– Это опасно.

– Не больше, чем жить где-либо в другом месте. И на работе может быть небезопасно, как мы выяснили сегодня. По крайней мере, в машине я могу запереть двери. И автомобильный сигнал – очень хороший сдерживающий фактор. Не говоря уже о моем "живом молотке". Звучит глупо. Но он действительно необходим, чтобы разбить окно, если твой автомобиль тонет. Не удивительно, что он также срабатывает и с угонщиками, и с напористыми торговцами наркотиками.

Элли, видимо, собиралась довести его до сердечного приступа.

– Ты отпугиваешь угонщиков твоей машины молотком???

Девушка пожала одним плечом и вернулась к уборке.

– Да. После того, как я огрела того тупицу по руке, он решил попытать счастье в другом месте. А торговец наркотиками был, на самом деле, милым. Я имею в виду в самом начале. Он был начинающим, и ему нужна была работа. Потом он пытался меня ограбить, так он познакомился с моим "живым молотком".

Майлз открыл рот, но не смог произнести и одного слова. Что он должен был сказать?

Она продолжила:

– Я бы позвонила в полицию, но у меня нет телефона. Ты был очень добр, когда подсказал, как защитить себя. Как ни странно, большинство парней, которые намереваются причинить мне вред, не читают лекции о самозащите.

Дождь усилился и громко застучал по крыше. Ему, наконец, удалось подобрать подходящие слова.

– Ты не можешь оставаться в своей машине.

– Уверена, что могу.

Первым желанием Мэйкона было сказать ей, что она может сделать со своей машиной, но вовремя задался вопросом, не придет ли она за ним с молотком. Женщина перед ним была далека от той, которая не смогла закричать, когда Тимоти загнал ее в угол. Майлз был достаточно умен, чтобы понимать это. Ей было комфортно с ним. Элли шутила потому, что не верила, что он может причинить ей боль. Если бы он применил давление, запугивал ее, то, вероятно, заставил бы сделать то, что хотел. И тем самым пополнил бы ряды мудаков, которые ее использовали.

– Это заставляет меня нервничать. Особенно в такую ночь. Может быть, ты останешься в офисе Шона сегодня?

Он будет спать на полу. Майлз не шутил. Он спал в гораздо худших местах. Черт, никто не стрелял в него. Одно это можно было считать победой.

– Ты думаешь, что стоит ехать в такую жуть? – Элли поглядела сквозь жалюзи.

– У меня нет автомобиля. Я сяду на поезд. Станция находится вниз по улице и направо.

Мэйкон предпочел бы остаться с ней, но теперь, когда подумал об этом, ей может быть неудобно. Если он решил уехать, то нужно сделать это быстро. Электричка не ходила всю ночь напролет. Он мог позвонить Адаму, но почувствовал бы себя идиотом, названивая старшему брату с просьбой забрать его с работы. Ему было тридцать лет. Он водил машину с шестнадцати.

Майлз больше не мог использовать педаль газа, а транспортное средство, оборудованное для него, будет стоить больше денег, чем у него было.

Элли оживилась.

– У меня есть машина. Я могу тебя подвезти. И хорошая новость – если мы окажемся в глубокой воде, я смогу разбить стекло.

– Ты слишком доверяешь этому молотку.

Она усмехнулась.

– Может быть. У меня, правда, все в порядке, Майлз. Несмотря на весь сегодняшний идиотизм, я сама забочусь о себе уже достаточно давно. Это не первый раз, когда мне приходится рассчитывать только на себя. Черт возьми, у меня даже есть машина. Это практически "Ритц", по сравнению с некоторыми местами, в которых мне приходилось спать.

– У тебя и раньше были трудности с жильем?

У него было тяжелое детство. Не в финансовом плане. У него были деньги, но он воспитывался в военных академиях, которые не могли дать необходимую любовь. В беседах с Каем за все эти недели мужчина понял, что ему не хватало любви родителей в детстве. Но Мэйкон не мог себя представить бездомным ребенком.

– Конечно. Однажды коп подарил мне голубую ленту в моем родном городе. Он сказал, что я была лучшей из всех беглых, которых он когда-либо видел. Но я бы сказала, что не была в этом слишком хороша, поскольку он постоянно ловил меня. Офицер сказал, что наградил меня этой лентой за настойчивость.

