- Ну, как сказать, - нахмурилась Ника. Слова Лили о прагматичных рассудительных женщинах, теряющих рассудок из-за любви, вызвали у нее опасение: "Да, а вдруг такая проруха возможна и для меня? И я тоже могу потерять разум из-за какого-нибудь ублюдка? Жесть!".

- Может быть, - нехотя согласилась она, - но я терпеть не могу "Москва слезам не верит" из-за такой вот сопливой сказки...

- Эта "сказка" получила "Оскара", если ты не в курсе.

- Да хоть десять! Не верю! Баба, которая уже больно обожглась из-за любви, сделала себя с нуля, закалилась в борьбе за место под солнцем, счастлива от того, что любимый вернулся к ней после недельного запоя, и умильно смотрит, как он ест. Блин! Мама от этого хэппи-энда всегда в восторге, а я аж вслух ругаюсь. Ведь это оскорбление всем умным и успешным женщинам, намек на то, что даже самые умные и волевые из нас только и мечтают, чтобы "был милый рядом", вот и все "женское счастье". Не ту установку девушкам дают!

Они вышли к караулке егеря Баранова и остановились у невысокой ограды. Около избушки толпились туристы с фотоаппаратами.

- А ты думаешь, что я неправа? - спросила Ника. - И думаешь, что "женское счастье - был бы милый рядом, ну а больше ничего не надо"? Или тоже считаешь, что женщина вправе свободно выбирать свой путь, не боясь, что на нее косо посмотрят и сочтут дурочкой?

- Ты так формулируешь вопрос, что он становится риторическим, - развела руками Лиля.

Рядом остановилась компания изнывающих от смеха подростков. Девушки кокетливо взвизгивали, а парни заковыристо матерились, перекрикивая друг друга.

- Дуры, на помойке, что ли, себя нашли? - вполголоса заметила Лиля. - Тоже мне, кавалеров себе выбрали. Я бы от такого сбежала даже с необитаемого острова.

- Я тоже срубила бы пальму, сделала плот и уплыла. И пусть он в одиночестве сплевывает, сморкается и ржет. Ему ведь ума не хватит тоже сделать плот...

- Да, сегодня мы в ударе. "Феминистки Петербурга и области, объединяйтесь в профсоюз!".

- И какое удивительно единство взглядов, за полдня ни разу не заспорили!

Смеясь и оживленно перешучиваясь, девушки вышли к белой с синими куполами церкви Покрова. Лиля достала из сумки два платка:

- Ты, наверное, опять свой не взяла?

- Конечно. спасибо, Лилька, что бы я без тебя делала!

ЧАСТЬ 3.

Санкт-Петербург.

В первый день июля Лиля с пухлой дорожной сумкой вышла из здания маленького вокзальчика и поднялась на узенькую платформу с выцветшим асфальтом и прикрыла глаза от нахлынувшей радости: вот он, долгожданный отпуск! Она едет в Питер! И Ника уже ждет ее и запланировала большую программу на месяц. Лиля предвкушала отпуск, полный ярких впечатлений.

За это время Антон с товарищами как раз перекроет крышу ее домика и утеплит стены. "И ты не будешь под ногами мешаться", - пошутил брат. "Ишь, командир полка, цветы поливать не забывай!" - шутливо надула губы Лиля.

Зазвонил мобильный. Это была Ника.

- Выезжаешь? - спросила она.

- Да, уже на платформе.

- Супер, а я уже на Балтийском. До встречи!

Подошла почти пустая электричка из Гатчины, и Лиля вкатила сумку в первый вагон.

- Мороженое, вода, сок, кто желает? - вошла вслед за ней круглолицая молодуха с тележкой.

Лиля купила "Святой источник" и откинулась на высокую спинку сиденья. Двери с легким шипением закрылись, и поезд отошел от мариенбургской платформы.

*

Ника ждала ее у выходных терминалов. В свободных черных джинсах и рубашке наподобие мужской она издалека была похожа на парня.

Лиля помахала ей рукой и поднесла билет к сканеру. Прибор пискнул, загорелся зеленый свет, и дверцы открылись перед девушкой.

- Прямо закрытый объект, а не город, - заметила Лиля, - странно, что они на станциях междугородних автобусов такую систему не установили.

