Глава 3. Salve, magister

Веслав спросил, ориентируюсь ли я в этом городе. Остроумный ответ всегда приходит с опозданием. Мне бы поинтересоваться: «Такое возможно?»

Мы оказались посередь нового строящегося квартала. Или микрорайона. Никто из нас понятия не имел, как это нагромождение недостроенных домов называется, но у Виолы уже начиналась клаустрофобия, хотя в ее мире было полно небоскребов, а Эдмус во все горло рассуждал о том, как бы нам ограничить свою популяцию.

— Вот у нас, спиритов, с этим строго. Отложишь больше двух яиц — и пикируешь вниз головой со стены Города, а крылья у тебя связаны крепко-накрепко. Разве у вас тут нет высоких стен? Или стали для кандалов?

Йехар недовольно хмурился, пытаясь настроиться на какую-то неопределенную волну.

— Мне кажется, в окрестностях нет ни единого человека, — заметил он.

— Готово дело, безлюдное место обеспечили! Все пока точно по нашему сценарию, а? Вокруг никого, у нас встреча, чего нам там не хватает?

— Полудня, — подсказала Эдмусу Виола. Вот уж кто меня тревожил с самого прибытия. Стоило отвернуться — и она уже тут как тут, радует тебя безучастным выражением лица. Неужели осознала вдруг свой внутренний мир и решила с ним разобраться?

— Нужно вызвать кого-нибудь, — занервничал Андрий. — Идти туда без прикрытия…

Я укоризненно посмотрела на Йехара. Последний час для странника прошел тяжело: он пытался вбить в нового коллегу философию Дружины. Это пока не удавалось: не был Андрий таким обломовцем, хоть что ты с ним делай.

— Веслав выставляет нам свои условия, — спокойно проговорил странник. — Вечер — его время, но спорить мы не можем. А звать кого-либо из Канцелярии — изначально не то, что планировалось нами. Если…

Только глубокое уважение, которое я к страннику испытывала, заставило меня не затыкать уши. Йехар повторял это уже не в первый и не во второй раз. «Птица говорун, — съехидничало подсознание, — отличается умом и сообразительностью».

Дом под номером 67 оказался вполне построенной, но не отделанной до конца десятиэтажкой. Кран одиноко торчал поблизости. Никакой охраны, вообще никого из людей не было видно.

— Здесь пахнет ловушкой, — немного патетично выдал Андрий.

— Извините, это я, — вылез Эдмус. — Говорил мне Веслав не есть здешнюю колба… мимо!

Ладонь Виолы прочертила воздух впустую, зато моя угодила точно в цель.

— Так нечестно, вас больше, — приуныл полководец. — Ладно, сделаем так: вы меня лупите только за неостроумные шутки, а когда я блистаю сатирой и юмором — оставляете в покое! Может, вы просто устанете наконец лупить меня всё время… мне слетать на разведку?

Двойная оплеуха сказала, что такое предложение приняли за очень неудачную шутку. Веслав вряд ли обрадуется, если узреет вместо меня нашего крылатого.

— Идем? — немного раздраженно осведомилась Виола. Йехар, не отвечая, смотрел на меня. Я кивнула, но рыцарь что-то не торопился двигаться с места.

— Оля, ты понимаешь, что…

— А ты бы что ответил на такой вопрос?

Роза в стеклянном футляре заняла надежное место в кармане. Я понимала, что должна сделать и почему. Я полгода в себя вдалбливала сознание того, что этот день придет.

Но попробуй за полгода убедись, что ты будешь убивать Повелителя, практически демона во плоти, а не того, кто пропасть раз тебя же и спасал, и кого ты же спасала, да еще эти призывы, будь они неладны… В общем, в последний месяц ко мне уже и нейтралы-ментальники не совались. Даже при проникновении в мои мысли они не могли понять, что я думаю.

Йехар, похоже, что-то расшифровал. Молча двинул к зданию.

Мы поднялись на самую верхотуру немного раньше срока, получили пару минут на то, чтобы отдышаться — и вступили на крышу ровно в восемь, чин чином, если б кто увидел со стороны — сказал бы, что команда магов-профессионалов. Даже Эдмус, пока молчал, не очень выбивался из общей картины.

Здесь, на крыше, нас встретил неожиданно пронзительный ветер, которого в помине не было внизу, между домов. И — пустое, ровное пространство. С двумя погрешностями: первая — небольшая будка в центре, сделанная то ли как голубятня, то ли как квартирка для романтиков…

Второй погрешностью был Веслав. Темный маг стоял у края крыши, глядя вниз с неподдельным интересом. Обернулся он точно как по заказу, когда мы вошли.

— Привет.

Голос был не тем: тихим, спокойным и неулыбчивым, и сам он изрядно изменился. Похудел еще больше (непонятно только, куда, потому что худеть Веслав мог только за счет костей и кожи), да и постарел изрядно, и бросил таскать на себе это свое невероятное пальто со ста пятьюдесятью карманами. Ах, он же его только в походы надевал. Серенькая спортивная ветровка только резче подчеркивала усталость лица и мрачный изгиб губ. Он отпустил челку, волосы теперь наползали на глаза: наверное, хотел скрыть красный рубец от ожога посреди лба. Но это все я рассмотрела во вторую очередь.

А вот черное клубящееся облако мрака вокруг него я увидела сразу. Как тогда, на Смоленском кладбище, когда я посмотрела на него в последний раз, не нужно было ни малейших усилий, оно будто задалось целью само броситься в глаза. Йехар был прав — о равенстве сил здесь даже говорить не приходится. И если роза Игнатского не сработает… в общем, остается сглотнуть и вспомнить, со всеми ли я попрощалась.

И все равно я чувствовала себя последней сволочью.

— Оля, — он слабо улыбнулся и сделал пару шагов мне навстречу. Я как-то сама собой выдвинулась тоже из наших нестройных рядов. — А я всё ждал, что ты позовешь.

— И почему отозвался?

— Увидеться хотел. Можешь считать — скучал.

Его глаза в этот момент меня испугали. Вот уж что не пристало величайшему темному магу — так это смотреть на своего потенциального противника (да какого потенциального!), как влюбленный студент на первом свидании.

Он что — не понимает?!

— Ты чокнулся, — выговорила я. — Дружина…

— Дружина? — он перевел взгляд за мою спину и приветственно махнул остальным. Кроме Андрия, и я по сей день не знаю, как у него это вышло. — Да я как-то не особенно ожидал, что ты придешь одна.

— Все равно это было глупо. Ты же сам понимаешь, что Арка открылась не просто так. И…

Но тут нас довольно грубо прервал Андрий, который в очередной раз забыл шестьсот с лишним наставлений, приказов и просьб Йехара не вмешиваться.

— Темный! — выкрикнул он. — Сдайся Равновесной Дружине, или…

Веслав ничего не ответил и ничего не сделал. Клянусь, он только взглянул, но Андрюха спал с лица и начал заваливаться набок. Кажется, его Йехар подхватил — лицом светлый ругмя ругал и эту встречу, и Андрюхину дурость, да и Веслава…

— Ты его…

— Нет. Просто на несколько секунд остановил ему сердце. Плюс отключка. Сейчас пройдет.

— Но ты мог бы, — уточнила я.

— Мог, — равнодушно согласился Веслав, — просто не хотел. Я многому научился за это время.

Йехар был прав. Его способности действительно развиваются. Кажется, он вполне свыкся со своими силами, а значит, иметь дело мы будем уже не с потенциально самым могущественным магом Межмирья. Слово «потенциально» уже в который раз можно выкинуть на помойку.

Я что — все еще пытаюсь себя убедить?

— Эти убийства, — сказала я в тяжелой попытке оттянуть решающий момент, — ребята из Канцелярии… тоже ты?

Веслав равнодушно качнул головой. Устало, будто ждал этого вопроса.

— Но разве мое слово еще что-то значит — для них или для тебя?

— Значит, не ты?

— Значит, не я.

По его глазам определить, лжет он или нет, было невозможно.

Ну, и… что теперь, извините? На слово ему поверить? Попросить пройти проверку на полиграфе? Вспомнить, кто он?

— Подлецу предавать легко, — задумчиво проговорил он. — И он сделает это просто. А некоторым приходится серьезно задуматься о цене…

Ничего не понимаю… так он все же знает?

— Знаю, Оля, — ответил бывший алхимик. — Правда, в точности мне неизвестно, чем тебя снабдили, но в общих чертах…

Нужно было бить. А я не могла отвести глаз от его непривычно спокойного лица.

— Послушай. Насчет Дружины — не трепыхайтесь, сражаться с вами я не буду. Ольга, я же понимаю, создается тяжелая ситуация…

Эдмус, у которого слух был как у собаки (кстати, и глаз как у орла), за моей спиной издал даже не смех, а печальный скрип. Одновременно я услышала какой-то шорох и сдобные белорусские выражения — Дружина была снова в полном составе, надеюсь, временная смерть для Андриевых мозгов прошла бесследно. Ему и так положено было трястись над каждой клеткой серого вещества…

— Тяжелая.

— Да, тяжелая. И в результате некоторых логических операций…

А они — тьма меняет, тьма меняет… поспорить могу, что, если я его перебью посреди логических измышлений, он вместо того, чтобы убить меня на месте, заорет о «Ниагаре» или о яде каком-нибудь.

— Ну?

— Поскольку Дружина пришла из-за меня, я сделал вывод, что кто-то из нас должен… уйти.

Эдмус скрипнул повторно и шепотом передал слова остальным. Андрий поперхнулся на всю крышу, вот и хорошо, у нас и без него разговор недетский, напряжение лазерными лучами протянуто в воздухе, задень один — и начнется такое…

— Кто?

— Я же сказал, я не буду с вами драться.

— И ты, значит, решил пожертвовать собой?

Веслав поморщился. Он всегда недолюбливал пафос.

— Если бы все было так просто, — пробормотал он. — Послушай, я открыт сейчас. Ни малейшей защиты, ты можешь ударить, если нужно, вы все можете. Просто… если бы я был уверен, что это сработает…

За моей спиной Андрий завопил: «Он издевается?» — и тут послышалась торопливая возня. В возне прослеживались глухие удары, мне очень интересно было оглянуться и посмотреть, кто это вышел из себя (спорю на свой оставшийся животвор — Виола), но я продолжала смотреть в глаза Веславу. Хотя я при всем желании не смогла бы поймать его на лжи.

— Ты… пробовал, так?

— Да.

— Пробовал… умирать?

— Да.

— И… сколько раз?

— Пару, — короткое раздумье и потом: — Несколько, — еще раздумье. Взмах рукой. — Много…