Джо быстро двинулся в путь, прикидывая, как бы поспеть домой до обеда, и надеясь, что ни Энн не звонила в его фирму, ни оттуда никто не звонил ему. Должно же ему хоть в чем-то повезти.

Когда Джо вышел на Оак-Парк-авеню, он почувствовал за спиной легкое движение. Ребенок?..

Джо обернулся. Позади него в инвалидном кресле-коляске сидела женщина, похожая на хищную птицу. Что она делает на улице в такую погоду?

— Наконец-то мы встретились, — сказала женщина. — Я Пэт Янг. — Она улыбнулась. — Я понимаю, вы были добрыми друзьями с Мэгги Мазурски.

Джо смотрел на женщину в инвалидной коляске чуть ли не целую минуту. Мысли крутились бешеной каруселью — что ей ответить? Наконец он произнес:

— Мэгги?.. Какая Мэгги?

Женщина нахмурилась и поплотнее запахнула синий шерстяной плед, наброшенный на плечи.

— Мазурски... Ну... ну, давайте не будем друг перед другом притворяться.

— Не представляю, о ком вы говорите. В этом районе я произвожу измерения... Как вы сказали — Мазурски?.. Ну да, эту фамилию я видел на дверной табличке. — Джо слабо улыбнулся, чувствуя себя паршиво. Он заметил, что нижняя губа начала дрожать, и попытался напрячь мышцы лица, чтобы остановить дрожь.

Ее сходство с хищной птицей еще больше увеличилось.

— Представляете, я видела, как вы вошли в квартиру Мэгги Мазурски и вышли из нее в тот день, когда она была убита. Не вешайте мне лапшу на уши. Со мной такие штучки не проходят.

Джо не сводил с женщины взгляда. В голове было пусто. Как оправдаться? Конечно, можно повернуться и уйти. Она не сможет задержать его. Но вдруг ей известно его имя?

Джо произнес:

— Ну и что дальше? Это ничего не доказывает.

— Я живу через дорогу отсюда. — Пэт указала на свой дом. — В тот день в квартиру Мазурски никто больше не входил. Я знаю это, потому что наблюдала из окна. — Пэт хихикнула. — Можете считать, что я сую нос не в свои дела.

— Я полагаю, что уж через стены-то вы ничего не могли разглядеть. Видеть сквозь кирпич или иметь глаза на затылке — такого не бывает.

— Значит, так. Мы оба знаем, что это вы убили ее. Мне, правда, неизвестно, почему и как вы это сделали. — Она снова улыбнулась. В полумраке уходящего дня искривленные губы внушали суеверный ужас, в лице вновь промелькнуло что-то хищное. — Но, поверьте, мне нет дела до всего этого... Однако... Мой милый... я нашла вас и не хочу потерять.

Джо переступил с ноги на ногу.

— Так чего же вы добиваетесь?

Она дрожала от холода.

— Здесь страшно дует. Почему бы вам не повернуть кресло и не покатить его вон к тому дому? Мы могли бы поговорить в моей квартире. Там, уверяю вас, будет куда удобнее.

Полагая, что выбора нет, Джо схватился за ручки кресла.

Когда Джо оказался в квартире Пэт Янг, его охватило ощущение, что он попал в ловушку. Темно-коричневый ковер и темно-бежевые стены усиливали это ощущение.

Помещение больше походило на склад вторсырья, чем на квартиру.

Пэт Янг улыбнулась снова.

— Пожалуйста, позвольте ваше пальто.

В оцепенении Джо снял дубленку и отдал ей. Его опять затошнило. Он испугался, что его может вырвать.

Пэт исчезла в маленьком коридорчике, который был как бы отрезан от комнаты. Ее долго не было, гораздо дольше, чем требовалось, чтобы повесить одежду. Впрочем, для калеки это немалый труд. Джо пожал плечами.

Когда Пэт вернулась, на лице ее блуждала ухмылка.

Джо не мог больше сдерживаться.

— Прошу вас, — его голос звучал на октаву выше обычного, — скажите, что вам от меня надо?

Пэт вздохнула.

— Ничего, я просто хочу справедливого возмездия за ту жизнь, которую вы отняли у бедной девочки...

Справься с этим, Джо...

— Вы собираетесь выдать меня властям? Это ошибка, очень большая ошибка. Но если вам так хочется, валяйте, да и дело с концом.

