— Если ты хочешь, чтобы Колин внес правки в сегодняшний эпизод, можешь сам ему об этом сказать.

— Это я приберегу для тебя, — второй палец присоединился к первому, и я почувствовала капельку пота между грудей.

— Если не уберешь свои руки, пожалеешь об этом.

Это была пустая угроза, но я не собиралась бороться с ним слезами и криками, которых он хотел.

— Наивная девчонка. Ты забываешь, кто я, и кто мои друзья.

В этом он ошибался. Я помнила. Его влиятельные друзья были причиной, по которой я не последовала за своим инстинктом и не воплотила в жизнь сцены убийства, которые представляла в своей голове. Хотя назвать его друзей влиятельными было громким заявлением. Я частенько подслушивала отрывки разговоров Трента и моего отца в гостиной после обеда. Втайне от всех, они с моим отцом заводили дружбу с известными директорами всемирных компаний, бывшими американскими президентами, нефтяными магнатами и членами королевских семей. Они все собиралась в тайных местах для хорошей выпивки, секса с рабынями в ошейниках и странных ритуалов, во время которых обсуждали планы на будущее мира. Слухи. Гребаные слухи без единого доказательства. Я знала, что лучше не вмешиваться в это дерьмо.

Сделав глубокий вдох, я сжала и расслабила пальцы. Мои выступления против гребаного эго, которое живет в Тренте, не спасет Колина от тюрьмы. Но также не остановит наших родителей от манипуляций его передачей.

Я закрыла глаза, и выплюнула слова, которых он так ждал.

— Я поговорю с Колином о сегодняшнем эпизоде.

Его руки исчезли с моих бедер, поправляя на мне ткань платья.

— Знаю, что поговоришь.

Он выпрямился и стоял надо мной в своем костюме от Армани, как воплощение первобытной власти и таинства, рожденный обводить людей вокруг пальца.

— Есть еще одно дело, для которого мне нужна ты.

Я встретилась с его холодным взглядом, сохраняя на лице незаинтересованное выражение, хоть все внутри меня кричало от страха. Эти разговоры за закрытыми дверями побуждали меня сопротивляться, защищаться, делать что-то, что не заставит меня думать о том, что я соучастник. Но осознание последствий приковывало меня к моему креслу.

— Я хочу, чтобы ты занялась этой подпольной гонкой. Найди все, что сможешь о гонщиках, датах, картах каждой гонки, и доложи мне.

Что? Зачем ему… Боже, он знал о моем участии в них? Ноги так и зудели, чтобы убраться отсюда. Я сопротивлялась этому порыву, впиваясь каблуками в пол.

— Я… я не… — хватит заикаться, тупица. — Я даже не знаю, с чего начать.

Была ли ложь в этих словах? Я все также держала голову прямо и просто смотрела на него, медленно и естественно моргая.

Он развернулся и прошел вдоль стола.

— У тебя точно есть, кому приплатить. Воспользуйся своими ресурсами.

Я резко сглотнула и выровняла дыхание, пока он повернулся ко мне спиной.

— Кому есть дело до шайки безответственных байкеров?

Хватая свой телефон со стола, он развернулся ко мне лицом и провел пальцем по экрану. А потом еще раз. И еще раз.

Нажал на экран.

Трент уставился в свой телефон, и потом снова провел по нему пальцем.

Вот черт, ему уже надоело разговаривать? Я скрестила руки на груди, а затылок начал болеть от напряжения.

Его палец замер в движении.

— Начальнику полиции есть дело.

Скрытое подозрение закралось в мое сердце, хотя это и не впервые после всего того дерьма, что слетало с его уст.

Я прикусила внутреннюю часть щеки. Прямо сейчас я могла выложить ему все, что у меня было по гонкам, поведать ему всю информацию, потому что я уже была вовлечена в гонки под прикрытием. Когда он узнает все, лишь вопрос времени.

Мой желудок скрутило в узел от этой мысли. Глупая реакция, но к неизвестному байкеру я питала больше уважения, чем к своим собственным родителям.

— Почему ты просто не позвонишь одному из своих друзей, чтоб он нарыл что-нибудь для тебя? Уверена, что они являются вип-инвесторами всей сети.

