Далее мы перешли на бег. Двигаясь легким бегом, мы шустро оставляли за собой километры, благо до космопорта было рукой подать. Пользоваться железной дорогой я запретил, поскольку высока вероятность того, что на ней нас тупо ожидают «подарки» противника.

Наконец всё скрытно заняли позиции и после короткого отдыха, я отдал приказ основной группе начать бой.

Группа капитана перешла в атаку, и пока всё шло, как и планировалось. Численный перевес над разрозненным противником давал возможность уничтожать его, не неся потерь, геты не успевали сжигать щиты бойцов основной группы надвигающихся широким фронтом. Я опасался использования противником гранат, но противник использовал только стрелковое оружие.

Неся потери, противник, как и ожидалось, начал накапливать силы для обороны, я определил троих бойцов и они взяли на изготовку ракетометы. Как только основная группа вступила в бой с вновь созданной линией обороны, троица тяжеловооруженных пехотинцев внезапно для противника пустила ракеты по открытому для нас скоплению гетов, это был разгром. Добить несколько единиц противника не составляло труда.

Не успели мы отпраздновать победу, как раздался очень громкий трубный рёв, вызвавший вибрацию почвы. Бойцы попадали на землю, схватившись за головы. Головную боль испытывал и я, но мне удалось устоять, нос пошёл кровью. Пьяно шатаясь и осматривая окрестности, я никак не мог обнаружить источник звука, но когда посмотрел наверх…

С неба спускался громадный аппарат, напоминавший полураскрытую кисть с пальцами и гигантское насекомое одновременно. Активировав инструментрон, я начал запись, пытаясь соединиться с капралом Коннохер. Нормандию необходимо предупредить о таком противнике, но Коннохер, вероятно, также потеряла сознание. Из нутра аппарата с жужжанием стали вылетать насекомоподобные летательные аппараты и компактной группой снижаться к остаткам гетов.

«Китсон, черт тебя побери», — подумал я, и, вглядываясь в снижающие шаттлы гетов, понял, что там многочисленный десант противника.

Шатаясь от непонятного эффекта, я начал тормошить бойцов и некоторых сумел быстро поднять.

— Подъём! Вражеский десант на высадке! Подъем, не спать, воины! — повысил я голос, раздавая оплеухи и тормоша лежачих солдат Альянса.

Часть бойцов пришла в себя и, неуверенно беря ракетометы, ошалело выцеливали ЛА противника.

— Стрелять только по площадке высадки! — скомандовал я. Не исключено, что летательные аппараты противника оснащены системами РЭБ. Всмотревшись в основную группу, я с тревогой увидел там беспомощно лежащих людей без сознания. А противник не испытывал ни малейшего дискомфорта, и если бы жалкие остатки гетов пошли сейчас в атаку, то основную группу ждало бы уничтожение. Но железки продолжали отсиживаться в обороне, игнорируя изменение тактической обстановки.

На вызовы по кому никто из основной группы не отвечал, но через некоторое время там всё же началось шевеление, одним из первых поднялся капитан.

— Вставай, Браун! — сжимая кулаки, шептал я, в то время как первые шаттлы противника начали заход на высадку. Шаттлы, практически не снижая скорости, пролетали над площадкой и уносились ввысь, а геты на ходу непринужденно десантировались с пяти-десятиметровой высоты туда, где мы только что уничтожили остатки авангарда.

Выждав немного, я отдал приказ, опасаясь, что геты рассредоточатся:

— По скоплению противника, огонь! — дымовые следы летящих в цель ракет заканчивались разлётом гетов в виде металлических фрагментов.

Нужно было бы сменить позицию, но я понимал, что в таком случае за время передислокации может погибнуть пока беспомощная основная группа. С другой стороны, стоит только этой махине гетов наверху ударить по нам, как… Остановив одного бойца, я забрал у него ракетомет.

— Приводи в чувство остальных и отправляй на другие позиции группами по три-пять человек, живо! — прорычал я.

— Есть, сэр, — солдат даже умудрился отдать честь и, пошатываясь, двинулся к лежащим солдатам.

