– Наверное, и Бобу приходилось оставаться всю ночь во дворе перед закрытой дверью?
– Конечно, случалось, сэр, но он хороший, – терпеливый пес. Порой Боб уходил и возвращался под утро. Тогда он сидел на ступеньках и лаял, пока не впускали в дом.
– Кто открывал ему дверь, мисс Лоусон?
– Все, кто слышал лай, а в последний раз мисс Лоусон, так как в эту ночь случилось несчастье с хозяйкой. Боб вернулся около пяти, и Минни поспешила вниз впустить собаку, чтобы та не лаяла. Она боялась разбудить хозяйку и не хотела ее волновать.
– Понятно, компаньонка считала, что больной не надо ничего говорить. Пес вернется вовремя, он всегда возвращается, а бедная хозяйка может расстроиться, лучше ей ничего не знать. Боб любил мисс Лоусон?
– Ну, знаете, это трудно сказать. Минни чересчур миндальничала с ним, называла собачкой, милым песиком, а тот не воспринимал ее нежности и не внимал ласковым словам.
Пуаро понимающе кивнул. Следующий его поступок поразил меня. Он вытащил из кармана письмо, которое получил этим утром.
– Элен, вы знаете что-нибудь о нем?
Лицо женщины исказилось. Вытаращив глаза, она смотрела на Пуаро.
– Я здесь ни при чем! – воскликнула горничная.
Наблюдая за ней, Пуаро сразу понял, что она знает, о чем речь. Женщина постаралась взять себя в руки:
– Так вы тот джентльмен, которому послано письмо?
– Я Эркюль Пуаро.
– Мой бог, Эркюль Пуаро! Повариха страшно удивится…
– Будет ли прилично сейчас пойти на кухню и там вместе с вашей приятельницей обсудить дело?
– Конечно, если вам угодно, – сказала Элен с некоторой неуверенностью.
На кухне Элен объяснила ситуацию мощной симпатичной поварихе, которая только что сняла кастрюлю с плиты:
– Анни, вы никогда не поверите, что здесь сейчас тот самый джентльмен, которому написано письмо. Помните, оно было случайно обнаружено под слоем промокательной бумаги в пресс-папье?
– Вам, должно быть, понятно, что я теряюсь в догадках. Может, мне объяснят, почему письмо пришло ко мне так поздно?
– Да, сэр, сказать по правде, мы не знали, что с ним делать. Не так ли?
– Так и было, – подтвердила повариха.
– Понимаете, сэр, после смерти хозяйки мисс Лоусон перевернула весь дом, многие вещи были проданы, а другие просто выброшены. Среди них было маленькое пресс-папье. Хозяйка всегда пользовалась им, когда писала в постели. А мисс Лоусон вещь эта была не нужна, она отдала ее мне вместе с другими. Я положила пресс-папье в ящик стола и не трогала до вчерашнего дня, а тут вспомнила и решила поменять промокательную бумагу, чтобы все было в порядке. Там и обнаружилось письмо, написанное моей хозяйкой. Честно говоря, совсем не знала, что делать. Было понятно, что хозяйка написала его и спрятала в ожидании почтальона, а потом забыла, что часто случалось с бедняжкой. Однажды ей из банка прислали документ. Никто не мог догадаться, куда хозяйка его засунула, а потом его нашли в голубятне.
– Разве мисс была неаккуратна?
– О, нет, сэр, как раз наоборот. Она всегда содержала вещи в порядке, чистила их. Но порой была забывчива. Спрячет – и забудет куда.
– Итак, вы нашли письмо в пресс-папье?
– Точно так, сэр, оно там и находилось. И я спросила Анни, что с ним делать? Конечно, сжечь его не хотелось. Распечатать – не посмели, отдать мисс Лоусон – не решились. Переговорив, наклеили марку, я побежала на почту и отправила.
Признаться, было очень странно, как легко все объяснилось. А Пуаро выглядел удрученным и будто совсем не радовался простоте решения загадки. Потом он повернулся к Элен:
– Понимаете, мы получили письмо двухмесячной давности и были очень удивлены.
– Да, конечно, такое могло показаться странным, мы об этом не подумали, сэр.
– А также есть некоторая сложность в отношении этого письма. Дело в том, что мисс Арунделл хотела доверить мне поручение, по-видимому, личного характера, Теперь она умерла, поэтому не совсем ясно, как действовать. Наверное, надо повидаться с юристом мисс Арунделл, не так ли?
