Дело не шуточное. Забеспокоились все, кто совет держал, и решили испытать Свистуна своим способом. Затащили на самую крепкую избу бочку, натаскали в неё воды доверху и привели парня. Объяснили - так и так, мол, испытаем, не промокнешь ли под струей. Алешка только плечами повел, валяйте, мол, мне-то что. Скрутил он себе цигарку, огня попросил и встал, куда указали.

Направили мужики струю из бочки - прямо на Алешкину голову. Аж свист пошел. А парень стоит себе, ухмыляется, цигарка во рту даже не гаснет. Опорожнили всю бочку, ни единой капельки к одежде не пристало. Голова не промокла, и цигарка не погасла.

"Герой!" - в один голос сказали мужики и тут же порешили идти с прошением к барину. Скажем, мол, так: неровен час, ваше благородие, пройдет слух по всему свету, заявятся паломники, и сам государь-батюшка пожелает поглядеть на забарского чудотворца. Надо, мол, готовиться.

Барин, когда ему доложили, сразу смекнул, что затея у мужиков толковая: прославиться можно, а слава при умной голове - это капитал. И дал он согласие исполнить просьбу, а сверх того, о чем прошено - чайную на шляху построить да на казенку разрешения добиться, чтоб спиртным торговать.

Мужики возрадовались. Но тут нежданно-негаданно заартачился Алешка Свистун. "Как, - возмутился он, - вам всем выгода, а мне что? Шиш? Нет, братцы дорогие, казенку стройте, а никакой дороги и никакой церкви не будет. Все деньги мне. А царь пожалует - золотом возьму. С иноверцев - тоже золотом".

Поначалу забарцы решили, что Алешка, дескать, пошутил, но потом глядят - дело серьезное.

"Ежели не по-моему будет, - сказал Алешка, - не войду в воду, хоть кольями меня загоняйте".

Попытались мужики Свистуна уломать, но он - ни в какую. "Хватит, говорит. - Дураков нынче нет".

Вот тут-то и вспомнили забарцы про Шмеля. Мудрец не раз выручал их из беды. Не все речи лесного отшельника мужики понимали, но наставлений его ослушаться боялись, чтоб не вводить старика во гнев.

На этот раз, когда пришли к нему за советом, Шмель сказал, что никакой беды забарцам не грозит, беда грозит Лешке Свистуну.

- Как, - удивились мужики, - такое богатство в руки парню идет, а ты говоришь - беда?!

- Богатство трудом наживать надо, а не хитростью и черной магией. Кто от хитрости своей разбогатеет - нищ душой станет. И ещё скажу вам: кто на паломниках наживается - свою землю обетованную потеряет. Но не в этом главный долг ваш нынче. Не раздувайте Свистунову славу, а глушите её. Вот ваш долг. Свистун без правды прожить может. Зачем ему правда, когда из любой воды сухим выходит? Пойдете за ним - в болоте лжи и бесчестия погрязнете. Глушите, говорю, славу его. А помрет - без почестей и церковного звона хороните, чтобы зависти к его жизни у глупых людей не вызвать.

Развели забарцы руками в недоумении:

- Нынче-то как нам быть?

- Все я вам сказал, земляки.

- А может, нам - того, - сказал тут один из мужиков, - убить Свистуна?

- А стоит ли убивать того, кто сам себя своей неправильной жизнью убивает?

Так и ушли забарцы, можно сказать, без всякого совета.

А в Алешкиной жизни ничего первое время не менялось. Жил себе парень припеваючи, богател не по дням, а по часам. Злились мужики. Вот, мол, завидная участь у человека, а кто землей кормится, тот в поту, в грязи, в нищете. И каждый про себя ругал Шмеля за то, что мудрец отговаривал мужиков от легкой судьбы и неверной славы.

Алешка Свистун будто бы дразнил сладкой жизнью забарцев. Удача шла к нему за удачей. Один за другим потянулись в село паломники. Люди именитые, из разных стран. Сколько запросит с них Алеха за сеанс, столько и дают. Вовсе запил, загулял водяной колдун. Постепенно до того обленился, что отказывать стал гостям: "Хмурый нынче день, не пойду на речку".

Но вот однажды приехал в Забару волшебник из далекого города Багдада. Остановился он на барской усадьбе и потребовал к себе Алешку. Я, говорит, великий знаток черной магии, покоритель змей, не верю, что человек из воды может выйти сухим. Если ваш колдун это докажет, меру золота получит от меня и почетный титул волшебника.

