- Сильвана!

Помяни черта. Они спать не собираются?

Я открыла дверь и обнаружила на пороге бабушку с рукой, поднятой для стука. Думаю, можно было радоваться, что она хотя бы оделась прилично, если так можно было описать шелковое лиловое кимоно до пола с драконами на нем. Ее золотые волосы были, как обычно, элегантно собраны на голове, а губы ее пылали алой помадой. Многие даже смотреть на это не смогли бы, но бабушка была уверенной в себе и красилась искусно этой помадой. Она проплыла мимо меня, не поздоровавшись, и уставилась на маму с Ленни, держащихся за руки.

Боже.

Начну-ка я это утро с клятвы, что я найду себе новое место жительства, чтобы со мной в одном доме не было мамы и бабушки. Не поймите меня превратно, это место было прекрасным, и я любила семью. И, теоретически, у меня было здесь личное пространство. Мама и бабушка жили на первом этаже за «Веселыми духами», а я - в небольшой квартире на втором этаже. И мне это нравилось чаще всего, ведь у меня был свой маленький дом, но я оставалась рядом с семьей. Это было хорошо и круто, вот только моя семья была сумасшедшей и могла в любой момент появиться в моей квартире, используя второй ключ, что я давала им для экстренных случаев, а не для того, чтобы меня смущать.

- Почему Сильвана развлекается с мужчиной, что вдвое ее младше, в твоей квартире? - бабушка смотрела то на меня, то на мою маму. - Нужно было сказать, что ты ждешь встречи, милая. Я бы ушла, - она коснулась ладонью ее волос. - Хоть полотенце на дверную ручку повесила бы. Разве не так о таком сообщают? Чтобы не стучали, когда в комнате занято.

Она была довольна собой, а по одному взгляду на Ленни было понятно, что он уже думает, как убежать от этих дам, написав мне потом, что это было худшее свидание в его жизни. Его взгляд переместился от меня к двери, и я почти слышала, как он просит меня выпустить его невредимым.

- Это не мамино свидание, а мое. Было, - проворчала я и отвлеклась, ведь пенсионер с пивным животом и в запятнанной супом рубашке медленно спустился с потолка, из-под его широких шорт торчали худые ноги. Помните ведь, я вижу мертвых? Как и мама с бабушкой, и они тоже смотрели, как он спускается, с одинаковым отвращением.

- Наконец-то, - сказала мама и отпустила руку Ленни, найдя новую жертву. - Я два часа гонялась за тобой по этому зданию. Твоя жена хочет знать, что ты сделал с деньгами, что она спрятала в зеленом чайнике. И она говорит, что тебе лучше проиграть их в ставках, иначе она с тобой разберется.

Бабушка закатила глаза.

- Вряд ли она с ним уже разберется. Он шесть недель как мертв.

- Тебе хорошо говорить, ведь ты спишь со своим мужем, хотя он уже двадцать лет как умер, - мама отбросила серебряные волосы на спину. Туше.

Ленни заскулил и помчался к двери, успев выпалить: «Появились дела, мне пора», а потом побежав по ступенькам, перепрыгивая их. Я услышала, как дверь снаружи хлопнула. Наверное, теперь он прощается со своим ужином.

* * *

- Завтрак, милая?

Утром мама вела себя так, словно ничего не случилось ночью, когда я вошла босиком в теплую кухню, выполненную в фермерском стиле. Это была общая кухня мамы и бабушки.

Все было двояко, знаю. Я возмущалась, что они ходили ко мне, но сама заходила к ним, как к себе, но виновата была мама. Она оставляла открытой дверь и заманивала меня запахами еды, а я не могла пройти мимо сладкого. Думаю, она нашла способ пускать запах свежих вафель в древнюю вентиляцию дома. И она знала, что я не сдержусь. Сахарная тревога! Тревога! Мелоди Биттерсвит прибыла на уютную кухню мамы за сладостями и с возмущениями насчет личной жизни!

- В этот раз вафлями ты не откупишься, - проворчала я. Почти всю ночь я ворочалась, думая о том, что моя жизнь катится в никуда, и что-то нужно менять. - Где бабушка?

- За тобой, - я обернулась, пока бабушка рычала, показывая руками пасть волка, веселясь. Она все еще была в расшитом лиловом кимоно, она налила себе крепкий кофе и устроилась за деревянным столом.

