Обложка Г. Данича-Попова

Иллюстрации А. Аникеева и В. Морозова 

При жизни Высоцкого сложилось мнение, что его стихи можно только слушать в исполнении самого автора. Действительно, пел он настолько выразительно, эмоционально и театрализованно, что мы до сих пор находимся под впечатлением этого действа. И сегодня, стоит открыть книгу на знакомой песне, — сразу же слышатся мелодия и голос, и вместо того чтобы читать, мысленно поешь вместе с ним напечатанные строки.

А между тем ритм песни порой мешает воспринимать глубокие, философского звучания мысли Высоцкого. И, вероятно, сам понимая это, он оставил часть стихов жить только на бумаге. Вдова поэта Марина Влади любезно передала нашему государству более двухсот стихотворений, не спетых Высоцким.

Настало время читать стихи Высоцкого. Это поможет открыть в его поэзии много нового, неожиданного, прекрасного.

Владимир Семенович Высоцкий вошел в русское советское искусство как многогранно одаренная личность. Большой поэт современности, выдающийся артист, незабываемо сыгравший на подмостках Театра на Таганке Лопахина, Хлопушу, Свидригайлова, Гамлета; яркий киноактер, покоривший зрителя глубиной проникновения в создаваемый им образ; самобытный исполнитель авторских песен, звучащих во всех уголках страны.

В телевизионном интервью, рассказывая о своих песнях, Высоцкий говорил: «Вы спросили, кем я себя больше считаю — поэтом, композитором, актером? Вот я не могу вам впрямую ответить на этот вопрос, может быть, все вместе будет называться каким-то одним словом, и тогда я скажу: «Я себя считаю вот этим-то». Этого слова пока нет… Я думаю, сочетание тех жанров и элементов искусства, которыми я занимаюсь и пытаюсь сделать из них синтез… может, это — какой-то новый вид искусства. Не было же магнитофона в XIX веке, была только бумага, теперь появились магнитофоны и видеомагнитофоны… значит, может появиться новый вид искусства — для меня».

Действительно, современное развитие радиотехники помогло раскрыться самобытному таланту Владимира Высоцкого — синтезу поэтического слова, музыки, артистизма, необыкновенной модуляции голоса — и сделало его достоянием миллионов людей.

Родился Владимир Высоцкий в Москве 25 января 1938 года. Жил то с матерью — переводчицей с немецкого языка, то в семье отца — связиста, ставшего профессиональным военным. Вторая жена отца больше других поощряла поэтические пробы мальчика, мать увлекалась театром и с раннего детства приобщала к нему сына. Учась в школе, он уже занимался в драматическом кружке Дома учителя.

По окончании школы, под давлением родителей, которые считали, что техническое образование есть специальность, а все остальное— забава, Высоцкий поступил на механический факультет Московского инженерно-строительного института. В коллектив студентов влился сразу, всегда был в центре внимания, на все имея свое мнение, но удовлетворения от учебы не получал — душа рвалась на подмостки театра. И в конце первого семестра он все-таки бросил институт, чтобы на следующий год, преодолев сложнейшие экзамены, поступить в школу-студию МХАТ на курс П В. Массальского и А. М. Комиссарова. Здесь начало раскрываться его дарование. Он писал различные комедийные вещи, однако всегда с серьезной подоплекой, стихотворные тексты многочасовых капустников, в составе агитбригады ездил по селам, придумывал и исполнял частушки на местные темы.

По окончании школы-студии Высоцкий некоторое время работал актером Московского драматического театра им. Пушкина, затем — Театра миниатюр, делал первые пробы в кино. Но после того как увидел «Доброго человека из Сезуана» Б. Брехта — первый спектакль тольхо что открывшегося Театра на Таганке — понял: вот его театр, в другом он себя уже не представлял.

16 лет, по день смерти — 25 июля 1980 года, Владимир Высоцкий был ведущим актером Театра на Таганке. 18 июля — в предынфарктном состоянии — сыграл своего последнего Гамлета. 25 июля французские газеты сообщили: «Гамлет в Театре на Таганке в Москве умер». Похороны Высоцкого вылились в подлинное проявление национальной скорби, могила его стала одной из самых дорогих могил России.

