Дина игриво шлепнула по ее руке и тут же ахнула.

– Ой, прости, пожалуйста.

Элли покачала головой.

– Я в порядке. Пара синяков, вот и все.

Хотя самочувствие у нее было гораздо хуже. Элли было больно, но ей это нравилось. Она заслужила эту боль. Девушка сделала хорошее дело.

Глаза Дины наполнились слезами.

– Поверить не могу, что ты сделала это. Ты знаешь, врачи сказали, что он мог бы умереть, если бы не ты.

Элли не была так уверена.

– Ну не знаю. У него толстый череп.

– Стоп. Тебе нужно перестать скромничать и начать правильно мыслить. Ты же знаешь, про репутацию Мэйкона, да?

– О том, что он хороший парень?

Он всегда был добр к ней. Майлз так же был добр и к другим официантам? Ну конечно. Может быть, даже был с ними очень мил. Она заметила Дженни и Тиффани в зале ожидания. Девушки тоже были из обслуживающего персонала. Обе молоды и красивы и, вероятно, никогда не ночевали на улице и не нападали на торговцев наркотиками с молотком. Дженни – миниатюрная блондинка, работавшая ради оплаты учебы в колледже, а Тиффани, вроде как, художник. У нее была такая хрупкая фигура, какую можно было встретить лишь на обложках журналов.

Элли была довольно невысокого роста, и с тех пор как она начала питаться в ресторане, она поправилась. Что, если Мэйкон целовал всех женщин, которые на него набрасывались?

– Мэйкон известен, как великий дефлектор, – сказала Дина, когда они шли в комнату ожидания. – Я сама дала ему это прозвище, когда заметила, как легко он отразил все попытки Дженни заманить его в ловушку. Бедной девушке было так плохо. Я не думаю, что это потому, что она страстно в него влюблена. Она из тех девушек, которые замечают, что парень их не замечает, и начинают вокруг него крутиться.

Элли знала этот тип людей. Они ее раздражали.

– Но все замечают, Дженни. Девушка не может зайти на кухню, не получив очередного комплимента по поводу внешнего вида.

– Потому что остальные ребята умные, – объяснила Дина. – Она милый ребенок, но никто из них не интересуется детьми. Когда Эрик понял ее игру, он приударил за ней один раз, чтобы она ему отказала. Благодаря этому Дженни оставила его в покое. Она вполне довольна комплиментами, но Мэйкон игнорирует ее. Она заперлась с ним в кладовке однажды, и я клянусь, что я никогда не видела, чтобы парень убегал так быстро. Для парня с протезом вместо ноги, он носится как газель, когда хочет убежать.

– Значит, он не игрок.

Ей нравилось, что он не стал играть в игру, которую устраивала Дженни. Может, Элли стоило поговорить с ней.

– Вовсе нет. Я думала, что он в другой команде. Пока не появилась ты.

– Что это значит?

Дина отпила немного кофе, пока ее каблуки продолжали стучать по ламинатному полу.

– Этот парень наблюдает за тобой, как ястреб. Я клянусь, он практически пускает слюни, когда ты наклоняешься. Он точно не равнодушен к твоему заду.

Ей нужно было перестать наклоняться. Элли была уверена, что не хотела бы, чтобы Мэйкон наблюдал за ее жирной задницей.

– Но мой зад реально огромный.

– Полагаю, Мэйкон использовал бы слово "сочный", – поправила ее Дина. – Большинству мужчин не нравятся обтягивающие вещи. Эта ложь увековечена в средствах массовой информации и среди тощих стерв. Я похудела до своего идеального размера, и противоположный пол пропал. Мальчики любят, когда во мне есть десять лишних килограммов.

– Мэйкон пялился на мою задницу?

– Ага.

– Я поцеловала его прошлой ночью.

Это вдруг вырвалось из ее рта. Элли не хотела, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Ресторанная жизнь полна сплетен.

Дина остановилась посреди зала, широко распахнув глаза.

– Когда он был без сознания? Ты поднимала его футболку? Потому что я уверена, что он прячет под ней все шесть кубиков. Мэйкон ее никогда не снимает. Я даже подумывала пролить на него воду, чтобы увидеть его пресс.

– Конечно, не тогда, когда он был без сознания. До этого.

