- Дима… - прошептала она.

Он прислонился к стене, и стоя напротив распахнутой двери в её квартиру, грустно улыбнулся.

- Я тебе завтра позвоню, - всё так же тихо сказала она.

Ничего не произнося вслух, он ответил одними лишь глазами, что будет ждать её звонка.

Так они и стояли, напротив друг друга и молчали, пока в подъезд кто-то не вошёл, грохотом железной двери, не ознаменовав о своём прибытии. Тома вздрогнула и перепугано посмотрела на лестницу. Но по ней никто не поднимался. Лишь сдернутый с верхнего этажа лифт, подсказал, что тот, неизвестно кто, не пойдёт по лестнице и не увидит Тому с Димой. Он поедет на лифте на свой этаж. И Тома виновато посмотрела на Диму.

- Трусиха, - спокойно сказал Дима, прекрасно понявший по встревоженному взгляду Томы, что она всё еще безумно боится демонстрировать их отношения, перед кем бы то ни было.

Он подошел к двери и закрыл её. Тома не препятствовала, она отступила вглубь прихожей и, замерев, наблюдала, как за закрывающейся дверью исчезает всё. И в первую очередь он.

Теперь всё в её жизни будет связано, в первую очередь, с ним. С Димой.

Однако прошла суббота, потом воскресенье, а она Диму, так и не представила Любе.

Сомнения мешали. А время шло.

***

Май

Вечером в понедельник, с ошалевшими глазами, Люба ворвалась в парикмахерскую.

- Тома! Что было! Что было! Это улёт! Ты обалдеешь!

- Привет, - спокойно произнесла Тома, заканчивая наводить порядок вокруг кресла.

Она уже привыкла, что для эмоциональной Любы, почти любое событие могло быть – «улёт»! И тем ни менее, истории Любы ей нравились. Даже не смотря на их нередкую глупость и наивность.

Люба с разбегу плюхнулась в кресло рядом с Томой. Надежда только приступила к стрижке клиента. И по её равнодушному, мимолётному взгляду на соседнее кресло, можно было понять, что ей душераздирающие истории Любы поднадоели.

- Тома, ты даже не представляешь, какой у меня сегодня выдался день!

- Люба, рассказывай, не томи! - наигранно встревожено сказала Тома и посмотрела на отражение Любы в зеркале. - Публика у твоих ног!

- А, ладно! У Машки сегодня была истерика! Я её едва до дома довела.

- Что у неё приключилось? – улыбнувшись, спросила Тома.

Она знала вышеупомянутую подругу племянницы, достаточно хорошо. Маша была красивая, и плохо то, что она об этом знала, поэтому характер у неё был не из легких. Но дружить она умела и Любу ценила.

- У неё приключилась любовь!

- И что в этом плохого? – подала голос Надежда.

- А то, что втюрилась она в брата Веры, Димку!

- А что его любить нельзя? - встревожено, уточнила Тома.

- Наверное, можно, но это дохлый номер. Оказывается, он женат!

Надежда внимательно посмотрела на Любу и та, встретив ещё одного преданного зрителя, продолжила;

- Представляете?

А Тома уже ничего не представляла. Она последние несколько секунд, даже ничего не видела. Одно было хорошо, она всё ещё стояла, а не упала на пол подкошенная этой ужасной и мерзкой новостью.

- Это какой Дима? – уточнила Надежда, уже слышавшая об этом самом Диме от Любы и имевшая представление об объекте повествования. - Тот высокий симпатичный брюнет, что приходит к нам стричься? Он ещё живёт где-то поблизости?

- Ну, да! Он! - подтвердила Люба.

- А вы, с Машкой, не знали раньше, что он женат? – всё так же, голосом дознавателя, спрашивала Надежда.

- Откуда? Мы же столько раз были у Веры в гостях, и никакой жены Димы там не было! О ней никто ничего не говорил. Мы были уверенны, что он свободен. Правда, на прошлой неделе, я, зная о Машкиной влюблённости, спросила у Димки напрямую, есть ли у него девушка?

- И что он? – спросила Тома, но не узнала свой собственный голос.

- Он очень удивился. Потом улыбнулся, и сказал, что у него нет девушки. У него есть кудесница. Самая настоящая кудесница! Том, а кто это такая?

- Кудесница?

- Ну, да.

- Я потом тебе постараюсь объяснить, - растерянно произнесла Тома, всё еще не понимая сути происходящего.