Официальное признание пришло после смерти. Сейчас поэта печатают, вышли на экран не показанные в свое время кинокартины с его участием, сделано несколько кино- и телепрограмм о жизни и творчестве нашего выдающегося современника, статьи и воспоминания о нем заполнили страницы газет и журналов. За создание образа Жеглова в телевизионном фильме «Место встречи изменить нельзя» и авторское исполнение песен Владимиру Высоцкому посмертно присуждена Государственная премия СССР.

Во второй половине 50-х годов Булат Окуджава запел свои стихи под гитару. Запел не как артист на эстраде, а как-то по-домашнему, доверительно просто. Стихи были философские, чеканно-отточенные: «Неужели ты не слышишь, как веселый барабанщик вдоль по улице проносит барабан?!» и грустно-лирические: «Музыкант играет вальс». Эти стихи, бесспорно, обратили бы на себя внимание любителя поэзии, прочитавшего их. Ну а песни стала слушать вся страна.

Одним из первых осознал значение творчества Окуджавы Владимир Высоцкий. Осознал и сразу же подхватил его бархатный, немного печальный голос своим мощным, хриплым «рыком» с поющими согласными звуками.

Сам Высоцкий вспоминал: «Я вдруг услышал приятный голос, удивительные по тем временам мелодии и стихи, которые я уже знал, — это был Булат, и вдруг я понял, что впечатление от стихов можно усилить музыкальным инструментом и мелодией… я считаю его своим крестным отцом».

С каждым годом песня все больше заполняет жизнь Высоцкого. «Это дело — авторская песня (термин впервые введен Высоцким. — А. Ч.) — требует очень большой работы, — говорил поэт, — эта песня все время живет с тобой, не дает тебе покоя ни днем, ни ночью, записывается она иногда моментально, но работа на нее тратится очень большая. И если есть впечатление, что это делается легко, то это ложное впечатление. Если на одну чашу весов бросить все, что я делаю кроме авторской песни — деятельность мою в театре, кино, на радио, телевидении, концерты, а на другую — только работу над песней, то мне кажется, что эта чаша перевесит, потому что, повторяю, песня все время не дает покоя, скребет за душу и требует, чтобы ты вылил ее на белый свет и, конечно, в музыку». В другой раз он говорил о своих песнях-монологах: «Я всегда говорю «Я» потому, что я часто бывал в шкуре других людей (как артист). Это не ячество, это для удобства формы… Люди хотят знать, что у тебя за рубахой, что ты из себя представляешь… Во всех этих вещах (песни от «Я») есть мой взгляд на этот мир, на эти проблемы, на события, о которых я пишу. Мой, только мой собственный взгляд».

Песни, которые сам автор называл уличными, или городским романсом, а многие до сих пор считают «блатными», сильно повлияли на его судьбу. Для обывателей, в том числе сановных, эти песни стали как бы визитной карточкой поэта. Страшась обличающего творчества Высоцкого, они желали видеть в нем только автора блатных песен. Это становилось предлогом для отказа в публикации стихов и ограничения концертной деятельности.

Однако «уличные» песни Высоцкого явились хорошей школой для самого поэта и, вопреки мнению обывателей, оказали положительное влияние на молодежь. Такими песнями, как «Твердил он нам…», «В тот вечер я не пил, не пел…», «Город уши заткнул», Высоцкий, как тонкий психолог, манил и не отпускал лидеров дворов и подворотен, поднимая их в собственных глазах. А в других песнях он показал и высмеял истинное лицо преступного мира, воспеваемого блатным фольклором. И молодежь увидела, что нет никакой блатной романтики, что все это очень отвратительно и страшно. Оказывается, женщины в том мире такие, с которыми «спать — ну кто захочет сам», «товарищ» может продать и «за все сказать»; «в лагерях не жизнь, а темень тьмущая», там «каждый день мордуют уголовники, и главный врач зовет к себе в любовники»; и это так далеко от дома, что «шпалы кончились, рельсов нет», а впереди целых «семь лет синевы» и «передач не видеть, как своих ушей»… И выяснится в конце концов, что променял ты «на жизнь беспросветную несусветную глупость свою».