После того, как мы заняли оборону, нам пришлось выстоять против жаркой атаки. Геты и азари яростно атаковали, невзирая на свои потери. Оба прохода уже устилались трупами азари и металлическими обломками гетов, после чего натиск ожидаемо спал, почти одновременно. Посмотрев на противоположный проход, я убедилась, что там всё в порядке.

— Рекс, Гаррус, проверьте дальше, — сказала я, не сводя взгляда с Бенезии. Рядом со мной встали дрожащая Лиара и Тали. Полковник со своими людьми прошёлся навстречу Рексу и Гаррусу; вскоре они присоединились к нам, а мы не спеша поднимались по широкой лестнице к возвышению, где стояла Бенезия.

Она не торопилась нас атаковать, как и мы её.

— Леди Бенезия, мы можем поговорить? — «включила» я дипломатию.

— О чём говорить с тобой, жалкое существо! — с пафосом ответила Бенезия, окутывая свои руки биотикой. «Вот чёрт», — прикусила я язык, жалея, что начала разговор.

— Мама! Мама! Что с тобой? — закричала Лиара.

— Вам не поможет то, что вы прикрылись моей дочерью! — зловеще пообещала леди Бенезия, посмотрев на Лиару, а затем она нанесла первый удар. Нас всех, как кукол, снесло её биотикой. Противостоять удару никто не смог.

— Не убивать! — криком напомнила я, уходя из-под ударов Бенезии. В отличие от моей биотики, атаки Бенезии были мощнее и накрывали более обширные площади. В отношении некоторых видов её атак я не знала даже о существовании подобного. Подхватив несколько человек одновременно, она обрушила их об стену.

Впрочем, она была одна, многочисленные попадания свели на нет её щит, а следующие выстрелы стали поражать её саму и ранить. Инъекции панацелина помогали ей удержаться, но…

Она упала.

— Не стрелять! — крикнула я, осторожно приближаясь к леди Бенезии. Вслед за мной шёл полковник, держа оружие наготове. Остальные бойцы рассредоточились, выцеливая леди Бенезию на прицелах.

Она пошевелилась, и, охнув, взялась за голову:

— О, моя голова, — простонала она. Тон и даже голос у неё стали совсем другими.

— Леди Бенезия, мы можем поговорить? — повторила я свой вопрос.

— Да, Шепард, только недолго, — кивнула Бенезия. — Сарен, я хотела остановить его, но сама попала под индокринацию… И чем дольше находишься под влиянием, тем сильнее попадаешь под эту силу.

Подошедший полковник помог ей встать. Он поддерживал её за руку.

— Мы хотим вам помочь, леди Бенезия, это как-то возможно? — спросила я у неё, боясь потерять время.

— К сожалению, нет, Шепард, контроль скоро вернётся. Мне удалось избавиться от него… временно, спасибо, — с усталой улыбкой ответила Бенезия. — Сарен искал местоположение мю-ретранслятора, ведущего на Илос. Эти сведения я узнала от королевы рахни и, к сожалению, уже передала их ему. Но также эти сведения я передам и вам.

При этих словах она протянула мне миниатюрный диск данных, который я взяла. А Бенезия повернулась к Лиаре.

— Крылышко, — ласково сказала она, — я всегда гордилась тобой, и хочу, чтобы ты знала это.

— Мама, — заплакала Лиара.

— Я могу вас оглушить, леди Бенезия, а потом вам помогут врачи, — предложил полковник.

— Это не поможет, Сергей, — улыбнулась она, явно удивив его тем, что знает его имя. — Не удивляйтесь, вы здорово разозлили Сарена на Иден Прайм, а я была там с ним на Властелине.

— Должен существовать способ вам помочь, — упорствовал Волков. — Что такое индокринация?

— Как будто бьешься в стекло, — чуть задумавшись, сказала Бенезия, — а твои руки продолжают мучить и убивать. Вот что такое индокринация.

Затем она обратилась ко мне:

— Шепард, к сожалению, у меня мало времени, и я ничем больше не могу вам помочь. Когда вновь будет потерян контроль, прошу, убейте меня, я очень устала.

— Леди Бенезия, мы можем… — начала я. В этот момент она захрипела и биотическим ударом отбросила полковника от себя. Вернулся снова тот первоначальный полный ненависти взгляд.