Хотя она и вспомнила, что Дима именно её, на прошлой неделе пару раз называл – Кудесницей. Она даже вспомнила, при каких именно обстоятельствах, он её так называл. А обстоятельства были из тех, что даже совершеннолетней Любе о них пока рано было знать.

- А, ну, хорошо, - с задором повествовала Люба. - Так вот, сегодня мы после пар пошли к Вере домой. А там было такое!

- Неужели вы застукали Диму с Кудесницей? – хихикнув, спросила Надежда.

- Хуже! Мы пришли как раз в разгар бурной семейной ссоры. Оказывается, внезапно приехала жена Димы и они ругались. Вернее, орала только она, а он молчал. Там правда был ещё какой-то мужик и, судя по тому, что жена Димы его называла «Папа», это был её отец. Отец у неё, конечно, упакованный тип. Наверное, из этих… из «новых русских». В шикарном костюме, руки в перстнях.

- А на шее цепь золотая в палец, - подсказала Надежда.

- Нет. Цепь я не видела. Костюм был, галстук был. Часы дорогие. А цепь я не видела.

- Ну, ладно. Ты не отвлекайся! Дальше-то что было?

Надежда с головой ушла в эту историю и даже отвлеклась от клиента. А Томе было уже всё равно, что было дальше. Ведь главное она уже услышала, у Димы есть жена. Жена… Теперь ей стало понятно, почему он не предлагал ей расписаться.

«Но зачем умолял обвенчаться?

Это что такой способ двоеженства у особо изощрённых кобелей?

А зачем ему нужен был ребёнок от меня? Тоже чтобы потешить самолюбие?»

Тома не выдержала груза вопросов, подошла к кулеру, подставила стаканчик и по привычке набрала сначала холодной, потом разбавила её горячей водой до оптимальной температуры. И стала пить воду, пытаясь, успокоится. Живительная влага попадала в организм, а жизнь наоборот, казалось, покидает его.

В кармане завибрировал телефон, и сразу же зазвучала красивая мелодия. Тома извлекла телефон, посмотрела на дисплей и замерла. Звонил абонент «Дима». Она не могла ему ответить. И не потому, что не одна. Она не могла сейчас слышать его голос. Слишком больно. Возможно потом. Когда-нибудь.

- Тома, ты ответишь? – спросила Люба, заметив ступор тёти.

- Потом. Твоя история мне интересней. Не хочу пропустить самое интересное. Рассказывай.

И Тома, удержанием кнопки «решетка», перевела телефон в режим «без звука». Звук и вибрация прекратились, но абонент продолжал звонить. Тома убрала телефон в карман и продолжила пить воду.

- Оказывается, - всё с тем же воодушевлением, продолжила Люба, – они давно женаты! Но у них вышла ссора и Дима ушел. Жена его долго искала и вот нашла. Она ему там что-то про свою любовь заливала, и всё такое. Мы, естественно, не старались подслушивать, но даже за ту пару минут, что были в квартире наслушались страстей… А Машка просто впала в транс. Ещё бы! У неё ведь были такие планы на Диму. Просто «Санта-Барбара» какая-то!

- Люба, ты-то, откуда знаешь про «Санта-Барбару»? – удивилась Надежда.

- А что? У меня мама всегда так говорит, на всякого рода страсти-мордасти. Тома, подтверди!

Все, включая клиента, посмотрели на Тому, которая отчаянно ощупывала свои карманы.

- Тома, ты чего потеряла?

- Сигареты не могу найти, - вполне серьёзно ответила она.

- Какие ещё сигареты? Ты же не куришь! - засмеялась Люба.

- Ах, да… Я же давно бросила курить, - пробормотала Тома и медленно пошла к кулеру за новой порцией воды. Опять поочерёдно набрала из обоих краников и стала пить. При этом смотря потерянным взглядом на улицу.

Единственным человеком, который догадался, что происходит, была Надежда. Она постаралась переключить внимание Любы на себя и с азартом стала рассказывать, как в молодости влюбилась в лётчика. Хотя на самом деле хотела одного, быстренько достричь клиента и проводить Любу, чтобы дать возможность Томе не скрывать слёзы. Надежда их чувствовала и очень сопереживала женскому горю. А это было настоящее горе. Томе было плохо. Держась одной рукой за стену, она продвигалась по направлению к выходу. Несколько шагов на ватных ногах, и она все же дошла до двери, потянула ручку вниз и вышла из парикмахерской.