Глава 17. Сыграем в бутылочку

— Да-да, после сытного обеда пришло время развлечений! Веслав, ты не скажешь, во что можно играть пустой бутылкой? Ого! По твоим глазам, я вижу, что бутылкой можно бить меня, а еще?

На Эдмуса пирог не подействовал, на остальных оказал благотворное влияние, и нам было глубоко пофиг. Адреналин в нашей крови просто перестал существовать. Сердца тукали лениво и благодушно.

— Играем в бутылочку, — пояснил Веслав, который только что бутылочку на стол и выставил. Жутко пыльную, и на ней, кажется, был нарисован череп со скрещенными костями. Другой в хозяйстве алхимика не нашлось.

— Я не буду целовать Эдмуса, — заметила Бо, в которую Виола превратилась после второго куска. — А как играть с часами?

Алхимик неторопливо выкладывал на стол остальные предметы: будильник, нож, карманный фонарик, лягушачью лапку и где-то сорванную ромашку. Эдмус посмотрел на лапку с большим интересом.

— Это призы? — в его голосе прозвучала надежда.

— Это стимулы для вашего мозга. А то я боюсь переборщить с эликсирами.

Последним на стол лег клочок бумаги с двумя накорябанными на нем строчками.

— Опять это несчастное пророчество, — констатировала я. — Что на этот раз? «Сшибется с Черным Миром рать, им счет неполный дважды пять»…

— Тоже правильно, — ничуть не расстроился Эдмус. — Если идти в Небирос — так уж надравшись до того, что в глазах задвоится…

Йехар задумчиво пересчитал всех присутствующих. Нас, конечно, по-прежнему было шесть.

— Ты имеешь в виду Великую Дружину?

Бо издала душераздирающий вздох. В виде утешения я сунула ей жвачку, которую совсем недавно откопала у себя в сумочке. Счастью блондинки не было предела.

— Если мы заявимся в Небирос, то есть шанс, что они присоединятся к нам, так? Мы же не просим Арку пропускать их в наш мир, где уже есть одна Дружина.

Мы заявимся в Небирос. Звучит так, будто мы пивка туда попить собираемся, а каким путем туда добираться?!

— Ну, я ж Повелитель, — Веслав перехватил мой взгляд. — Разрываю грани между мирами… проведу вас как-нибудь, словом. Ладно, представим, что мы туда добрались. Потом мы…

— Станем рабами Небироса.

Это вымолвил Андрий. И в кои-то веки в нем говорил не комплекс отличника, а здравый смысл.

— Вы же говорили, эта штука меняет. Подчиняет. Заставляет видеть только худшее и все такое…

По-русски говорит, надо же. Я им уже почти горжусь.

— Веслав, а ты там вообще окажешься… дома.

Нет, определенно горжусь. Он заставил ненадолго заткнуться даже Веслава.

Ключевое слово — «ненадолго».

— Этот этап я не рассматривал, потому что рассматривать его бесполезно, — признался Веслав. — Согласитесь вы идти со мной в Небирос или нет… если пойдем — можем стать его слугами уже через минуту. Или не стать. А если будем сидеть здесь, то Небирос скоро можем получить с доставкой на дом, так что…

— Все знают свои слабые стороны? — влез ехидный спирит. — Готовьтесь услышать голоса внутри себя!

— Пока я говорю теоретически, ясно вам? Представим, что все мы остались живы в первые минуты. К нам присоединяется Великая Дружина…

— С какой стати?!

— Бо вызовет Теодора смской или что-нибудь в этом роде, поймите вы, это детали! Арка на нашей стороне, не сбрасывайте ее со счетов. В нужный момент она поможет.

— Ты что, пытаешься надеяться на лучшее? — в голосе Йехара зазвучала подозрительность.

Веслав отмахнулся. Не слишком убедительно.

— Ладно, представим, что с нами — Великая Дружина. Итого нас одиннадцать. А теперь возникает вопрос: какая роль у каждого из нас в этом уравнении, то есть в обряде, который создал Святослав? А еще точнее: у кого из нас главная роль?

— Стенки емкости, — припомнила я. — Кто-то будет стоять на защите, так?

— Да, это понятно, потому что Небирос нас наверняка будет атаковать. Затем, кто-то должен открыть тайники… тайник. Арку, как ход в другой мир.

— И взять из него какую-то энергию и перенести ее в Небирос?

— Истинно. Ну, вопрос-то все поняли?

Бо громко и радостно лопнула большущий пузырь.

— А был вопрос? Ой, я его пропустила!

Эдмус раз в жизни проявил себя паинькой.

— А катализатор? — припомнил он. — Там же советовалось про него не забывать?

— Это… да, дело в том, что перед тем, как забирать энергию стихий в глобальных масштабах магу обычно требуется раскачка, своего рода подпитка… словом, катализатор реакции, если перевести в алхимию, — Веслав все-таки не выдержал и заметался по комнате. — Но что за энергия? И какой катализатор? Я почти уверен, что это связано с кем-то из них.

Он ткнул пальцем в стол, на котором лежала несуразная коллекция предметов. Один из них — лягушачья лапка — уже медленно стол покидала, заарканенная длинным языком.

— Не трогай Ыгх!

Я слегка приморозила язык Эдмуса, и спирит выразил возмущение глазами и тихим сипением:

— Ыгх?

— Конечно. Великая Дружина, — я ткнула пальцем в стол. — Если мои сны — правда, то нам осталось только решить, кто из них будет играть основную роль.