Элен ответила быстро:
– О да, сэр, это мистер Пурвис из Гарчестера.
– Он знал все ее дела?
– Думаю, что так. Именно к нему обратилась хозяйка после падения.
– Падения с лестницы?
– Да, сэр.
– Теперь скажите поточнее, когда это произошло?
На этот раз заговорила повариха:
– Хорошо помню, что через день после выходного в банке. Приходилось в такие дни обслуживать банковских клерков, а выходной я получила в среду!
Пуаро быстро полистал карманный календарь:
– Точно. Свободный день в Восточном банке попадал на тринадцатое число. А мисс Арунделл упала четырнадцатого. Письмо мне написала через три дня. Жаль, что оно не было послано. Однако, возможно, еще не все потеряно. Думаю, что поручение, с которым она намеревалась обратиться ко мне, относится к одному из гостей.
Замечание, напоминающее по неожиданности разорвавшуюся бомбу, тут же возымело ответную реакцию. Повариха и Элен понимающе переглянулись. И последняя не выдержала.
– Это мистер Чарльз, – сказала она.
– Напомните, кто был в то время в доме, – попросил Пуаро.
– Бэлла со своим мужем доктором Таниосом, мисс Тереза и Чарльз.
– Это все племянники и племянницы?
– Доктор Таниос, конечно, не родственник, он иностранец, грек или что-то подобное, женат на миссис Бэлле, племяннице мисс Арунделл, дочке ее сестры. А Чарльз и Тереза – брат и сестра.
– А, понятно, семейная компания. И когда они уехали?
– В среду утром, сэр…
– Все рассказанное здесь – очень важно. Надо поговорить с мистером Пурвисом, большое спасибо за помощь.
Сыщик встал и приятельски потрепал Боба.
Версия Пуаро
– Ну, Пуаро, – сказал я, когда калитка захлопнулась за нами, – вы должны быть довольны.
– Да, мой друг.
– Благодарю небеса за это. Многое стало ясно. Злонамеренная компаньонка и богатая старая леди, запоздалое письмо и знаменитый инцидент с мячом собаки – все стало на свои места.
Пуаро суховато кашлянул:
– Я думаю, вы спешите с благодарностями.
– Я только упомянул, что наше любопытство удовлетворено, теперь известна истина в инциденте с мячом Боба. А все остальное уже несложно.
– Не так просто, как вы думаете. Есть одна вещь, на вид совсем незначительная… – произнес сыщик.
– И что же это? – спросил я скептически.
– На верхней ступеньке лестницы вбит гвоздь.
Я в изумлении уставился на Пуаро, но лицо друга было непроницаемо.
– А почему бы ему там не быть?
– Вопрос в том, Гастингс: зачем он там?
– Откуда я знаю? По какой-то хозяйственной надобности, возможно. Разве это так важно?
– Конечно. По-моему, нет никаких причин для вбивания гвоздя на ступеньке лестницы. А кроме того, он был старательно замазан, будто нет ничего.
– Что же вас так взволновало? Есть какая-нибудь догадка, Пуаро?
– Очень легко можно объяснить. Положим, кто-то хотел протянуть шнур на верхней ступеньке на уровне ног, тогда этот некто привязал бы его к балюстраде с одной стороны, а с другой – нужно было что-то вроде гвоздя…
– Пуаро, это все ваши выдумки!
– Я просто воспроизвожу случай с мячом Боба. Хотите послушать мои соображения?
– Расскажите, пожалуйста.
– Вот они. Кто-то заметил привычку Боба оставлять мяч на верху лестницы, что могло привести к несчастному случаю. Если бы вы хотели кого-то убить, Гастингс, как бы поступили?
– Я? Ну, не знаю. Наверное, подготовил бы какое-нибудь алиби сначала.
– Конечно, дело трудное и опасное, да еще если вы не хладнокровный убийца. Разве не придет вам в голову мысль, что самое легкое – это изобразить все как несчастный случай? Происшествия бывают часто, а иногда, Гастингс, можно этому помочь. – Пуаро остановился на минутку, а потом продолжал:
– Думаю, что собачья игрушка, забытая на лестнице, подала убийце мысль. Мисс Арунделл имела привычку выходить по ночам из комнаты и бродить по дому, а зрение уже было неважным, она могла споткнуться обо что-нибудь и упасть. Так и случилось Протянуть крепкий тонкий шнур – неплохая идея. Когда же на шум прибежала компаньонка, возникло естественное объяснение: мяч Боба виноват в случившемся.