– От чего ты убегала?

Мэйкон задал вопрос, но заметил вот что. Элли могла давать отпор наркоторговцам и угонщикам автомобилей, но превращалась в маленькую мышку рядом с авторитетной личностью, которая пыталась ею воспользоваться.

– Мой отец был придурком, – девушка закончила подметать и повернулась к нему. – Я поблагодарила тебя за то, что спас меня сегодня? Я обычно не играю в девицу, попавшую в беду, но ты был чертовски хорошим рыцарем.

– На мне нет сияющих доспехов, дорогая.

Мэйкон снял их давным-давно. На самом деле, он никогда рыцарем и не был.

– Давай посмотрим. Ты достойно служил своей стране, ты выручаешь своего босса, спасаешь официантку от неприятных мудаков. Я думаю, ты выглядишь очень блестяще, Майлз.

Элли поставила метлу в сторону, и что-то изменилось в комнате. Мужчина видел, как девушка расслабилась и пошла по направлению к нему.

Что она делала? Воздух вдруг показался более плотным, чем раньше.

– Я не герой. Я пошел в армию, потому что этого от меня хотели.

– Да, так обычно герои и говорят. Зачем ты искал меня, Майлз?

Она встала, оставив между ними слишком мало пространства.

– Я тебе говорил.

– Да, ты якобы хотел узнать о моей ситуации. Ты со всеми официантками такой любопытный?

– Нет.

Как правило, мужчина вообще не обращал на них внимания. Они были привлекательными, но он ничего не мог им предложить. Мэйкон едва мог позаботиться о себе. Он знал, что должен держаться подальше от Элли, но она пробудила в нем чувства, которые Майлз не испытывал раньше.

– Я что, какая-то особенная?

– Ты мне нравишься.

Боже, он произнес это как ребенок младших классов.

– Ты мне тоже нравишься. Я не думала, что признаюсь тебе, но не могу это отрицать, – девушка встала на цыпочки, а ее руки вдруг оказались у него на груди. – Это ошибка. Это ужасная ошибка, и я надеюсь, ты достаточно умен, чтобы остановить меня.

Элли напряглась, чтобы приподняться максимально высоко, как только смогла.

– Не так уж и умен, сладкая.

Мэйкон опустил голову и позволил их губам соприкоснуться.

Все тело мужчины пришло в состояние боевой готовности. Его член сразу же затвердел. Единственное, что теперь Майлз мог видеть и чувствовать, была Элли. Она стала долбаным центром его Вселенной, а он всего лишь касался ее губ своими.

Он влип по уши, но отступать уже было некуда.

Это было неправильно. Она поняла это, как только приблизилась к нему. Черт возьми, Элли поняла это в тот момент, когда Шеф Таггарт вышел за дверь, оставив ее наедине с самым сексуальным мужчиной, который ей очень нравился. Мэйкон заставил ее сердце колотиться, но он также был мужчиной, с которым ей нельзя было связываться, так как она лгала ему.

В то мгновение, когда Элли увидела его, она изменила все свои планы. Происходящее сейчас было неправильным, но таким реальным.

Нужно поцеловать его. Поцеловать Мэйкона один раз и обнаружить, что он вовсе не так уж хорошо целовался, как она думала. И секс с ним, вовсе, не будет особенным. Ничего такого, чего она не пробовала раньше. Какая-нибудь ерунда, которая быстро закончится. Наверное, то же самое будет и с этим парнем.

Или это будет намного лучше, потому что Майлз – мужчина, а не мальчик и, черт возьми, он вел себя так, как будто мог позаботиться о ней.

Казалось, ее внутренний голос страдал от раздвоения личности и переизбытка дерзости. Тем не менее, она отчасти с оптимизмом отнеслась к тому, что прекрасное лицо Мэйкона приблизилось к ее.

Его губы были мягкими, и так нежно касались ее губ. Он не давил на нее, как некоторые мужчины пытались делать раньше. Мэйкон действовал медленно, как будто наслаждался тем, что изучал ее. Его руки переместились с ее плеч на спину, прошлись вдоль позвоночника, заставив девушку задрожать. Ее грудь тесно прижалась к его груди. Элли почувствовала, как затвердели ее соски, а все тело начало расслабляться.