Джо пересек комнату, взял телефон и протянул ей.

Она махнула рукой.

— Оставьте. Я же сказала, что не собираюсь никому сообщать. Что толку от этого? Идиотская правовая система сработает так, что вскоре вы вновь окажетесь на свободе и, возможно, даже состряпаете бестселлер о своем тюремном опыте. Нет, мне всего лишь нужна гарантия, что такие сладкие девочки, как я, не последуют по стопам Мэгги Мазурски.

— Какая гарантия? — Джо почувствовал, что успокаивается, и. начал обдумывать, как выпутаться из ситуации.

Пэт сделала пальцами движение, всегда и везде означающее одно — давай деньги.

Джо рассмеялся.

Спокойствие Пэт сменилось озабоченностью, а нервное напряжение Джо — весельем.

— Так что? — выпалила Пэт, вдруг испугавшись.

— Глупая сука. — Джо шагнул к креслу и вытряхнул ее из него.

Она упала с глухим стуком, успев вытянуть руки.

Пэт не слышала стука захлопнувшейся двери, но поняла, что он ушел.

С трудом добравшись до кресла, она взгромоздилась на него.

И улыбнулась.

Уже на улице, на бегу, Джо натянул дубленку. Было пять часов вечера, стало совсем темно. Боже, как же он объяснит свое отсутствие? Энн, конечно, уже позвонила в его фирму, в бар «Эверли-клуб», куда он порой заглядывал, а также, вероятно, его старому приятелю Тэду Матиру, с которым они когда-то вместе работали в фирме «Огилви и Мазер».

Дела его были совсем плохи. Сплошные неудачи. Поспешно шагая на север, к Рузвельт-роуд, Джо размышлял, поймают его на сей раз или нет.

Энн выглядела просто потрясающе. На ней было желтовато-зеленое атласное платье с узором из виноградных листьев и оранжевым воротником. Ее черные волосы необыкновенно красиво выделялись на этом фоне.

Она стояла прислонившись к зеркальной декоративной арке, служившей дверью в их столовой.

На венецианской скатерти был сервирован обед: цыплята табака, чья оранжевая корочка потемнела и поблескивала в неярком свете свечей, салат «Королевский», разложенный на охлажденные поначалу, а теперь согревшиеся тарелки, и откупоренная бутылка шампанского «Моэт и Шандон» в серебряном ведерке девятьсот двадцать пятой пробы, наполненном колотым льдом, который теперь превратился в тепловатую воду.

Когда Джо наконец появился в половине девятого вечера, Энн попыталась внутренне собраться и встретить его тяжелым, гневным ледяным молчанием. Но ни молчания, ни вопроса — где он пропадал весь день? — не получилось, она разразилась слезами.

Джо не мог произнести ни слова. Он поспешил в ванную и закрыл за собой дверь. Энн стояла оцепеневшая, слезы потоком текли по лицу, смывая макияж, который она тщательно накладывала в течение часа.

Крайне удрученная, она уселась за роскошно накрытый стол и стала ждать, когда «хорек появится из норы». Словно откуда-то издалека до нее доносился шум льющейся воды. Потом дверь ванной скрипнула, и Джо вошел в столовую.

Энн взглянула на него. Лицо красное, усы слегка влажные — казалось, холод и снег еще не отпустили его. Она прикусила нижнюю губу: с ним творится что-то неладное. Значит, то, чего она боялась все годы замужества, в конце концов сбылось. Ее мать когда-то предупредила ее. Поняв, что дочь собирается замуж, она встревожилась.

— Поищи чего-нибудь еще, моя милая. Уж больно он красив, ты никогда не будешь у него единственной. Я тебе советую, родненькая, выходи замуж за какого-нибудь богача.

Энн тогда долго смеялась, да и мама посмеялась вместе с нею, но Энн слишком хорошо ее знала, чтобы понимать, что та не шутит.

— Ну, так где? — Она опять взглянула на него, глаза ее просили, умоляли: «Ну солги же, солги мне!..»

Джо начал что-то говорить, но Энн оборвала его.

— Только не ври, что ты был в своей фирме. Я уже звонила Эрни Брикману. Он сказал, что ты не приходил и вообще вы не должны были встречаться до пятницы. Так что эту басню можешь забыть.

Энн наблюдала, как Джо пытается шевелить мозговыми извилинами. Внезапно ее пронзила боль, она ощутила подступающую тошноту.