Санитары боялись, что дороги размоет, и несколько раз просили водителя поехать в объезд. Они мчались под завывание сирены, покрывая расстояние до Ньюарка в три раза быстрее обычного. Доктор, который сопровождал Рэйчел, боялся, что роды начнутся прежде, чем они доедут до больницы.

Все пытались добродушно шутить, чтобы помочь Рэйчел и Хэнку расслабиться.

– Обед и безналоговые товары будут предложены членами экипажа, – с улыбкой объявлял санитар. – Говорит командир экипажа! Внимание! Мы совершаем полет на высоте двух метров, на скорости – эх! Лучше умолчать об этом, пока нас не остановила полиция. Итак, если вы посмотрите направо, вы увидите Москву; если посмотрите налево, увидите Гавайи.

Хэнк и Рэйчел вяло улыбались. Все, что угодно, только бы не завыть от отчаяния.

Акушерка в накрахмаленном халате встретила их у входа в больницу. Она была спокойна, как будто ничего особенного не происходило.

Рэйчел поместили в отдельную комнату и назначили лекарства, задерживающие схватки. К счастью, она заснула.

К Хэнку сон никак не шел. Он позвонил родителям Рэйчел во Флориду и попытался в мягких тонах описать сложившуюся ситуацию. Оставшуюся часть ночи он беспокойно ходил по коридору.

Наутро Рэйчел снова осмотрели и ввели очередную дозу лекарств. Хэнк, чувствовал себя абсолютно беспомощным. Чем он мог помочь ей? Его роль заключалась только в том, чтобы гладить жену по руке и уверять, что все будет хорошо, как будто он сам был уверен в этом. В любом случае, ни он, ни она не верили в благополучный исход.

– Что ж, – сказал доктор, – ваши дети отказываются делать то, что им говорят. Они твердо решили родиться до Рождества. Итак, сегодня ночью, Рэйчел, вы станете мамой.

– Сегодня! – разом воскликнули Рэйчел и Хэнк.

Хэнк обнял ее, а она уткнулась лицом в его грудь и беспомощно затряслась всем телом. Опасность объединила их. Он прижимал жену к себе и боялся выпустить из рук.

– Теперь это точно, – добавил доктор. – Мы подождем, пока схватки усилятся, и тогда заберем вас в операционную. Придется сделать небольшой симпатичный разрез на уровне трусиков-бикини.

Рэйчел сердито нахмурилась.

– Я никогда больше не смогу носить бикини!

– Сможете. Уверен, что в бикини она выглядит потрясающе, правда, Хэнк?

– Она выглядит просто супер! – ободряюще подмигнул Рэйчел Хэнк.

– Вот, съешьте кусочек торта, Рэйчел, – продолжал врач. – И не волнуйтесь. Вы проснетесь, и все будет позади.

Она крепко сжала руку Хэнка и испуганно спросила:

– Доктор, а это очень опасно для малышей?

– Они, родятся совсем крошечными, и за ними нужен будет особый уход. Но нам приходилось делать это сотни раз, так что не волнуйтесь. Лучше расслабьтесь и постарайтесь отдохнуть. Хэнк, медсестра отведет вас в комнату ожидания.

– Я не хочу оставлять свою жену, – твердо сказал Хэнк.

– Но ей нужно выспаться, – возразил доктор.

– Правда, я ужасно устала. Будет чудесно, если я посплю.

– А вы не заберете ее на операцию раньше времени? – недоверчиво спросил Хэнк.

– Ради Бога, еще очень много времени впереди. Дайте своей жене выспаться.

Хэнку не хотелось расставаться с Рэйчел, но он не стал спорить, понимая, что его волнение передастся ей и она не сможет спокойно заснуть.

Ему было трудно отпустить ее руку. У дверей он обернулся и посмотрел на жену, но ее глаза были уже закрыты. Внезапно он почувствовал себя одиноким, будто его отрезали от семьи. Она осталась с малышами, и связь между ними была намного сильнее, чем его связь с ней.

Вместе с малышами она должна проходить через все испытания, а он в это время будет сидеть в стороне, ждать и беспокоиться.

Над его ухом кто-то тактично кашлянул. Он поднял глаза, увидел медсестру и догадался, что должен следовать за ней.

По пути в комнату ожидания Хэнк обратил внимание на палату, отгороженную от коридора стеклянными дверями. То, что там находилось, заставило его остановиться и приглядеться повнимательнее.

Здесь стояло множество инкубаторов, в которых боролись за жизнь крохотные живые комочки. Заметив среди них два пустых инкубатора, Хэнк представил, что там лежат его малыши. Не в силах сдержать нахлынувших чувств, он задрожал всем телом.

