— Спокойнее, мистер. Вы не единственный здесь голодный.

— Мне нужна информация, — сказал Дюмарест. — Какие-нибудь корабли улетали со вчерашнего дня?

— Возможно. А что я получу за эти сведения?

— Я сломаю тебе руку, если ты откажешься поделиться знанием, — с некоторой грубостью бросил Дюмарест. Он прошел пять миль, страдая от холода, после того как оставил плот, и любезничать не собирался. — И говори правду, — добавил он. — Я пойму, если ты солжешь.

Мужчина помедлил в нерешительности, но, увидев побледневшее, напряженное лицо и изорванную одежду, сдался:

— Хорошо. Не нужно нервничать. Вчера улетел один корабль. Небольшой грузовой, направившийся на Торис.

— Хорошо. И где мне теперь найти мать Джоселин?

Мужчина грязным большим пальцем указал через плечо:

— Она живет вон там, в доме с башенкой. Но если у тебя нет денег, то ты лишь напрасно потратишь свое время.

Несмотря на раннее время, бюро уже было открыто.

«Оно никогда не закрывается», — догадался Дюмарест.

Сюда в основном приходили представители среднего класса, которые забирались в металлические «яйца», пересекавшие космические бездны между звездами, которые хотели познать вкус приключений, разнообразить серую монотонность пустой жизни.

Дюмарест толкнул дверь, открывая ее, и шагнул в теплый вестибюль. Тихая музыка звучала в воздухе: завывания волынок, удары барабанов, металлический звон цимбал. Висевший в воздухе запах напоминал о суровых джунглях — буйной растительности, опасных животных. Круто изогнутый коридор заканчивался у широкого стола.

— Чем могу служить, господин? — поинтересовалась юная секретарша привлекательной наружности, коротко остриженные черные волосы обрамляли ее оливкового цвета лицо. — Можем предложить вам аналоги любых переживаний: боль, страх, муки, смерть. Можем дать вам испытать волнительные минуты пребывания в гареме, в сражении, самые различные наслаждения. — Голос ее звучал холоднее по мере приближения к ней Дюмареста. — Что вам нужно?

— Мать Джоселин.

— Вам назначена встреча?

Дюмарест подался вперед, положив руки на край стола.

— Не играй со мной, девушка. Просто скажи своей госпоже, что я хочу видеть ее.

Девушка сглотнула:

— Вы по делу?

— По личному. — Дюмарест выпрямился и повернулся, когда в вестибюль вошел какой-то человек. На нем была форма инженера. Взгляд его блестящих глаз был рассеян. Он неуверенно передвигался, словно был не совсем трезв.

— Чудесно! — воскликнул он, заметив Дюмареста. — Никогда не переживал ничего подобного. Я советую вам попробовать номер тридцать один. Дороговато, но стоит того. Номер тридцать один, — повторил он и, качаясь, двинулся к двери.

Дюмарест повернулся обратно к девушке. Она встретила его взгляд; в глазах ее читалась решимость, а рука твердо сжимала лазер.

— Сделай три шага назад, — приказала она. — От стола. Если ты не отойдешь, я выстрелю между глаз. А я хороший стрелок, — добавила она. — Да и с такого расстояния просто невозможно промахнуться. Ну, быстро!

Дюмарест, расслабив мышцы ног, нырнул вперед и упал поперек стола, одновременно выхватив оружие из рук девушки, — все это он сделал практически мгновенно.

Девушка круглыми глазами смотрела на него.

— А ты шустрый! — воскликнула она. — Никогда не видела такого шустрого парня.

— И такого отчаянного, — мрачно добавил он. Потом положил лазер на край стола. — А теперь могу я встретиться с твоей госпожой?

Мать Джоселин сидела, гордо выпрямившись, на своем стуле. Казалось, она почти ничего не весит: костлявое лицо, глубоко посаженные глаза, парик с завитыми волосами, худые руки со вздутыми венами. На пальцах сверкали кольца. Просторное фиолетово-зеленое платье скрывало ее фигуру. Она остро посмотрела на Дюмареста, когда тот вошел в ее комнату.

— Наверное, твое дело очень настоятельно, раз ты пошел на такой риск, — предположила она. У нее был дрожащий звонкий голос. — Надеюсь, ты не напрасно тратишь мое время.

— Все в мире относительно, моя госпожа. — Дюмарест посмотрел на стражников, стоявших по обе стороны от нее. — У нас есть один общий друг, — без всяких вступлений произнес он. — По имени Легрейн.