- Я рада, что вы обе здесь, - сказала я, отодвигая один из стульев, а они все были разными, и наливая сироп на вафли, от которых пыталась отказаться. Я бросила туда еще и голубику, чтобы заглушить вину из-за большого количества сахара. - Мне нужно вам кое-что сказать.

- Забеременела, наконец? - глаза бабушки сияли, она хлопнула в ладоши.

- Если вспомнить, как вы отпугиваете моих парней, это маловероятно, так ведь?

Мама не скрывала радости:

- Когда женятся на женщине, женятся и на ее семье.

Я стиснула зубы, и мысли о моей судьбе придали мне сил.

- Я начинаю свой бизнес.

Они повернули голову и уставились на меня огромными глазами. Я вдруг поняла, что все вышло.

- В пустой комнате под моей квартирой, - продолжила я. «Веселые духи» было таким просторным местом, что несколько комнат пустовали, и большая на первом этаже как раз подходила мне. Там был свой выход на улицу, куда могли приходить клиенты, а еще был большой камин, чтобы согревать место холодными месяцами.

Технически комната была в моей части здания, и я не ожидала возражений.

- Но это мой склад, - сказала мама, замерев со сковородой в руке.

Я с сарказмом посмотрела на нее.

- У тебя нет там склада.

Она не могла спорить. Мы имели дело с мертвыми. А им не нужны были полки.

- Я пару раз проводила там сеансы, - отметила бабушка.

- Да, и в последний раз сказала, что больше этого там делать не будешь, ведь там негативная энергетика.

Я подозревала, что под сеансами она подразумевала местный клуб картежников, и бабушке просто надоело быть и с живыми людьми, и с духами, что приходили с ними. Но сегодня ее обвинения должны пойти мне на пользу.

- Мне двадцать семь, - напомнила я. - Пора мне встать на ноги.

Мама посмотрела под стол на мои ногти на ногах, черно-белые в крапинку, и браслет на лодыжке с серебряными звездочками, сомневаясь, что я могу прочно стоять на своих ногах.

- Чем займешься? - спросила бабушка, кривясь, когда мам предложила ей вафли, накалывая на вилку вместо этого ягоду голубики. Она была худой и ела, как птичка, оставляя место для шампанского, которое часто пила. Когда она умрет, или если умрет, на камне нужно вырезать: «Где-то всегда пять часов».

Вот и момент истины.

- Охота на призраков, - пробормотала я, набрав полный рот вафель и глядя на тарелку.

- Что, Мелоди? - бабушка прислонилась к столу.

Мама, чей слух был острым, с подозрением посмотрела на меня.

- Да, - нежно сказала она, - повтори, Мелоди, только ГРОМЧЕ, - рявкнула она.

Я тяжко вздохнула и прочистила горло.

- Я открою агентство и буду помогать людям избавиться от надоедливых призраков.

Бабушка с шоком на лице обхватила края кимоно.

- Избавляться? - она взглянула на мою маму. - Сильвана, ты это слышала?

- Это почти не отличается от того, что мы уже делаем, - объяснила я, пытаясь найти положительные стороны.

- Наша семья представляет интересы мертвых, а не живых, Мелоди. Это мы делаем, - нахмурилась мама.

Она говорила так, словно я нарушила закон семьи, и я подавила очевидный ответ. Вообще-то «Веселые духи» наживались на живых, а не на мертвых, действуя посредниками между двумя сторонами. Мы были чем-то вроде астрального телефона, потому нм нужны были призраки вокруг. Да… я ожидала, что мои планы не одобрят.

- Я знаю, - сказала я, стараясь говорить спокойно и ровно. - Но и вы знаете, что я не такая, как вы обе, как все наши предки.

- Ты Биттерсвит, Мелоди. Ты такая же, как все мы, - сказала бабушка, жуя голубику.

- Да, я их вижу. Вижу. Но разница между нами в том, что я не хочу их видеть. И мне не нравится, что они повсюду вылезают. Я не хочу тратить время, выясняя, что великая тетя Алиса имела в виду, говоря о странном на смертном одре, как и не хочу передавать послания недовольных жен о пропавших деньгах из чайника.

Мама с жалостью смотрела на меня. Я знала, что зря это затеяла, но она заслужила это после того, как она залезла на мой кофейный столик прошлой ночью.