Откуда-то из внешнего мира до него доносился бодрый голос медсестры, которая пыталась внушить ему, что все будет хорошо и ситуация абсолютно штатная. Конечно, думал он, ей не о чем беспокоиться. Это не ее дети рождались преждевременно, и не ее близкому человеку предстояло пережить операцию.

Они родятся такими крошечными, а эти аппараты выглядят такими грубыми и страшными.

Запах больницы заставил Хэнка поморщиться. Куда бы он ни посмотрел, повсюду его взгляд натыкался на инкубаторы, батареи и провода.

– Боже мой! – воскликнул он, и его сердце сжалось, когда он рассмотрел крошечное, красное тельце малышки в одном из инкубаторов. – Сколько ей?

– Один день, – мягко ответила медсестра. – Она весила всего полкило, но хорошо набирает вес. У нас рождались дети еще меньше. Мы способны совершать чудеса, Хэнк.

Глядя на крошку, лежавшую в инкубаторе, ему хотелось завыть.

Его малыши тоже будут лежать здесь, подключенные к аппаратам. Их будут кормить внутривенно, и, возможно, им будет нужен добавочный кислород. Если только они выживут. Все это нагнетало на него ужас.

– В любом случае, у меня нет выбора, – пробормотал Хэнк и, крепко сжав зубы, вернулся в палату к Рэйчел.

– Там очень тихо, – сказал он ей, стараясь говорить спокойно. – Мы сможем навещать их в любое время и даже фотографировать, если захотим.

– Если они выживут, – мрачно сказала Рэйчел. Ему хотелось обнять ее, но он удержался.

– Все будет хорошо, – пытался он приободрить жену. – В этой больнице, такое случалось много раз.

– Да, но со мной это впервые, – всхлипывая, возразила она.

Хэнк неуверенно погладил ее по плечу, чувствуя свою беспомощность. Рэйчел выглядела такой потерянной. Нет, ради нее он должен держаться, он должен быть сильным, чтобы утешить ее. Это все, что он может для нее сделать.

– Порой, – тихо начал он, – нам приходится доверять свою судьбу другим людям. В такие моменты мы должны забыть о своих страхах и постараться основывать свои суждения на том, что мы знаем об этих людях.

Рэйчел повернула к нему залитое слезами лицо и часто-часто заморгала.

– Ты так и поступаешь? – спросила она.

– Да. Мы знаем, что эта больница оснащена лучшим оборудованием, а ее персонал обладает опытом и умением. Не случайно нас привезли сюда, через, много миль. Мы знаем также, что преждевременно рожденные дети часто выживают, здесь, немало таких малышей.

– Значит, ты утверждаешь, что мы должны доверять людям, которые в прошлом доказали, что на них можно положиться?

– Конечно.

– Но это не всегда так.

– Здесь работают опытные врачи. Мы должны доверять им.

К своему облегчению, Хэнк заметил, что сумел успокоить ее. Время ползло нестерпимо медленно. Бесконечное ожидание изнуряло Хэнка. Ему было больно смотреть на муки и тревоги, терзавшие Рэйчел.

Около шести часов вечера, когда в дверь просунулась голова акушерки, Рэйчел внезапно вскрикнула от боли и схватилась за живот.

– Хэнк! Мне больно! Помоги! Сделай что-нибудь! – отчаянно выкрикивала она.

– Если бы я мог! – Его охватила паника. Акушерка быстро осмотрела Рэйчел.

– Так, все ясно. Тебе пора в родильную палату, – весело сказала она. – Давай, папаша, шевелись! Нужно усадить ее в кресло. Вот так.

– Хэнк, не уходи! – закричала Рэйчел и посмотрела на мужа расширенными от ужаса глазами.

Его сердце обливалось кровью. Он боялся за нее, боялся, что она может умереть. Но нельзя было показывать этого. В родильной, Хэнк все время, не переставая, говорил с Рэйчел, пытаясь развлечь ее веселыми историями. Он рассказывал в лицах и красках, как наденет соломенную шляпу и пойдет выращивать на своем огороде экологически чистые овощи, размышлял, в какую школу будет лучше отправить детей и как они станут главными зачинщиками всех шалостей в своем классе, описывал, как чинно они всем семейством будут ходить в гости... Хэнк разве что не жонглировал шариками и не устраивал кукольные представления – да и то лишь потому, что не было под рукой подходящих предметов. В это время он прекрасно понимал, что пытается не только успокоить Рэйчел, но и развеять свой страх перед неизвестностью.