Он не поднял головы, но его взгляд исподлобья теперь пронзал меня.

— Мои друзья не поддерживают примитивных интересов простых потребителей.

Он что, действительно это сказал? Я прикусила язык. Учитывая мой примитивный интерес к Неуловимому, пожалуй, мне стоит чувствовать себя оскорбленной. Но, бл*дь, если бы я крутилась в кругу таких, как Трент Андерсон, я бы сочла его комментарий комплиментом.

Он сунул телефон в карман.

— Если хочешь повышение, ты посмотришь в свой контракт, и сделаешь, как я сказал.

Он нажал кнопку под столом, чтобы открыть дверь. Трент легкой походкой прошел к двери, даже не обернувшись на меня.

Отпустил меня, словно я здесь уборщица.

Мужчина исчез за углом, и я с трудом выдохнула. Моя работа была далеко не низшего ранга. На следующей неделе я стану генеральным директором компании «Форчен 500». Если Колин и я продолжим плясать под их дудку, не разведёмся, и если я не изменю ему. Я вздохнула. Если нас не поймают. Боже, мне нужно было это повышение — титул, ради которого я пыхтела на этой работе все это время. Бакалавр в области управления и организационного развития в Йеле. Диплом бакалавра по аудиту и экономике в Джорджтауне. Двадцатичетырёхчасовой рабочий день и ни единого отпуска за пятнадцать лет. Мать вашу, я заслужила эту должность! На следующей неделе Трент передаст мне бразды правления в компании, и власть над всем конгломератом окажется у меня в руках. Превратить компанию, которую создали наши родители из саморазвивающейся компании в непредвзятый, внушающий доверие источник новостей, было моим самым большим вдохновением. Я могла это сделать, но настоящая причина моего желания этой власти была не в этом.

Что на самом деле управляло каждым моим вдохом, так это возможность лишить юридической силы контракт, который связывал нас с Колином. В каждом контракте была лазейка.

Видите ли, генеральный директор «Тренчент Медиа» может не только управлять советом директоров из своего кресла, но и назначать и увольнять членов этого совета директоров. Трент подумал об этом, и включил пункт об аннулировании данной возможность в наш с Колином брачный контракт на двадцать одну страницу.

Он, наверное, думал, что я законченная идиотка или слишком бесхребетная, чтобы попытаться обмануть его, потому что этот нахлобученный придурок никогда даже не удосуживался проверить последний параграф контракта. Он даже не знал, что мы слегка перефразировали так, чтобы этого было достаточно. Достаточно для того, чтобы при необходимости доказать несущественность этого пункта.

Мне нужно было кресло генерального директора, чтобы я могла назначить себя главой совета директоров. Чтобы могла убрать его с моего пути. Убрать всех их. Отнять у них права, как они украли их у меня. Без своей власти в «Тренчент Медиа» они не страшны нам с Колином, и, может мы получим назад нашу свободу.Поженимся с теми, с кем хотели.

Простая мысль об этом заставила мое сердце быстрее качать кровь.

Но до этого, мне придется играть по правилам Трента, и исполнять роль послушной невестки.

Я выудила телефон из сумочки, и набрала номер по пути в свой офис.

— Утро доброе, любовь моя, — голос Колина приласкал мой слух, словно шелк. — Все в порядке?

Его отец угрожал ему. Колин знал о том, что Трент выкупил улику, которая привязывала его к нераскрытому делу об убийстве. У него не было алиби, не было доказательств, и не было защиты. Это все, что он знал из того, что я сделала для наших родителей, и что я собиралась сделать.

Я ненавидела хранить от него секреты, но не делала этого с целью предать его доверие. Если в «Тренчент Медиа» узнают о том, что компания вовлечена в аморальные методы ведения бизнеса, его незнание его защитит. Это то, что моя нечестность могла ему гарантировать. Безупречное незнание.

— Да, — я попыталась вложить улыбку в свой голос. — Все в порядке. Просто думала о твоем эпизоде сегодня, посвященному жестокости полиции. Помнишь Дэйва О'Нила?