш, глядя вслед Денизе. - Она тут неподалеку, на улице Медников погребок держит. Слушай, вожак, а не пойти ли нам в тот погребок?
- Проголодался, что ли? - поймав взгляд Дедули, спросил Жилло. - Ну так я тебе скажу, что кабачок у нее не по нашему карману. Дорого берет. Я там поужинал как-то и позавтракал. Очень удивился, когда платить пришлось...
- Это не беда, - возразил Малыш, глядя мимо Жилло и Дедули - туда, где скрылась в толпе Дениза. - Кошельков на наш век в Кульдиге хватит.
- Да не пара она тебе! - рявкнул наконец Дедуля. - Она тебя лет на десять старше, понял?
- Ага, - согласился Малыш. - У девчонки такой пышности быть не может. Ты, Дедуля, у нас до костей охотник. А я - нет.
Хотел было Дедуля возразить что-нибудь этакое, совсем уж рот раскрыл - да передумал и рукой махнул.
- Вот так и расти этих сопляков, - пожаловался он Жилло. - Я его лучше отца-матери кормил-поил, уму-разуму учил. Ремесло в руки дал!
- Другого ремесла для вас не нашлось? - строго спросил Жилло.
- Не нашлось, честно говорю. Ну, представь - двое мальчишек в городе, ни родных, никого, а есть-то каждый день хочется! Сперва сам наладился, потом его учить стал... Ну, ладно уж, Малыш, пошли на твою красотку любоваться. Заодно в тишине о деле поговорим.
- Я думаю, думаю и понять не могу, почему все-таки казнь отменили? Жилло, придерживаясь за рукав Дедули, несся с ним сквозь толпу вслед за Малышом, который один с высоты своего роста и видел вдали Денизу. - Не в пожаре ведь все дело!
- В пожаре! - крикнул ему через плечо Дедуля, поспевая за длинноногим Малышом. - Переполошились старикашки. Опять же, публика разбежалась. Казнь - ее надо красиво проводить, а тут - одно издевательство над палачом! Не под крыльцом же рубить узникам головы, там и секире-то размахнуться негде. А плаха? Кто ее из огня, рискуя здоровьем, вытаскивать станет?
- Стой, Малыш! - крикнул Жилло. - Мы погребок проскочили!
- А она дальше побежала, - сообщил спереди Малыш. - Вон в тот двор!
- Ну так надо вернуться и в погребке ее подождать! - крикнул ему Жилло и тут обнаружил, что с разгону все трое оказались во дворике.