Посередине комнаты директор школы и сержант склоняются над разложенной на столе картой. Вьющиеся волосы женщины небрежно убраны в небольшой пучок, открывая вид на яркий шрам, разрезающий её лицо. На носу директора сидят очки в форме полумесяца, которые в сочетании с бородой и байкерским прикидом делают его похожим на плохого Санту. Их губы двигаются так быстро, что мне не удаётся разобрать, о чём они говорят. Хай прочищает горло, и они поворачиваются к нам. То есть, прямо к нам. Я пячусь назад, ближе к двери.

— Малахай, объясни, — рявкает мужчина, и я узнаю его голос, это его мы слышали по системе громкой связи, человек за ширмой.

Пожалуйста, господин Волшебник, если бы только у меня было сердце!

Хай открывает рот и извергает наружу всю правду. (И прошу, господин Волшебник, может, у вас найдётся мозг для моего друга?) Он ничего не утаивает: ни то, как мы нарушили правила, ни как пошли на обман и изменили мне внешность для того, чтобы провести меня в школу. Лично мне кажется, что он мог бы что-нибудь да изменить. И хотя директор приходит в ярость и губы сержанта сжимаются в тонкую линию, они не прерывают его. Хай завершает всё нашим открытием касательно моей матери, и эта информация заметно шокирует директора. Несколько пожилых людей, сидящих за компьютерами, поворачиваются, чтобы выслушать это откровение. Остальные, возможно, настолько глухи, что не слышат.

Хай робко заканчивает:

— Сэр, мне жаль.

— И не зря. Я разочарован в тебе, Малахай. И в тебе, Джо. — Он переводит на неё взгляд. Мы уже и забыли, что она тоже здесь, стоит позади нас. Возможно, она решила, что её выгонят отсюда, если заметят.

— Но, сэр! Я всего лишь пошла вернуть его! — резко возражает Джо.

Он обрывает её движением руки.

— Я не злюсь из-за того, что вы ускользнули бороться с демонами, хотя вы и слишком юны. Вы определённо не первые студенты, решившие преждевременно попрактиковать свои навыки. — Он встречается взглядом с пожилой дамой, делясь с ней какими-то воспоминаниями. — Хотеть бороться с демонами — хорошо, хотя и ещё немного рано. Но когда вы узнали, что она Маяк и привели её в школу, почему солгали о том, кто она такая?

Хай бледнеет, в то время как Джо смотрит в пол. Директор ждёт от них ответа.

Неужели сейчас действительно есть время для назидательных уроков? Отхлестайте этих щенков позже, если, конечно, мы доживём до этого момента.

Но он ждёт, пока в итоге Хай не отвечает:

— Мы не хотели проблем.

— Именно. И кому от этого стало легче?

— Никому. Разве что нам.

— Совершенно верно. Вы скрыли правду, чтобы избежать проблем. Это трусливо. Если бы вы пришли прямо к нам и сказали, что возможно у нас в школе находится Маяк, мы бы знали, что необходимо повысить уровень защиты.

Хай выглядит так, словно его сейчас стошнит. Джо всё так же смотрит в пол, поэтому мне не видно её лица.

Снова повисает молчание, и директор пронзает их стальным взглядом.

— Я лишь надеюсь, что вы проживёте достаточно долго, чтобы усвоить этот урок.

— А теперь, — резко обрывает его сержант. — Что мы будем делать?

Самое время.

Она поворачивается в мою сторону, и в меня впивается её небесно-голубой глаз. Слава Богу, у неё их не два.

— Ты дочь Мэри Портер?

— Да.

— Значит, она не умерла.

— Нет, это случилось позже, — осторожно отвечаю я.

Она переводит взгляд на пожилого мужчину, и он поворачивается ко мне, продолжая с того места, где она остановилась.

— Где и как это случилось?

Я тяжело глотаю.

— Два года назад. На неё… напали. — Я стараюсь подавить воспоминания. — Теперь я знаю, что к этому причастны демоны, но тогда я понятия не имела, как это произошло. — Всё это чистая правда. Правда, составляющая лишь вершину айсберга.

— Детка, мне жаль, — соболезнует сержант, и её небесно-голубой глаз смягчается. — Она была чудесной девочкой.

Я киваю. Она была чудесной.

— А как вы думали она умерла? — интересуюсь я.

