– И такая игра, сэр, может продолжаться часами. А теперь достаточно, Боб, у джентльмена есть другие дела…

– Здесь жили все Арунделлы, не так ли?

– Да, сэр, но при мне остались только мисс Агнесса и мисс Эмили. Мисс Агнесса вскоре умерла, хотя она самая младшая в семье. Странно, что молодая женщина умерла раньше своей сестры.

– Наверное, здоровьем была слабее?

– Нет, сэр, как раз мисс Эмили Арунделл всегда болела. А мисс Агнесса, наоборот, была сильной и крепкой и все-таки ушла первой, а мисс Эмили, хилая с самого детства, пережила всех в семье.

– В жизни часто скрипучее дерево умирает последним. Мисс Арунделл болела долго и мучительно?

– Нет, сэр, она была слабой всю жизнь, но особенно разболелась две зимы точу назад, когда ее свалила желтуха. Ее врач мистер Грейнджер не надеялся на благополучный исход, но так старательно лечил, что она выжила. А кроме того, больная боролась за жизнь достаточно упорно. Здоровье плохое, но голова светлая. Как уже говорила, боролась за себя.

– Завидное упорство.

– Конечно, хозяйке пришлось соблюдать диету: все вареное, ничего жирного, даже яйца нельзя.

– Но главное, она выжила.

– Правда, бывали небольшие обострения: она не всегда была осторожна, в последнее время не выдерживала диету.

– И повторилась болезнь, которая началась два года назад?

– Да, симптомы те же и невозможная слабость. Все снова вернулось. По-моему, эта болезнь и привела ее к гибели.

– Болезнь повторилась внезапно, не так ли?

– По-видимому, да, но доктор Грейнджер говорил, что она могла и простудиться.

– Мисс Лоусон, ее компаньонка, разве не следила за ее здоровьем?

– Думаю, Минни не имела никакого влияния на хозяйку.

– Мисс Лоусон присутствовала во время прежних приступов болезни?

– Нет, она появилась в доме позднее, всего около года.

– Были и другие компаньонки?

– И даже в большом количестве.

– Видимо, компаньонки жили в доме не так долго, как слуги, – сказал Пуаро, улыбнувшись.

Женщина вспыхнула:

– Понимаете, сэр, мисс Арунделл не нравилась то одна, то другая.

– Известно, старые леди часто капризны, им трудно угодить. Мисс, наверное, была против всего нового?

– Да, вы попали в самую точку. Когда появлялась новая женщина, мисс всегда интересовалась ее прежней жизнью, детством, прежней службой, образом мыслей. Если все было в порядке, то нанимала. Порой они оказывались глуповатыми. Мисс Арунделл скоро понимала это и увольняла.

– А к мисс Лоусон у хозяйки все же была привязанность?

– По-моему, нет, сэр.

– Она вам не нравится?

– Не то чтобы не нравится. Ее голова так же забита чепухой и предрассудками, как и у других.

– Предрассудками? – спросил Пуаро подозрительно.

– Да, сэр, она спиритуалистка, любила сидеть в темноте за столом и вызывать души умерших.

– А мисс Арунделл тоже этим занималась и верила?

– Мисс Лоусон очень хотела ее привлечь.

– Но хозяйка не поддалась? – настаивал Пуаро.

– Мисс Арунделл обладала здравым смыслом, это ее развлекало иногда, но чаще она смеялась над компаньонкой.

– Понятно…

Она не верила, но это служило развлечением.

– Пожалуй, что так, сэр. Хозяйка часто шутила по поводу спиритизма, сама подталкивала стол в темноте и тому подобное, а все другие относились очень серьезно к сеансам.

– Другие?

– Мисс Лоусон и обе мисс Трипп.

– Минни была убежденной спиритуалисткой?

– Воспринимала совершенно серьезно, сэр.

– А мисс Арунделл, по-видимому, была очень привязана к своей компаньонке? – уже вторично задал этот вопрос Пуаро. Видимо, ответ, полученный в первый раз, его не удовлетворил.

– Трудно сказать, сэр.

– По-моему, да, иначе хозяйка бы не оставила все богатство мисс Лоусон, – сказал Пуаро.