Побежали барские слуги за Свистуном, а тот - вдрызг пьян. Лежит на полу посередь избы, песню пытается запеть - не может, язык его не слушает. Но как услыхал про золото, пьян-пьян, а поднялся. "Пошли, - говорит, сейчас я вашему волшебнику нос утру. Гоните, братцы, золото".

Привели Алешку на реку - туда, где его покоритель змей дожидался, и говорит: давай показывай.

Вот тут и случилась беда. Вошел Алешка в Непуть, окунулся с головой и пропал. Нет и нет его. Должно быть, с четверть часа ждали. Покоритель, дескать, воды, что ему сделается. Потом заволновались. Кинулись парни в речку, искать стали и вытащили Алешку Свистуна мертвым. К телу-то его да к одежде вода не пристала, а вовнутрь налилась, и захлебнулся колдун.

Разные слухи пошли про эту смерть. Многие говорили - будто багдадский волшебник змею на берегу под корягой спрятал и та змея ужалила Алешку, когда он входил в реку. А решился на это волшебник из зависти, потому как сам покорять воду не умел.

Словом, как бы там дело ни было, а погиб Алешка Свистун и тайну водяного колдовства унес с собой.

Хоронили его без колокольного звона и почестей, как велел Шмель. И хотя первые дни разговоров на селе было много - в скором времени забывать стали про Алешку. Старики-очевидцы поумирали, а молодежь в чудеса не верит - побасенки, мол, все это, глупости. Говорят, не прошло и десяти лет, как никто уже из забарцев могилу Свистуна на кладбище распознать не мог. Лишь потом, можно сказать, век спустя, стали вспоминать, что жил некогда такой человек в Забаре.

"А почему стали вспоминать? - спросил меня как-то раз Егор Тимофеевич. - Смекни".

Но я оказался человеком несмекалистым.

ТАЙНА СЕРЕГИ-ОТСТУПНИКА

Егор Тимофеевич хорошо помнил хромого боцмана Усова, который случайно узнал тайну Сереги-отступника и всем её поведал. Забарцы, правда, посмеиваются - фантазер, мол, Усов. Но чуть какой новый человек в селе появится - непременно историю эту ему расскажут. Видно, есть в ней смысл.

Серега Харитонов, как и сам боцман Усов, жил на Поповом конце. Серега шестым был в семье, самым младшим сыном. Рабочих рук у Харитоновых хватало, и младший, даже когда подрос и, можно сказать, женихом стал, никаких забот не знал, жил в свое удовольствие.

Серега душевным был парнем и мечтательным. Любил книжки читать, сказки послушать да на сеновале в душистом сене выспаться досыта.

Так бы, наверно, нескончаемым праздником и тянулась бы жизнь Сереги, не повстречайся он однажды с барской дочерью, Вишенкой, которая приехала к деду погостить на лето.

Собирала Вишенка цветы на лугу, а Серега спал в траве, рядом книга лежала. Открыл Серега глаза и видит: стоит Вишенка, держит его книгу в руке и смеется.

- Зачем ты такие книжки читаешь, от которых спать хочется? - смеялась Вишенка. - Хочешь, я тебе интересную дам?

Так они познакомились. С того дня Серега потерял свое душевное спокойствие. Быстро прочитывал самые толстые книги, которые давала ему Вишенка, лишь бы только почаще им встречаться.

Видно, Вишенка скучала в большом барском доме, отгороженном от всего мира высоким забором, - она и сама стала часто назначать Сереге свидания.

Однажды Вишенка спросила:

- Ты не знаешь, почему в нашем саду не поют соловьи?

- Знаю, - ответил Серега. - Пора их прошла. Отпели соловьи.

Вишенка тяжело вздохнула:

- Я так люблю слушать соловьиные песни. Если бы их можно было заставить петь! Никто этого не может сделать.

- А вот я могу! - вдруг сказал Серега.

- Правда? - удивилась Вишенка.

- Не закрывай окно, когда ляжешь спать, и под утро услышишь соловьиную песню.

- Неужели правда? - Лицо у Вишенки порозовело от радости. - Запоют соловьи - расцелую тебя. Будешь самый, самый лучший! А обманешь - видеть больше не захочу.