И, вообще-то, я должна быть той, кто злится. Нахальный ублюдок.

Раздражение снова появляется.

– Выпусти меня из этой чёртовой машины, – требую я сквозь стиснутые зубы.

– Нет.

– Ты только что сказал мне «нет»?

– Кажется, так.

– Кажется, так! Какого чёрта? – кипячусь я. – Кого ты из себя возомнил, чёрт побери? Ты высокомерный ублюдок, Джейк Уэзерс! Я не один из твоих подчиненных, которым ты можешь указывать! Господи, ты просто огромный грёбаный засранец!

Видимо, мне снова тринадцать.

– Я заслужил это, – говорит он. На самом деле, Джейк выглядит так, словно сдерживает улыбку и это ещё сильнее меня бесит. – Но я не могу позволить тебе уйти, Тру. Это не безопасно.

– И что ты будешь делать? Держать меня в заложниках?

– Если придётся.

Тон его голоса звучит так серьёзно, что я не уверена, шутит ли он.

– Я чертовски тебя ненавижу, – шиплю я.

Дерьмо, откуда это вообще появилось?

Я вижу вспышку боли на его лице. От этого мне становится плохо. Я чувствую себя сучкой.

– Это я тоже заслужил, – он проводит рукой по волосам. – Слушай, просто позволь мне довезти тебя до дома в целости и сохранности. Затем дай мне десять минут своего времени и послушай, что я скажу, и если ты всё ещё захочешь уехать, то я организую тебе самолёт, который отвезёт тебя куда угодно. Ты просто не можешь передвигаться одна без охраны. Это не безопасно для тебя... и ребёнка.

Я резко вдыхаю при упоминании ребёнка. Слёзы наворачиваются на глаза, и из меня вырываются рыдания. Я прижимаю руку ко рту.

– Тру... – Джейк пытается коснуться меня.

Я отодвигаюсь от него.

– Не прикасайся ко мне, – шепчу я сквозь слезы.

– Мне так жаль...

– Прекрати! – шиплю я сквозь зубы. – Мне не нужна твоя грёбаная жалость или сочувствие. Просто оставь меня в покое.

Скидывая туфли, я ставлю ноги на край сиденья. Оборачиваю руки вокруг колен, я кладу голову и смотрю в окно.

Я слышу его вздох, но он не пытается ещё раз со мной заговорить.

Я слышу тихие звуки Linkin Park на заднем плане. Следующее, что я слышу, песня Snow Patrol – Make This Go on Forever (прим. ред.: в переводе на русский «Сделай это вечностью» – песня, в которой парень говорит о своей ошибке и просит не оставлять его).

Ублюдок.

Дерьмовый ублюдок.

Я ненавижу, что он делает это. Ставит особенную песню, чтобы поговорить со мной. Чтобы привлечь моё внимание, если я не буду слушать его.

Но все его действия сейчас только напоминают о том, как много боли он мне причинил. И до сих пор причиняет.

Я не играю в его игры. И точно не слушаю.

Он может помочиться прямо сейчас.

Поднимая голову с колен, я освобождаю руку, тянусь к приёмнику и выключаю музыку.

Вновь возвращаясь в прежнюю позицию, остаток поездки до дома я провожу в тишине, пытаясь удержать боль, которая угрожает всё разрушить.

Джейк паркуется перед домом и выключает двигатель, оставляя подогрев приборной панели.

– Ты готова выслушать или тебе ещё нужно время? – тихо спрашивает он.

Я поднимаю уставшую голову и смотрю на него.

Он выглядит опустошённым и сломленным. Мне не нравится это. Но я тоже чувствую себя опустошённой и сломленной.

– Я слушаю, – шепчу я, спуская ноги на пол, не совсем уверенная, что готова выслушать то, что он мне скажет.

Он поворачивается ко мне всем телом.

– Мне так жаль, что я уехал и оставил тебя одну тогда, – мягко говорит Джейк. – Я

повёл себя жестоко и глупо. Тру, мне нужно, чтобы ты знала, что я не причиню тебе боль намеренно, – он потирает лоб, запуская пальцы в волосы. – Господи, мысль о тебе, страдающей от боли, которую вызвал я, это как нож в чёртово сердце. Поверь мне, если бы я мог вернуться и всё исправить, то сейчас всё было бы по-другому.

Я смотрю на него озадаченно.

– Как по-другому?

Он смотрит вниз на свои руки, и когда он начинает говорить, его сердечный тон практически заставляет меня зарыдать.

– Для начала, я бы сказал, что люблю тебя, и для меня ничто не имеет значения, кроме тебя. Но я боюсь. Я напуган. Господи, Тру, в ту секунду, когда ты мне сказала, что беременна, у меня перед глазами пролетело моё собственное детство, – он глубоко вздыхает. – Вот почему я сбежал: из-за своих собственных страхов, не потому что я не хочу тебя или ребёнка.

Он хочет ребёнка?

– Чего ты боишься? – тихо спрашиваю я.

– Что я недостаточно хорош, чтобы быть отцом. Что я всё испорчу. Испорчу всё, что есть. Что я превращу нашего ребёнка в такого же испорченного ублюдка, как я. Так же как и мой отец поступил со мной.

Я только собираюсь ответить, возразить, что он не испортит всё, он не Пол и никогда им не будет, когда он продолжает:

– Но пока я думал обо всём плохом, то кое-что осознал.

– Что именно? – я уже сижу на краю.

– Что у меня есть ты, – просто отвечает Джейк. – С тобой я могу это сделать, потому что ты придаёшь мне сил, Тру. Ты заставляешь меня хотеть быть лучшим мужчиной и хорошим отцом для нашего ребёнка. Самым лучшим. И остаток свой жизни я хочу провести, заботясь о вас обоих, – я слышу, как он умолкает, но потом спокойно продолжает, – я не хочу быть им, Тру. Я не хочу, чтобы наш ребёнок, когда-нибудь испытал то, как я рос, и это делает меня решительным. Вы оба делаете меня решительным.

Я вижу слёзы, текущие по его щекам и стены вокруг моего сердца рушатся.

Я заглушаю рыдания. Отщёлкивая ремень безопасности, я бросаюсь к нему на колени.

Джейк с силой цепляется за меня руками, и зарывается лицом мне в шею.

– Мне так жаль. Прости, что оставил тебя.

– Я прощаю. Конечно, прощаю. Прости, что сказала, что ненавижу тебя. Я бы никогда не смогла. Просто мне было очень больно.

– Прямо сейчас я заслуживаю твою ненависть, но это бы сломало меня.

Поднимая голову, он смотрит на меня, и сила его взгляда поражает меня прямо в сердце.

Я вытираю его слёзы своей рукой и целую каждый дюйм на его лице, двигаясь медленно, пока он не ловит мои губы своими.

– Никогда больше не уходи от меня, – выдыхает он напротив моих губ.

– Как ты узнал, что я была в аэропорту?

Отодвигаясь, он кладёт голову на подголовник.

– Джексон позвонил мне сразу же, как ты уехала на такси, так что я приказал ему позвонить в их компанию, чтобы выяснить, куда они тебя везут.

Находчивый. Это про Джейка.

Я касаюсь его лица, пробегаю пальцами по волосам, нежно накручивая кончики, а он закрывает глаза от удовольствия.

Наблюдая за ним, я надеюсь, что наш ребёнок будет похож на него. Надеюсь, что у него будут все прекрасные черты Джейка, красивые голубые глаза и мой цвет кожи. Но не моя пуэрто-риканская задница.

Тогда я чувствую, как по мне снова начинают ползти сомнения. Что, если он передумает, когда ребёнок появится? Не думаю, что тогда смогу перенести его уход.

– Джейк, – шепчу я. Мужчина открывает глаза. – Ты точно уверен, что это всё, что тебе нужно? В смысле, ребёнок.

– Уверен, – его взгляд опускается к моему животу. – Этот ребёнок будет сделан из всего, что я любил всю свою жизнь.

– Я потолстею, – бормочу я.

– Нет, ты станешь ещё сексуальнее, – приближаясь снова, он крепко обнимает меня и трётся кончиком своего носа о мой. – Как я могу не хотеть кого-то сделанного из ДНК Труди Уэзерс?

– Пока ещё Беннет, – ухмыляюсь я. – Ты ещё не сделал из меня порядочную женщину.

– Ты готова запрыгнуть в самолёт прямо сейчас?

– Быстрая свадьба. Мои родители будут так гордиться, – смеюсь я.

– Что ты хочешь сделать со свадьбой? – спрашивает Джейк. – Ускорить её?

– Значит, мне остаётся несколько недель для её планировки. Почему бы нам просто не подождать, пока ребёнок родиться?

Я вижу, как быстро он считает в голове.

– Тогда мы не сможем пожениться двадцать первого июля. У тебя с этим порядок?

– Скоро у меня появится мини-Джейк. Конечно, у меня с этим порядок.