После этих слов женщина замкнулась и в голосе зазвучал холодок:

– Почему хозяйка оставила ей деньги, едва ли мое дело, сэр…

Мне показалось, что в разговоре с прислугой Пуаро встал на ошибочный путь. Женщина была так расположена к нему вначале, а теперь дело принимало другой оборот. Мой друг, достаточно умный человек, сразу понял, что надо переменить тему. После общих замечаний о размере и количестве спален он направился к парадной лестнице. Боб исчез, но когда я подошел к лестнице, то споткнулся и чуть было не упал, – но успел ухватиться за перила. Посмотрев под ноги, понял, что наступил на мяч Боба, который тот бросил на лестнице. Женщина торопливо заговорила:

– Простите, сэр. Этот пес – безобразник, всегда оставляет свою игрушку там. В темноте мяча не видно. Наша бедная хозяйка тоже споткнулась и упала, что вполне могло кончиться плохо.

При этих словах Пуаро остановился на лестнице.

– Вы говорите, был несчастный случай?

– Да, сэр. Боб, по своему обыкновению, бросил мяч на лестнице, а хозяйка вышла из комнаты, споткнулась и упала. Могло быть и хуже.

– Старушка сильно ушиблась?

– Ей еще повезло, как сказал доктор Грейнджер. Немного разбила голову, потянула спину, конечно, синяки и даже шоковое состояние. Пролежала в постели около недели, но, к счастью, все обошлось.

– Давно это случилось?

– За одну-две недели до смерти.

Пуаро остановился на ступеньке и нагнулся за чем-то.

– Простите, моя ручка. Вот она… Да, пес мог стать причиной большого несчастья, – заключил Пуаро.

– Конечно, но собака же не может такое понять, – заметила снисходительно служанка. – Дело в том, что хозяйка иногда плохо спала ночью, поэтому выходила из комнаты и разгуливала по дому.

– И часто это бывало?

– Довольно-таки часто.

Пуаро снова вернулся в гостиную.

– Великолепная комната! Интересно, хватит ли места в нише для моего книжного шкафа? Что вы думаете, Гастингс?

– Не знаю, трудно сказать.

– Возьмите линейку и измерьте, а я запишу размеры. Так я и сделал, а данные Пуаро записал прямо на конверте письма мисс Арунделл. Это удивило меня, так как Пуаро всегда аккуратно записывал необходимое в карманный блокнот. Передавая мне исписанный конверт, он попросил проверить измерения. Но на конверте не было никаких цифр. Я прочел: «Когда мы пойдем снова наверх, спросите, можно ли позвонить по телефону. Пусть женщина пойдет с вами, задержите ее как можно дольше».

– Все правильно, даже два шкафа легко поместятся, – сказал я, пряча конверт в карман.

– Хорошо. Если вас не затруднит, неплохо бы еще раз осмотреть большую спальню, подсчитать, сколько потребуется обоев.

– Пожалуйста, сэр, никаких проблем.

Мы снова поднялись наверх. Пуаро с серьезным видом измерял стены, рассуждал вслух, где установить кровать, шкаф, письменный стол. В это время я посмотрел на часы и в изумлении воскликнул:

– Бог мой, да вы знаете, что уже три часа? Что подумает Андерсон! Я должен был позвонить ему… – Повернувшись к женщине, я спросил:

– Есть ли телефон в доме?

– Конечно, сэр, в маленькой комнатке около холла, я покажу вам.

Мы пошли вместе. Потом я позвонил в соседний город мистеру Андерсону, которого, к счастью, на месте не оказалось. Было решено позвонить туда позднее. Когда я вернулся, Пуаро уже спустился с лестницы и был в холле, в его глазах трепетал зеленый огонек – было понятно, что он взволнован.

– Падение хозяйки с лестницы не могло обойтись без тяжелого шока. Событие с мячом и все последствия привели мисс в смятение?

– Смешно сказать, но она действительно страшно переполошилась, а вскоре умерла. Перед смертью в бреду она бессвязно бормотала про Боба и про его мяч… Странные слова, но бедняжка была без сознания.

– Минутку, необходимо еще раз зайти в гостиную, – и Пуаро отправился туда исследовать орнамент. Особое внимание сыщика привлек большой кувшин с крышкой, на мой взгляд, довольно посредственная вещь китайской работы. На нем весьма грубо был нарисован бульдог, сидящий перед дверью с печальным выражением на морде. Ниже просматривалась надпись: «Наступила ночь, а в дом не войдешь». Пуаро, вкус которого, по моему мнению, был невзыскателен, пришел в неописуемый восторг.