- Смотри, накличешь, - Ника взяла у нее сумку, - да только толку мало от всей этой крутой аппаратуры, эти заграждения любой малолетний дебил перепрыгнуть может. Пока еще так только студенты балуются, охота им крутизну показать, а если завтра их примеру последует более серьезный парень с менее безобидными намерениями?..

- Ну тебя, - поморщилась Лиля, - опять нагнетаешь. Я так и поездов бояться начну.

- Забей. Думаю, сотрудники вокзалов думают так же, как и я, и позаботятся о том, чтобы улучшить терминалы так, чтобы их нельзя было перепрыгнуть.

Они вышли в город. Снаружи здание вокзала было забрано строительными лесами.

- Отпуск! - Ника блаженно прикрыла глаза, - первый за два года! - она закурила и перебросила зажигалку Лиле. - Как же я вымоталась!

- Ну и как твоя подработка?

- Ты же читала подборку.

- Да, читала, но что ты скажешь?

- А что тут скажешь, - Ника поморщилась. - конечно, зарплата у них хорошая; льготы, соцпакет, но я скорее предпочла бы шпалы укладывать. Если ты не толстокожая, если тебе не все пофиг, там тяжело будет. Люди там работают разные: одни панцирем обросли и даже удовольствие получают от своей службы, а другие все-таки людьми остаются. Одни - человечные, отзывчивые, другие - сволочи, относятся к "контингенту", как к скоту. И среди "постояльцев" всякие попадаются. Одних жалко, других не сажать надо было, а наподдать по заднице как следует, а третьи - поделом вору и мука, как говорится...

Ника выбросила окурок.

- Таське от начальства влетело, когда мои статьи вышли, - сообщила она, - вызвали ее на ковер, и зам начальника так орал, что чуть из штанов не выскочил. Мол, "змея на груди, шпионку привела в учреждение", и так далее, и еще далее. Потом, когда он наорался, начальница сказала: на первый раз прощает, а вот если бы я грязь начала выливать, Тасю бы уволили, а "Телескопу" иск выставили бы.

- А была грязь?

- Как же без нее. Но секретарь у нас - чистюля, почти все вычистил... Нет, конечно, разоблачений особых не было, но замечания были...

Войдя с продуваемой холодным невским ветром улицы в теплый шумный вестибюль метро, Лиля почувствовала себя так, словно уехала из Петербурга не год назад, а только вчера. Посмотрев на очередь в кассу, она отошла к автомату по продаже жетонов.

- Устала или съездим на Черную речку, когда разберешь сумку? - спросила Ника.

- Съездим, - с энтузиазмом сказала Лиля, - я совершенно не устала за час в электричке. Как там наш "Кофе-Хауз"?

- Процветает. Иногда я там бываю. А в субботу у Таси выходной, она предлагает встретиться в "12 апреля", поесть ее любимых чебуреков...

*

На "Парнасе" эскалаторов не было, с платформы люди выходили прямо к дверям. На фоне ярко-голубого неба силуэты новостроек казались еще выше и крупнее. Шумела оживленная площадь. Возле ряда магазинчиков и кафе толпился народ. Асфальт еще не просох после ночного дождя, и в лужах отражались белые курчавые облака. Солнце слепило глаза, но ветер пронизывал.

- Нормального лета в этом году, наверное, не будет, - Ника опустила закатанные рукава рубашки. - Июль, а мы до сих пор с длинным рукавом ходим. Несколько дней порадовались теплу, а потом снова-здорово.

- А я специально к отпуску новый купальник купила.

- Пригодится. Мы ведь в любую погоду искупаться можем. "Невские моржихи" зажигают!

*

В Никиной квартире на 12 этаже Лиля открыла окно в гостевой комнате:

- Вот это обзор! Красота!

- Тоже мне, красота, - усмехнулась Ника, - дорога сутками не затихает... Пойду, кофе нам заварю!

- А как там ваш стадион у "Цыпочки"? - спросила Лиля, разбирая сумку.

- Все так же, - откликнулась из кухни Ника.

- Сколько же лет его уже строят?

- Вроде бы восемь. Может, через пару лет закончат, к Чемпионату мира по футболу...

*

Ника поймала готовую сорваться с головы кепку, когда они шли по берегу пруда в ЦПКиО, и обернулась к подруге: