Франциска. Вот негодяй!

Хозяин. Говорил я вам! Но пусть его! Теперь я, по крайней мере, знаю, где находится его барин. Сейчас же схожу за ним. Только, сударыня, покорнейше прошу принести за меня извинения господину майору... Я имел несчастье против моей воли выселить человека с такими заслугами...

Минна. Да идите же скорее. Я все это устрою!

Хозяин уходит.

Франциска, догони его: пусть он не говорит ему, кто я.

Франциска бежит за Хозяином.

Явление седьмое

Минна, затем Франциска.

Минна. Я нашла его! Я здесь одна? Так воспользуюсь этим. (Складывает руки.) Да я и не одна! (Смотрит вверх.) Благодарная мысль, обращенная к небу, - самая лучшая молитва. Я нашла его! Я нашла его! Я счастлива, весела. Что может быть милее творцу, чем счастливое создание?

Входит Франциска.

Ты пришла? Ты за него горюешь? Я не горюю. И страданье - благо. Что, если небо отняло у него все, чтобы вместе со мной все вернуть ему?

Франциска. Он может каждую минуту прийти. Вы все еще в утреннем платье, барышня. Может быть, вам поскорей переодеться.

Минна. Оставь, прошу тебя. Теперь он чаще будет видеть меня такой, чем расфранченной.

Франциска. О, вы себя знаете, барышня!

Минна (подумав). А ведь ты, девочка, опять попала в цель.

Франциска. Если мы красивы, то чем меньше убраны, тем красивей.

Минна. Надо ли непременно быть красивой? Но, пожалуй, необходимо считать себя красивой. Нет, только бы нравиться ему, ему! Франциска, если всем девушкам знакомы чувства, которые наполняют меня в эту минуту, то мы странный народ. Нежные и гордые, добродетельные и тщеславные, страстные и набожные. Ты не поймешь меня. Да и я сама не понимаю себя. От радости у меня голова кругом идет.

Франциска. Возьмите себя в руки, барышня. Слышите - шаги!

Минна. Взять себя в руки? Разве я могу встретить его спокойно?

Явление восьмое

Те же, фон Телльхейм, Хозяин.

Фон Телльхейм (входит; увидев Минну, бросается к ней). Ах! Моя Минна!

Минна (бросается ему навстречу). Мой Телльхейм!

Фон Телльхейм (вдруг спохватывается, отступает). Простите, сударыня... Увидеть здесь фрейлейн фон Барнхельм...

Минна. Не может быть такой уж неожиданностью для вас! (Подходит все ближе, он все отступает.) Простить вам, - что я все еще ваша Минна? Да простит вас небо, что я все еще девица фон Барнхельм.

Фон Телльхейм. Сударыня! (Пристально смотрит на хозяина и пожимает плечами.)

Минна (замечает хозяина и кивает Франциске). Господин...

Фон Телльхейм. Если мы оба не ошибаемся...

Франциска. Господин хозяин, да кого это вы привели к нам? Идемте поскорей, разыщем того, кто нам нужен.

Хозяин. А разве это не тот? Полноте, это он!

Франциска. Полноте, не он... Идемте же скорее, я еще не пожелала доброго утра вашей юной дочери.

Хозяин. О, много чести! (Не трогается с места.)

Франциска (берет его за руку). Идемте, составим меню. Вы мне скажете, что сегодня на обед...

Хозяин. На первое...

Франциска. Тише, тише! Если барышня узнает, что ей подадут, то сразу лишится аппетита. Идемте, вы все это расскажете мне по секрету. (Насильно уводит его.)

Явление девятое

Фон Телльхейм, Минна.

Минна. Ну, мы все еще ошибаемся?

Фон Телльхейм. О, если бы это было угодно небу! Но существует одна Минна - и это вы.

Минна. Какие церемонии' То, что нам надо сказать друг другу, могут слышать все.

Фон Телльхейм. Вы - здесь? Что вам здесь надобно, сударыня?

Минна. Теперь уже ничего. (Раскрыв объятия, подходит к нему.) Я нашла все, что искала.

Фон Телльхейм (уклоняясь от ее объятий). Вы искали человека счастливого, достойного вашей любви, а нашли несчастного.

Минна. Значит, вы меня уже не любите? Вы любите другую?

Фон Телльхейм. Кто после вас любит другую, тот не любил вас.

Минна. Лишь одно жало выдернули вы из моей груди. Если я потеряла ваше сердце, не все ли равно, почему: равнодушие или чьи-то более сильные чары отняли его у меня? Вы не любите меня и не любите другую. Несчастный же вы человек, если не любите никого.

Фон Телльхейм. Вы правы, сударыня. Несчастный не смеет любить. Если он не в силах одержать победу над самим собою, если он допускает, чтобы любимая делила с ним его горькую долю, значит, он заслужил свое несчастье. Как тяжела эта победа! Сколько сил потрачено с тех пор, как разум и необходимость приказали мне забыть Минну фон Барнхельм! Только я стал надеяться, что эти усилия когда-нибудь увенчаются успехом, как явились вы, сударыня...

Минна. Правильно ли я вас поняла? Стойте, сударь. Посмотрим, куда мы забрались, а то вконец запутаемся. Прошу вас ответить мне только на один вопрос.

Фон Телльхейм. На любой, сударыня...

Минна. Отвечайте без околичностей, прямым "да" или "нет".

Фон Телльхейм. Отвечу, если смогу.

Минна. Сможете. Хорошо. Невзирая на ваши старания забыть меня - любите ли вы меня, Телльхейм?

Фон Телльхейм. Сударыня, этот вопрос...

Минна. Вы обещали ответить только прямым "да" или "нет".

Фон Телльхейм. И прибавил: если смогу.

Минна. Это в ваших силах. Вы должны знать, что происходит в вашем сердце. Вы еще любите меня, Телльхейм? Да или нет?

Фон Телльхейм. Если мое сердце...

Минна. Да или нет? - Фон Телльхейм. Ну, да!

Минна. Да?

Фон Телльхейм. Да, да, но...

Минна. Подождите! Вы еще любите меня? Этого мне достаточно. Но в какой тон я впала с вами? Противный, унылый, навязчивый... Вернусь к своему обычному тону. Ну, дорогой несчастливец, вы еще любите меня, и ваша Минна снова с вами, и вы все-таки несчастны? Послушайте только, каким самоуверенным, глупым созданием была... осталась ваша Минна! Вообразила и воображает, что она-то и есть ваше счастье. Скорей же выкладывайте ваше несчастье. И посмотрим, что перевесит. Итак?

Фон Телльхейм. Сударыня, я не привык жаловаться.

Минна. Превосходно! Не представляю себе более неприятной черты в солдате, чем привычка жаловаться, - если не считать хвастовства. Но ведь можно найти тон - спокойный, равнодушный, чтобы рассказать о своей храбрости или своих невзгодах.

Фон Телльхейм. А по сути это будет все то же: хвастовство и жалобы...

Минна. О вы, непреклонный! Тогда не следовало вовсе называть себя несчастным... Полное молчание или полная откровенность... Разум, необходимость требуют, чтобы вы забыли меня? Я высоко ценю разум и склоняюсь перед необходимостью, но покажите же мне, насколько разумен этот разум и необходима необходимость?