Мишель решил схитрить и сделать вид, что испугался. Вместо того чтобы ответить ударом на удар, он отступил к фонтану. Альфред двинулся за ним, угрожающе размахивая кулаками.

Грегуар встал против Даниэля, Жюстен — против Артура. Даниэль не стал ждать нападения. Он рванулся в сторону и, ловко обойдя своего противника, оказался за спиной Жюстена. Уловив момент, когда Грегуар бросился на него, мальчик присел. Артур понял замысел друга и резко толкнул Жюстена. Тот, падая назад и бессмысленно молотя руками воздух, столкнулся со своим приятелем, Удар получился такой силы, что оба парня рухнули на землю и остались лежать неподвижно.

Мишель и Альфред в это время ходили по кругу, как два борца в начале поединка, выжидающие мгновение для решающего захвата. Когда Альфред оказался спиной к фонтану, Мишель сделал вид, что хочет вцепиться ему в уши, однако вместо этого пригнулся, схватил соперника за щиколотки и опрокинул его в большую, поросшую по краям мхом чашу. Даниэль и Артур взяли своих противников за руки и за ноги. Те не успели понять, что происходит, как тоже оказались в воде.

Вымокшие до нитки, с позеленевшими от налипших водорослей лицами, парни выглядели необыкновенно смешно. На скользком дне фонтана ноги их разъезжались, поэтому им никак не удавалось добраться до его края.

— Ладно, уходим, — решил Мишель. — Все-таки хотелось бы, чтобы эти типы выбрались оттуда до наступ-ления зимы, а то еще вмерзнут в лед. На этот раз с них хватит. Однако, если им покажется мало, придется всыпать еще.

— Теперь вам целую неделю не нужно будет мыться! -крикнул поверженным врагам Даниэль.

Друзья неторопливо прошли через площадь и направились к своему дому.

— Надеюсь, они усвоили урок и у нас не будет новых неприятностей, — задумчиво проговорил Артур.

— Конечно, ты можешь на это надеяться, — ответил Мишель. — Боюсь, однако, что эти парни — полные кретины и вряд ли способны что-то понять. Поэтому лучше нам держать ухо востро!

Хотя друзья ни на минуту не забывали о том, что нужно сохранять бдительность, все мысли их были заняты предстоящим ужином. Натали Фертель зашла к ним на несколько минут и принесла старую керосиновую лампу.

— Прошу вас, обращайтесь с ней поосторожнее, — сказала девушка. — Мама очень ей дорожит, это память о ее бабушке.

— Обещаю, что буду обращаться с этой лампой бережнее, чем со своим мопедом, — заявил Артур.

Натали рассмеялась.

— Тебе, по крайней мере, едва ли удастся сесть на нее верхом! Да, я должна передать вам приглашение. Мама будет очень рада, если вы как-нибудь придете к нам на ужин.

— Нам бы не хотелось… — начал было Мишель.

— Давай обойдемся без уговоров. Я передам ей, что вы согласны. А день назначим позднее. Может быть, это будет суббота. В субботу возвращается папа. Ему наверняка захочется послушать о том, как мсье Лакуа ищет клад.

— Раз так — договорились. Мне очень хочется узнать, что думает мсье Фертель об этих сокровищах.

— Кстати, как ваши недруги? Вы их видели?

— Не только видели, но и по-свойски поговорили с ними, — отвечал Артур.

Мальчики, перебивая друг друга, стали рассказывать о партии в шары и о том, что за ней последовало. Представив себе, как выглядели Альфред и его приятели, Натали развеселилась, но потом снова посерьезнела.

— На вашем месте я была бы поосторожнее, — сказала она. — Эти парни не оставят вас в покое, они наверняка попытаются отомстить.

— Мы тоже так думаем, поэтому решили держать ухо востро, -«ответил Мишель.

— И правильно!… Мне нужно идти. Теперь у вас есть все, что нужно?

— Да, большое спасибо! Значит, до завтра?

— До завтра!

Девушка ушла. Оставшись одни, мальчики быстро поужинали, помыли посуду, разожгли огонь в очаге и засветили лампу. Та сразу же стала дымить, но Артур подрезал фитиль и подрегулировал его высоту.