— Мак Легрейн?

— Именно. Я хочу найти его.

— Он что, в долгу перед тобой? — Тонкий голос выдавал удивление. — И наверное, долг немалый, раз ты пошел на такое. Ты ведь понимаешь, что тебя могли убить на лестнице? И вполне еще могут убить? — Внезапно она махнула стражникам: — Можете оставить нас. — И когда те вышли, она обратилась к Дюмаресту: — Мак Легрейн — мой друг. Ты веришь в это?

Дюмарест покачал головой:

— Нет, моя госпожа. Что у такого человека, как вы, может быть общего с кем-то вроде Легрейна? В лучшем случае деловое сотрудничество.

— Даже этого нет, — призналась женщина. — Он просто клиент, вот и все. Если он говорил тебе что-то иное, то это была ложь. — Она опустила руку к резной шкатулке, стоявшей на небольшом столике рядом с ней, подняла крышку и достала тонкую трубку, которую сунула между губами. Резкий неприятный запах наполнил воздух. — Малаш, — пояснила она. — Узнаешь?

— Да, моя госпожа.

— Когда-нибудь он прикончит меня, — вздохнула мать Джоселин. — Но благодаря ему я чувствую себя снова молодой. — Задумчиво посасывая трубку, она внимательно посмотрела на Дюмареста. — Вчера. Примерно в это время, а может, чуть позже. Двоим удалось сбежать с арены. При этом они убили троих, а еще один доставлен в больницу.

Дюмарест никак не прокомментировал ее слова.

— Стражники рыщут по всему городу, — небрежно обронила женщина. — Ты знаешь, что случается с теми, кто совершает подобные вещи?

— Ну и что же? — вяло поинтересовался Дюмарест.

— Их бросают в загон — на съедение ткачам. — Блестящими глазами она изучала лицо Дюмареста. — Паукам, — пояснила она. — Уродливым тварям размером с твою голову, но с аппетитом, не уступающим человеческому. И это совсем не легкая смерть. У меня есть, — добавила она, — похожий аналог переживания для мазохистов. Номер восемнадцать. Он не пользуется особой популярностью.

— Естественно, — сухо произнес Дюмарест. — И понятно почему.

— Самое лучшее для таких людей — это как можно быстрее покинуть Игрушку. — Мать Джоселин подняла руку с кольцом на пальце, вытащила трубку изо рта и стала рассматривать ее наконечник. Тот был сильно опален. Вдыхаемый вместе с воздухом кислород раскладывал наркотическую смесь на активные составляющие. — Это можно устроить, — тихо сказала она. — Все зависит от множества факторов, но все-таки это можно устроить.

— Скажите, где мне найти Легрейна, и вы получите деньги, — пообещал Дюмарест.

— Деньги? — Женщина медленно покачала головой. — Разве я говорила о деньгах? Есть и другие формы оплаты, мой друг. Ты силен, быстр, безжалостен. Только такой человек мог сбежать с арены. Прекрасный сюжет с героем для нового аналога. Сражение, — размечталась она. — Наверное, ты отличный боец. И возможно, у тебя были и другие приключения, которые могут иметь ценность. Сделка, — предложила она. — Билет на перелет за аналог. Честная сделка.

Дюмарест колебался. Создание аналога обычно занимало столько времени, сколько длилось и реальное переживание, машины записывали все психические и физические параметры донора. Такую запись можно было проиграть в принимающем разуме — клиент точно наяву проживал записанное переживание. Псевдоприключение, даже лучше настоящего, ввиду своей предсказуемости и безопасности. Даже смерть, но чужая, доставляла удовольствие.

— Ты колеблешься, — резко проговорила женщина. — Неужели боишься? Нет, — ответила она самой себе, внимательно глядя на Дюмареста. — Не боишься, просто осторожен. Ты что же, не доверяешь мне?

— Моя госпожа, — честно признался Дюмарест, — жизнь дала мне считанное количество примеров, когда можно было доверять кому-либо.

— Ты благоразумен, — спокойно отметила она. — Среди воров понятие чести отсутствует, и это тебе, должно быть, известно. — Она снова поднесла ко рту трубку и сделала глубокую затяжку, чтобы наполнить легкие дурманящим дымом. — Как жаль, — подосадовала она. — Всего лишь час работы с моими техниками — и все твои проблемы были бы разрешены.