— Во время патрулирования она была взята в плен вместе со своим наставником. Он не выжил. — Женщина выдыхает. — Найти её было не в наших силах. Как и полагается в подобных случаях, мы возвели ей усыпальницу, и однажды её свеча загорелась.

Я не знаю, что это значит, поэтому не скрываю от неё своё замешательство.

— Свеча продолжает гореть из-за Наследия, — объясняет она. — Когда Тамплиер умирает, Наследие покидает его тело и зажигает свечу.

Но моя мама не умерла, так что как её свеча могла гореть, если она была всё ещё жива? Однако Сержант уже повернулась назад к директору, и они обмениваются обрывками фраз, словно читая мысли друг друга. Интересно, зачем они вообще утруждают себя говорить вслух. Хотя, я этому рада. Ведь в отличие от них я — не телепат.

— Не может же всё это быть… — начинает она.

— Только из-за того, что она — Тамплиер, — заканчивает он.

Она: Они бы не обменяли сотню воинов…

Он: Лишь на одну жизнь.

Она: Если только она не подобна ядерному оружию.

Как долго люди должны быть вместе, чтобы достичь такого мастерства?

Он: В ней есть что-то особенное.

— Что заставляет их желать её столь сильно.

— Значит, мы не позволим им заполучить её.

ДА! ДА! ДА! Я едва ли не танцую.

В разговор вмешивается обеспокоенная Джо:

— Но дети…

Джо, Замолчи! С таким же успехом появятся новые.

Губы Сержанта сжимаются, и она произносит вздыхая:

— Джо, я знаю, это выглядит ужасно, но мы не может заключать сделки с дьяволом. Я тебе сразу говорю, так мы только проиграем.

Джо приходит в ярость и собирается уже закричать, но Сержант поднимает руку.

— У нас есть план. Даже несколько. Мы не собираемся сдаваться без боя.

Директор решает объяснить.

— Прямо сейчас студенты вернулись в подвалы школы. Они пойдут по другому туннелю, разведчики уже проверили какие пути находятся под угрозой нападения. Прямо сейчас мы тянем время, чтобы дать им ещё одну возможность эвакуироваться. В конце концов демоны поймут, что мы не собираемся отдавать девочку, и они снова атакуют. Будем надеяться, что подкрепление прибудет вовремя.

— Чем мы можем помочь? — это, конечно же, спрашивает Хай.

Директор переводит на него полный гордости взгляд.

— Нам необходимо, чтобы ты вывел отсюда Меду. На случай если… если подкрепление не прибудет вовремя.

— Сэр, я?

— Ты моложе и быстрее всех, кто остался, и прекрасно знаешь, как выбраться из этих подвалов. — Серьёзно, это он сейчас так пошутил? — А все остальные будут защищать школу так долго, насколько это возможно.

— Почему мы просто не можем отправить её с детьми? — вмешивается Джо.

Директор качает головой.

— Я не хочу положить все наши яйца в одну корзину. — Он смотрит на Хая. — Они пришли именно за ней… Боюсь, то, о чём я вас прошу, очень опасно.

— Тогда я тоже хочу пойти, — неожиданно для меня заявляет Джо. Я даже не представляла, что мы с ней такие хорошие друзья.

— Это слишком опасно, — предупреждает Хай. И в то же время директор говорит:

— Но твоя нога.

Джо по порядку приводит аргументы:

— Нога едва ли меня замедляет, по скорости я ничуть не уступаю человеку.

Мне-то как раз она уступает, но, конечно, никто об этом не знает.

Джо поворачивается к Хаю.

— И двое защитников лучше одного. Сегодня я уже сохранила тебе жизнь. — Хай краснеет. — Если бы меня там не было, ты бы был уже мёртв.

— Джо, мне жаль, — начинает директор. — Но в твоём состоянии тебе лучше не сражаться. — Она хочет возразить, но он поднимает руку. — Знаю, ты хочешь помочь, но будет лучше, если ты проследишь за детьми, как только они выберутся наружу.

Я наблюдаю за тем, как сначала директор топчет эго Джо, а потом Сержант переезжает его на поезде.

— На самом деле, ты должна была уже эвакуироваться с остальными гражданскими.

Я моргаю при слове «гражданские». Могу сказать, что совсем скоро голова Джо взорвётся.