Друзья уже готовились удобно расположиться у очага, но тут в дверь негромко постучали.

Мальчики переглянулись. Они ждали, что пришедший позовет их, что-нибудь скажет. Тогда бы они узнали его по голосу. Однако человек за дверью молчал. Стук между тем повторился. На этот раз он был более громким.

Приятели застыли на месте, сдерживая дыхание. Мишель сделал Даниэлю и Артуру знак подойти поближе, чтобы он мог разговаривать с ними, не повышая голоса…

— Тихо! — прошептал Артур. — Я приготовлю ведро с водой на тот случай, если это Альфред и компания.

— А я возьму метлу, у нее крепкая ручка, — сказал Даниэль.

— Что ж, мы устроим им хороший прием, — заявил Мишель. — Я встану за дверью, чтобы напасть на этих задир с тыла.

Убедившись, что Даниэль и Артур вооружились, он повернул ключ в замке и резким движением распахнул дверь, спрятавшись за открывшейся створкой. Из этого укрытия он мог следить за действиями товарищей и при необходимости прийти к ним на помощь.

Однако, заметив появившееся на их лицах удивленное и сконфуженное выражение, Мишель сразу понял, что произошла ошибка. Он вышел из-за двери и при слабом свете лампы увидел незнакомого усатого мужчину, который, судя по всему, никак не мог решить, нужно ли ему входить в дом.

Пришелец молча, с чуть ироничной улыбкой разглядывал мальчиков. Те же были смущены досадной ошибкой и чувствовали себя не в своей тарелке.

— Входите же, мсье, — проговорил, наконец, Мишель.

— Гм… Уж не знаю, стоит ли, — откликнулся тот. — Похоже, вы настроены слишком воинственно. Еще чуть-чуть, и я бы получил холодный душ и несколько хороших ударов метлой. Разве не так?

Добродушие незнакомца немного ободрило друзей.

— Вы не ошиблись, мсье, — ответил Мишель. — Только все это было предназначено вовсе не вам.

— Надо же, никогда бы не подумал, что в столь спокойном краю может идти гражданская война! Что ж, в таком случае я вхожу. Разрешите представиться: Амбру-аз Борен, журналист. Я приехал сюда в отпуск.

Журналисту было лет сорок. Несмотря на средний рост, сложения он был самого крепкого. Когда он подошел поближе к лампе, друзья разглядели красный с фиолетовым оттенком цвет его лица.

Они тоже назвали себя.

— Папаша Рикло рассказал мне, какая незадача приключилась /вас с мопедом, — сказал мсье Борен. — Вы были очень неосторожны… Впрочем, если бы молодежь не совершала неосторожных поступков, она не была бы молодежью, правда?…

Мишель предложил гостю присесть. Он испытывай к нему двойственное чувство. Журналист мог показаться вполне симпатичным человеком; во всяком случае, держался он с подчеркнутой любезностью. Однако было видно, что нужные слова он подбирает с заметным усилием, а голос его звучал грубовато, даже как-то оскорбительно.

Все замолчали. Мальчики ждали, когда мсье Борен скажет им о цели своего прихода, тот же, видимо, никак не мог решиться перейти к делу.

— Вы правильно сделали, что разожгли очаг, — заметил он. — Никакое центральное отопление не заменит трех хороших поленьев, горящих в камине.

Прежде чем продолжить, он достал из кармана кисет с табаком и листок папиросной бумаги, свернул себе сигарету и прикурил от тлеющей головни.

— По правде говоря, я зашел к вам не только для того, чтобы познакомиться. Чтобы не терять ни своего, ни вашего времени, перейду прямо к делу.

Журналист не спускал глаз со своих собеседников, внимательно следя за их реакцией.

— Так вот, папаша Рикло сказал мне, что Лакуа нанял вас для поисков клада.

Гость снова ненадолго замолк. Он зажег потухшую сигарету, опять обвел мальчиков настороженным взглядом. Те постарались сохранить непроницаемое выражение. Мишель понял: у его друзей новый знакомый вызывает такое же смешанное чувство, как у него самого.

— Меня, как журналиста, эта история страшно интересует. Представляете, какая получится сенсация, когда вы отыщете клад, зарытый триста лет назад?! Конечно, если вы его действительно найдете…