Мы стреляли не жалея боезапас, стараясь создать заслон для основной группы, но геты продолжали высаживаться, наращивая свое число опережающими темпами. Видимо заметив, что, прикрывая основную группу, мы стреляем в определённое место, геты сместили высадку немного в сторону, насколько позволяла площадка. Убедившись, что основная группа в относительной безопасности, я поспешил разочаровать гетов и направил предпоследний залп в их самую большую кучу.

Мы успели. Капитан пришёл в себя и вышел на связь.

— Сэр, прошу приказа?

— Закрепитесь на позиции и удерживайте скученность гетов, пока у нас есть боезапас ракет, как только мы прекратим огонь, отступайте, — проинструктировал его я.

— Вас понял, сэр! — ответил капитан Браун, обрывая связь.

Вскоре основная группа тоже открыла огонь, но геты не заканчивались. Оглянувшись, я увидел, что бойцы все «разбужены» и разошлись в соответствии с моим приказом, дав последний залп. Бегом повёл оставшихся бойцов с опасной вершины. Едва мы спрыгнули, как по небольшому плато, с которого мы только ушли, ударил красный луч, мгновенно спекший его в состояние стекла. От высокой температуры скальная порода стала трещать, разлетаясь кусками. Некоторых бойцов посекло и обожгло осколками, я успел поднырнуть за выступ скалы и пока избежал ранений.

— Группы наблюдения, как слышите меня?

— Первая разведгруппа на связи, сэр! — голос сержанта был тих, но твёрд.

— Сержант Чесли, укройтесь на местности от ударов сверху.

— Есть, сэр! — судя по голосу, Чесли начал приходить в себя.

— Внимание обходной группе, всем укрыться на местности, корабль противника обладает мощным лучевым оружием. На месте не сидеть!

Маневрируя и стреляя из пистолета я, не целясь, попадал в высаживающихся гетов, потому что промахнуться было невозможно. Некоторые геты высаживались друг на друга, но поломок от таких столкновений я не замечал. Часть гетов отвечала огнём, но большинство врагов попросту не могли стрелять без риска попасть по своим. От всех этих выстрелов, казалось, ожили скалы, космопорт был залит огнями вспышек. Бой достигал своего апогея.

— Вторая группа, ответьте! — попробовал я вызвать разведчиков. Высунувшись из-за очередного камня, сделал несколько выстрелов, и, снова спрятавшись за укрытием, повторил:

— Гаврилин, ответьте!

— Сэр, вторая группа уничтожена, — услышал я хриплый голос сержанта Чесли.

— Вас понял, сержант, продолжайте бой.

Капитан пехоты Тиммер Браун, ВС Альянса.

Что-то ударило по мозгам с такой силой, что я едва пришёл в себя. Проморгав, посмотрел по сторонам и ужаснулся: все бойцы были убиты. Почувствовав подступающий к горлу комок, я постарался взять себя в руки. Вдруг я заметил, как один боец шевельнулся. Встряхнув головой, я убедился, что мне это не показалось — рядом лежал живой рядовой Сойер.

Толкнув его в плечо, я добился лишь того, что Сойер захрипел. Он попытался открыть глаза, но, схватившись за голову, только застонал. Значит, солдаты не мертвы, а без сознания, как недавно лежал я. Вспомнив приказ майора, я окончательно взял себя в руки. Но меня едва не охватила паника снова: «Идёт бой, а мы тут валяемся без сознания!».

Выглянув из укрытия, я заметил, как на площадку с пролетающих шаттлов высаживается множество гетов. «Откуда?!» — подняв голову наверх, я увидел нечто. Меня начал сковывать первобытный ужас, и какой-то шёпот внутри внушал подавляющее желание лечь. Призвав на помощь всю свою силу воли, я всё же переборол страх. Спокойный голос майора в моей памяти говорил: «Я верю в вас». Зло сплюнув и сощурив глаза, я ещё раз выглянул из-за укрытия. На этот раз стало понятно, что нас не уничтожили благодаря группе прикрытия, отгонявшей от нас гетов. Включив ком, я попытался связаться с майором:

— Сэр, прошу приказа!

Майор ответил сразу:

— Закрепитесь на позиции и удерживайте скученность гетов, пока у нас есть боезапас ракет. Как только мы прекратим огонь, отступайте.