- Не очень много, - ответил я. - Это произошло вчера вечером. Я взял ее чековую книжку. Потом, словно отупев, вернулся в свою комнату. Оделся, только не стал обуваться. Ботинки понес с собой. И вышел. Долго шел, пытаясь размышлять. Подошел к банку, когда он открылся. Получил деньги по чеку в одиннадцать сотен долларов. Потом решил обратиться к психоаналитику, почти весь день провел, отыскивая подходящего, пришел сюда. Это все.

- Были трудности с получением денег?

- У меня никогда не возникает трудностей, когда нужно заставить человека делать то, что я хочу. Он удивленно хмыкнул.

- Я знаю, о чем вы думаете. Я мог заставить мисс Кью делать то, что мне нужно.

- Частично ты угадал, - согласился он.

- Если бы я это сделал, - объяснил я, - она бы не была больше мисс Кью. А теперь о банкире. Я только заставил его быть банкиром.

Я посмотрел на Стерна и неожиданно понял, зачем он все время вертит трубку. Чтобы смотреть на нее, чтобы я не мог заглянуть ему в глаза.

- Ты убил ее, - сказал он, и я понял, что он меняет тему, - и уничтожил нечто очень ценное для тебя. Должно быть, это менее ценно, чем твои прежние отношения с детьми. Но ты не уверен в ценности. - Он поднял голову. Описывает ля это состояние твоих мыслей?

- Примерно.

- Знаешь, что единственное заставляет людей убивать? - Когда я не ответил, он сказал:

- Стремление выжить. Спасти себя или что-то отождествляемое с собственной личностью. Но в данном случае это не применимо, потому что твое положение у мисс Кью имело гораздо большую ценность для выживания и тебя одного, и всей группы.

- Так что, может, у меня не было причины убивать ее.

- Была, потому что ты это сделал. Мы просто пока еще ее не установили. Я хочу сказать, что причина у нас есть, мы только не понимаем, почему она так важна. Ответ заключен где-то в тебе.

- Где?

Он встал и немного походил.

- Перед нами достаточно последовательное изложение событий жизни. Конечно, вымысел смешан с фактами, и остаются области, о которых у нас не хватает сведений, но у нас есть начало, середина и конец. Я не могу быть совершенно уверен, но ответ может находиться на мосту, который ты недавно отказался переходить. Помнишь?

Я помнил. И сказал:

- Почему? Почему мы не можем попробовать что-нибудь другое?

Он спокойно ответил:

- Потому что ты только что это сказал. Почему ты так избегаешь этого?

- Не делайте серьезных выводов из этой мелочи, - ответил я. Почему-то этот парень начал меня раздражать. - Меня это тревожит. Не знаю почему.

- Что-то скрывается в тебе, и оно тебя так тревожит, что ты пытаешься его утопить. Все то, что ты стараешься скрыть, возможно, и есть то, что нам нужно. Твоя тревога скрыта, верно?

- Ну, да, - ответил я, ощутил тошноту и головокружение и подавил их. Неожиданно я решил не останавливаться. - Давайте продолжим. - И снова лег.

Он позволил мне смотреть на потолок и некоторое время слушать тишину, потом сказал:

- Ты в библиотеке. Ты только что встретился с мисс Кью. Она разговаривает с тобой; ты рассказываешь ей о детях.

Я лежал неподвижно. Ничего не происходило. Нет, происходило: внутри у меня все напряглось, начиная от костей и наружу, и напрягалось все больше. Стало совсем плохо, но по-прежнему ничего не происходило.

Я слышал, как Стерн встает и подходит к столу. Порылся там немного, что-то зазвенело и щелкнуло. Неожиданно я услышал собственный голос:

- Ну, во-первых, Джейни. Ей, как и мне, одиннадцать. Бонни и Бинни восемь, они близнецы. И Бэби. Бэби три года.

И звук моего собственного крика...

И пустота.

***

Выплевывая темноту, я забил кулаками и вынырнул. Сильные руки ухватили меня за запястья. Они меня не удерживали, только тащили. Я открыл глаза. Все на мне мокрое. Термос лежит на боку на ковре. Рядом, держа меня за руки, на корточках сидел Стерн. Я перестал сопротивляться.

- Что случилось?

Он выпустил мои руки и встал, внимательно глядя на меня.

- Боже, - сказал он, - ну и приступ! Я схватился за голову и застонал. Он бросил мне полотенце, и я им воспользовался.

- Что меня ударило?

- Я все время тебя записывал, - объяснил он. - Когда ты не захотел вспоминать, я решил подтолкнуть тебя твоим собственным рассказом. Иногда это совершает настоящие чудеса.

- И на этот раз совершило чудо, - простонал я. - Мне кажется, у меня сгорел предохранитель.

- В сущности так и есть. Ты был на самом краю погружения в то, что не хочешь вспоминать, и предпочел бессознательность.

- А чем вы так довольны?

- Эффект последнего стежка, - кратко сказал он. - Теперь это у нас в руках. Всего лишь еще одна попытка.

- Подождите. Последний стежок - это когда я умру.

- Не умрешь. Долгое время этот эпизод сохранялся в твоем подсознании, и тебе это не причинило вреда.

- Правда?

- Ну, во всяком случае, тебя это не убило.

- Откуда вы знаете, что не убьет, когда мы вытащим его наружу?

- Вот увидишь.

Я искоса посмотрел на него. Мне почему-то показалось, что он знает, что делает.

- Сейчас ты знаешь о себе гораздо больше, чем тогда, - негромко объяснил он. - И можешь оценивать то, что исходит из тебя. Может, не полностью, но достаточно, чтобы защититься. Не беспокойся. Доверься мне. Я могу остановить, если будет плохо. Теперь просто расслабься. Смотри на потолок. Ощути пальцы своих ног. Не смотри на них. Смотри прямо вверх. Твои пальцы, большие пальцы ног. Не двигай ими, но чувствуй их. Отсчитывай пальцы, начиная с большого. Один, два, три. Ощути третий палец на ноге. Ощути его, ощути, как он расслабляется, становится вялым. Потом пальцы с обеих сторон от него расслабляются. Теперь все твои пальцы расслаблены, все расслаблены...

- Что вы делаете? - закричал я.

Он все тем же шелковым голосом ответил:

- Ты мне доверяешь, и пальцы твоих ног тоже мне доверяют. Они расслаблены, потому что ты мне доверяешь. Ты...

- Вы пытаетесь меня загипнотизировать. Я не позволю вам.

- Ты загипнотизируешь себя сам. Ты все сделаешь сам. Я просто показываю тебе дорогу. Я ставлю пальцы твоих ног на эту дорогу. Только ставлю пальцы ног. Никто не может заставить тебя идти туда, куда ты не хочешь, но ты хочешь идти туда, куда указывают пальцы твоих ног, и твои пальцы расслаблены, твои пальцы...