Этот бой сильно отличался от первого, несмотря на все наши попытки попробовать вернуть её за грань индокринации. На этот раз леди Бенезия продолжала атаковать, причём с каждым разом всё опаснее. Её биотические силы, казалось, никогда не закончатся. Нам пришлось её убить. Смертельный выстрел не принёс никому радости.

Упав на пол, она стекленеющими глазами смотрела в никуда, хрипло произнеся при этом:

— Богиня, где обещанный свет… я ничего не вижу…

Рыдая, Лиара бросилась к матери, обняв её и прижавшись к стремительно холодеющему телу.

Посмотрев на мрачного полковника и плачущую у матери Лиару, я распорядилась бойцам проверить помещение. Те безропотно разошлись в поисках якобы врага.

— Вот такие вот у меня миссии, Волков, — тихо сказала я полковнику, встав рядом с ним.

Угрюмо кивнув головой, тот о чём-то задумался. В этот момент на себя обратила внимание погибшая десантница-азари. Она противоестественно зашевелилась и поднялась на ноги.

Впрочем, шевелилась она медленно, и мы пока не торопились что-либо предпринимать.

— Услышат ли мою песню люди, — проговорила поднятая азари, сзади которой зашевелилась королева рахни.

— Ты… Королева рахни? — задала я вопрос с очевидным ответом. Тем не менее, она мне ответила.

— Да, так поют люди, и я последняя из тех, кто знает наши песни, — ответила Королева через Азари.

— Так что ты хотела, Королева рахни? — спросила я у неё, пройдя мимо азари и подойдя вплотную к стеклу. Королева смотрела на меня, шевеля отростками, а в её многочисленных глазах чувствовался разум, хоть и немного чуждый.

— Я пою песнь скорби об ушедших навсегда. Что сделают люди, позволят ли они продолжать мне песнь или мне тоже предстоит уйти? — спросила Королева.

Видя, что я задумалась, полковник спросил меня:

— Разве не рахни нас недавно атаковали?

— Да, но они атаковали потому, что их удалили от Королевы, пытаясь выдрессировать воинов для Сарена, а это привело к их безумию, — задумчиво ответила я полковнику.

Королева на мои слова плавно покачала передними конечностями, что, видимо, означало у неё подтверждение моим словам.

— Откуда вы это знаете, Джейн? — немного беспокоясь, уточнил полковник, вскидывая на Королеву оружие.

— Мне это объяснил местный ученый Тартаковски, которого мы привели в общий зал из инкубаторов, — пояснила я, повернувшись к полковнику. — Не нужно, Сергей, — добавила я, кивнув на оружие, — она мне не угрожает и ничего не внушает.

— Тартаковски? — переспросил Волков

— Ага, — ответила я, возвращаясь мыслями к Королеве. — Если её убить, то это будет геноцидом целого народа, а если оставить в живых, то, возможно, события двухтысячелетней давности повторятся в галактике вновь, — горько усмехнулась я.

— Позвольте поговорить с ней, Джейн, — попросил меня полковник.

— Хорошо, — с любопытством уступила ему я. Мне было интересно, о чём собрался спрашивать Королеву Волков.

— Скажите, что вы будете делать, если вас отпустят? — спросил он Королеву.

— Я уйду далеко и буду петь песнь своим детям о доброте людей, мой народ будет искать гармонию, мои предки дали мне память и поэтому в песнях моих не будет войны, — ответила Королева. После этих слов я стала колебаться ещё больше. Что бы там ни было в прошлом, но каждое существо в галактике имеет право на второй шанс, а уж тем более, целый народ.

— А много ли вам дали предки? — спросил Волков.

— Мои предки мне дали песни, чтобы я могла петь своим детям, а затем моя дочь — своим. Спой, какая песня нужна тебе, человек? — ответила и спросила Королева у Волкова.

— Возможно, скажу вам, Королева, но немного позже, — сказал полковник и повернулся ко мне: — Что вы решили, Джейн?

— Вы что-то задумали, Сергей? — решила я уточнить.

Хмыкнув, он ответил:

— Мне почему-то кажется, что вы намерены сохранить ей жизнь.

— Допустим, — с подозрением ответила я.

— В таком случае, возникает вопрос, — куда ей идти, то есть лететь, и не попадет ли она к Сарену или кому-то подобному снова, как это уже с ней случилось, — рассуждал Волков.