Андрий хотел было что-то переспросить о снах, но Веслав уже крутанул бутылку.

— Пять Дружинников, — сказал он. — Пять моих потенциальных противников. Противовесы Тени. Все уникумы, как на подбор. Кто у нас первый? Тано.

Он приподнял нож, который, видимо, символизировал меч бога смерти.

— Может, мы должны выполнить обряд по законам античности, наделить Тано огромной силой — и просто выкосить в Небиросе все живое? Мир станет мертвым, но никому угрожать уже не будет. Он ведь страшен именно своими жильцами.

— Это вроде как клин клином вышибать, — заметил Андрий невесело. Бутылочка крутнулась еще раз и указала горлышком на лягушачью лапку.

— Ыгх — темная лош… э-э… жаба, конечно. Меняет личины, отнимает чистую энергию, между мирами прыгает. Может, нужно с ее помощью потянуть из какого-то мира энергию стихий и нанести удар по Небиросу?

В третий раз горлышко указало на будильник.

— Хайя, — догадался Йехар. — Девочка с уникальным даром — повелевать временем. Она могла бы повернуть время в этом зловещем мире вспять, так? Чтобы точка, когда он склонился во тьму, не была пройдена вторично…

— Верно, а мы могли бы с помощью Ыгх снабжать Хайю энергией, которой для такого понадобится просто пропасть, — еще один виток. Фонарик. — Милия. Убийственный свет и почти такой же характер. Светлый странник — это уже о чем-то говорит. Если поставить ее на острие удара, наделить силой светлых стихий другого мира… удар по Небиросу может получиться сокрушительный.

Андрий встрепенулся, как мальчик, которому предложили поиграть в войнушку, а Бо лопнула еще один пузырик и заметила:

— А у Милии все сокрушительно.

Бутылку Веслав больше не трогал. Ее горлышко все еще дрожало напротив фонарика, а взгляды всех ушли немного левее. Ромашка. Странно, что не книжка, было бы символичнее.

— С Тео сложнее всего, — Веслав зачем-то потрогал ромашку и вытер пальцы о поверхность стола. — По логике он — первый претендент на основную роль в нашем обряде: его дар исключительно светлый, он воскрешает стихии и цветы, но заставить перемениться магов и людей Черного Мира в несколько минут у него не получится. Да и сил у Книжника не хватит: вы же помните, он не умеет подпитываться извне. У него всё из…

— Сердца, — подсказал Йехар. — Почему ты замялся так, будто это непристойное слово?

— Из? — переспросил Эдмус. — Это у Тео? Да у него все «через», и сердце тут ни при чем, тут замешаны другие органы.

И он демонстративно захлопнул пасть, пока в него никто ничем не швырнул.

— Спросить бы Высшие Силы, что Тео может делать в Небиросе, — раздраженно заметил Веслав. — Он же источник только своего мира. В крайнем случае, он может принять на себя часть защиты, но призывать его в Дружину только из-за этого!

— Арка уже показала, что ничего не делает просто так, — напомнил Йехар.

Бо почему-то перестала жевать. Более того, она смотрела на ромашку с такой тоской в глазах, что меня затошнило. Бутылка на столе медленно начала покрываться инеем.

— Перемены равновесия никогда не проходят без жертв, — сказала она потом, как будто что-то припоминая. — Йехар, это ты говорил, да? И если в Небиросе мы попробуем провести этот обряд — то кто-то должен будет…

— Да брось! — это сорвалась я. Жутко было слышать Бо, говорящую настолько не своим голосом. — Такого не может быть.

Бо с тем самым отстраненным видом, который в последнее время был присущ Виоле, лопнула пузырик.

Андрий по очереди осмотрел наши лица и запаниковал:

— А есть что-нибудь такое… положительное?

Оптимист, однако. В наш пятый призыв мы исчерпали лимит положительного. Хватит нам и того, что Повелитель Тени оказался настолько человеком… ну, ладно, может, не совсем человеком. Веславом. С его классификацией возникали проблемы даже у самого Веслава.

— Да, — раздраженно ответствовал Веслав. — Положительное в том, что этот эликсир можно решить, если определить катализатор. Энергию, которая будет задавать тон всей реакции. Начальный импульс. Объясняю доступно?

— Когда это ты о таком заботился? — удивился Эдмус. — Ничего, продолжай, мы смирились. Наши мозги будут переваривать эту информацию долгими бессонными ночами, так что не удивляйся моим торжествующим крикам вроде: «Дошло! Дошло! Мы вля-а-а-апались!»

Йехар ударил Эдмуса взглядом. К помощи рук или Глэриона он в последнее время старался не прибегать. Считал предпочтительнее нравственное бичевание. Спирит, разумеется, прикинулся серьезно ушибленным.

— Веслав. Из того, что ты сказал сейчас, мы поняли, что ты еще не определил этот катализатор?

«Дошло-о-о-о-о!» — шепотом порадовался спирит за странника. Будь взгляд Йехара чуть потяжелее на этот раз — и Эдмуса бы ушибло по-настоящему.

Веслав же был предельно честен и не орал. Такое случалось редко.

— Нет. Но это должна быть стихия. Чья-то стихия… кто-то из них.

Он провел пальцем по кругу предметов, который лежал на столе. Нож. Будильник. Фонарик. Ромашка. Половина лягушачьей лапки — спирит все же успел оприходовать деликатес.