Элли не могла винить подругу. Она тоже хотела увидеть его пресс. На парковке было баскетбольное кольцо, и иногда ребята играли перед открытием. Они снимали рубашки или футболки, но Мэйкон всегда стоял в сторонке и просто наблюдал. Возможно, она была глупой, но ей казалось, что ему было грустно, пока мужчина стоял там. Ребята предлагали ему поиграть, но Майлз лишь качал головой.

Дина улыбнулась.

– И он поцеловал тебя в ответ?

Он притянул Элли к своему теплому телу и поцеловал так, что лишил девушку дыхания.

– Да. Он мне нравится.

– И ты, очевидно, нравишься ему, так почему же у меня такое ощущение, что я сейчас услышу "но"?

– Я знаю кое-что, чего не знает он, и когда ему об этом станет известно, я ему разонравлюсь.

Дина остановилась.

– О чем ты говоришь?

Что она сказала? Почему она вообще упомянула об этом? Она собиралась ляпнуть правду о своем прошлом Дине. Девушка быстро взяла себя в руки. Была еще одна причина, по которой у Мэйкона могла возникнуть с ней проблема.

– Я не знаю. Я слышала, что он из богатых, а таким парням, обычно, не нравятся девушки из низов.

Она не знала точно, что произошло с ним. Ронни рассказывал, что Мэйкон, был из богатой семьи, что у него всегда были деньги, но он не был высокомерным.

Ронни. Она совершенно забыла о Ронни за последние несколько недель. Элли настолько увлеклась великолепным Мэйконом Майлзом, позабыв, что он был единственным человеком, который мог рассказать ей правду о брате.

И он отказался разговаривать с ней.

Она даже послала ему письмо по электронной почте с одного из компьютеров в библиотеке. Затем отправила еще одно с учетной записи домашнего компьютера. Элли очень вежливо спрашивала его, не сообщит ли он ей информацию о смерти Ронни.

Он не ответил.

Что она должна была думать об этом? Как же ей сопоставить милого, доброго человека, которого она знала, с придурком, который не ответил на мольбы умирающей женщины? Она была не единственной, кому Мэйкон отказался отвечать.

– О, Мэйкон не такой, и я слышала, что он потерял все после развода.

Элли было интересно, что случилось с его женой. Ронни ее не упоминал. Когда она устроилась в ресторан, то узнала, что Мэйкон был женат и пережил неприятный развод.

– Мне жаль, что Майлз потерял все, потому что мне нравится этот мужчина, – Элли надеялась, что он не имел ничего общего со смертью Ронни или ее прикрытием. Она молилась, чтобы так оно и было, потому что была уверена, что уже без ума от этого мужчины, и это разобьет ей сердце. – Я собираюсь остаться с ним, пока он выздоравливает.

– Ты?

Она кивнула.

– Ага.

– Как с ним? Прямо у него?

Это был большой вопрос. Тот поцелуй прошлой ночью был спонтанным. Конечно, проснувшись и услышав его низкий голос и слова врача о том, что Мэйкону нужен кто-то, чтобы присматривать за ним, подхлестнули ее спонтанное предложение стать его новым соседом.

Почему она сделала это? Потому, что сближение с ним могло дать ей ответы, которые Элли искала? Или потому, что она просто хотела быть ближе к нему?

– Я останусь в комнате для гостей. И буду за ним присматривать.

Они повернули, чтобы войти в комнату ожидания.

– Вау, как много сисек, – сказала Дина, широко раскрыв глаза.

– Я думаю, что это мило. Нет ничего сексуальнее того, чем женщины кормящей своего ребенка.

– Это не правильно. Они должны прикрывать грудь, – жаловался, сидевшим за столом волонтерам, пожилой мужчина.

– Я попросила их пойти в уборную, но они меня проигнорировали, – прошептала в ответ женщина, как будто боялась, что их подслушают.

– Черт, – Дина наклонился и прошептала ей на ухо, – Это Шарлотта Таггарт –жена большого парня. Недавно родила близнецов. А другая – Эвери О'Доннелл. Она замужем за большим страшным ирландцем. Это может привести к неприятностям.

Элли не понимала, почему. У Эвери детская ручка закрывала большую часть ее груди, пока она кормила малыша. Очень красивая грудь Шарлотты Таггарт опустела на секунду, когда она протянула один крошечный сверток и приняла другой от мужа. Ребенок сразу же принялся сосать. Это было здорово. Она знала Большого Тага. Он был одним из многих любителей тортов Мэйкона. Он положил дочь в слинг[3] , в который он был одет. Хотя слинг был симпатичного розового цвета, это не делало Большого Тага менее мужественным.