— Посмотрите, как они это делают, — сказал стюард. — Но прошу вас, не пытайтесь повторить это сами, если у вас нет опыта. Большинство из вас, джентльмены, имеют техническое образование, поэтому вы поймете, что я имею в виду, напоминая вам, что тело в свободном падении не имеет веса, но все же обладает массой. Если вы оттолкнетесь и ударитесь о стену головой, вы почувствуете себя именно так, как свойственно чувствовать себя человеку при ударе головой о стену. Поэтому, пожалуйста, оставайтесь на местах согласно инструкции, не расстегивая ремни. Ассистенты будут сопровождать вас к выходу по одному, бережно, как родная мать.

Пока стюард говорил, четыре человека в первых рядах отстегнулись и выскочили на свободу. Опытные космонавты, судя но их движениям, Ян понимал, что ему лучше и не пытаться подражать им. Он расстегнул пояс, когда получил разрешение, почувствовал, как поднимается и полетел через кабину.

— Схватитесь за трос и не отпускайте его, пока не доберетесь до дальней стены.

Резиновый бесконечный кабель появился из стены выходного шлюза и плавно двинулся к станции. Серебристая панель в трубе, видимо, была магнитной. А в кабеле, очевидно, находилась железная сердцевина — он прилип к стене и двигался с невыносимым скрежетом. Но все же достаточно легко. Ян схватился за него и, миновав трубы, оказался в дальнем конце круглой бухты.

— Теперь пойдемте, — сказал ожидавший там человек. — Я поведу вас дальше. — Он довольно легко развернул Яна в сторону перил, за которые цеплялся носками ботинок. — Как думаете, сможете вы подтянуться на руках вот в то отверстие в посадочную комнату?

— Попробую. — Ян предпринял неловкую попытку. Дело скоро пошло на лад, хотя ноги стремились взмыть над головой. Лестница вела вниз, в пересадочную комнату, к открытой двери. В маленькой комнате находилось четверо, и сопровождающий закрыл дверь, как только Ян оказался внутри. Комната стала раскачиваться.

— Когда наша скорость достигнет скорости вращения станции, ваш вес постепенно станет нормальным. Красная стена станет полом. Пожалуйста, ориентируйтесь на нее, чтобы суметь встать.

Как только скорость возросла, стал появляться вес. Когда скорости пересадочной камеры достигла скорости вращения станции, они твердо стояли на ногах я ждали, когда проводник откроет люк. Совершенно нормальными шагами они прошли в большую комнату с множеством выходов. Ожидавший там высокий, светловолосый человек взглянут на вновь прибывших и подошел к Яну.

— Инженер Кулозик? — спросил он.

— Совершенно верно.

— Я Къялл Норвалл. — Он протянул руку. — Ответственный за текущий ремонт станции. Рад вас приветствовать.

— Польщен. Наконец-то я в космосе.

— Нельзя сказать, что мы здесь в самом космическом пространстве, но все же на порядочном расстоянии от Земли. Послушайте, не знаю, голодны вы или нет, но я только что со смены и здорово проголодался.

— Дайте мне несколько минут, и я, думаю, мы сможем поесть. Эти штуки с тяготением — не слишком приятны для желудка.

— Еще бы, если бы не белые мешочки…

— Къялл, прошу вас…

— Простите. Сменим тему. Рад, что вы прибыли сюда. Вы первый инженер из лондонской лаборатории за пять лет.

— Не может быть.

— Именно так. Сидят там на толстых ж… Я не говорю о присутствующих… и учат нас, что делать, не имея ни малейшего представления о том, что здесь происходит. Поэтому вы здесь почетный гость. И, надеюсь, простите мои дурные норвежские шутки, а?

— Разумеется. Как только обживусь, я и сам от вас не отстану.

— Вот и отлично.

В столовой, обставленной с известной долей вкуса, играла приглушенная музыка. Цветы при ближайшем рассмотрении оказались пластиковыми. Несколько человек стояли в очереди к стойке самообслуживания, но Яну пока не хотелось даже думать о еде.

— Я поищу столик, — сказал он.

— Взять вам что-нибудь?

— Только чашку чая.

— Нет проблем.

Ян старался не глядеть на еду, которую Къялл поглощал с великим энтузиазмом. Чай прошел довольно сносно, и он был доволен хотя бы этим.

— Когда можно осмотреть спутник? — спросил Ян.

— Если хотите, сразу, как только покончим с едой. Чемодан — в вашей комнате. Пока я не забыл: вот ключ, номер на нем указан. Я научу вас обращаться со скафандром, и мы сможем отравляться.

— Это так просто — выходить в космос?

— И да и нет. Скафандры, в принципе, дуракостойки, так что тут беспокоиться не о чем. А единственный способ научиться работать при нуль-гравитации, это выйти в космос и работать. Летать вы не будете, этому обучаются далеко не сразу, поэтому я наряжу вас в управляемый костюм и буду подстраховывать. Тем же путем верну обратно. Работать вы сможете столько, сколько захочется. Набьете руку в обращении с инструментами, а потом, когда захотите, крикнете по радио. Снаружи вы никогда не будете в одиночестве. Кто-нибудь из нас явится в течение шестидесяти секунд. Беспокоиться не о чем.

Къялл пододвинул тарелку и принялся за огромный и неистово-красный десерт. Ян отвел взгляд. Стены были обиты очень симпатичной материей.

— Окон нет, — сказал Ян, — я еще ни одного окна не видел с момента прибытия.

— И не увидите, разве что в башне управления. Мы здесь, как и большинство спутников, на геосинхронной орбите. Кроме того, мы в самом центре пояса Ван Аллена. Снаружи изрядная радиация, но и защита у этих стен основательная. Используемые нами скафандры тоже тяжело армированы, но даже в них мы не выходим во время солнечных бурь.

— Какова ситуация сейчас?

— Спокойная. И впредь, похоже, будет такая же. Готовы?

— Ведите.

В этих скафандрах, с многократным запасом прочности и аварийными системами было автоматизировано все, что только возможно. Температура, подача кислорода, контроль за влажностью, за подводимой энергией — все это находилось в ведении компьютера.

— Достаточно лишь обратиться к костюму, — сказал Къялл. — Вызовите управление скафандром, скажите, в чем нуждаетесь, а затем, когда закончите, скажите «конец». Вот так. — Он поднял шлем, похожий на горшок, и произнес в него: — Управление скафандром, требую статус-доклад.

— Не занято, весь наружный контроль отключен, кислородный резервуар полон, батареи заряжены. — Голос был механический, но чистый.

— Нужны специальные команды или фразы? — спросил Ян.

— Нет, достаточно говорить отчетливо, а цепи распознавания сами выделят слова команды, если возникнет сомнение. Кроме того, команды повторяются перед выполнением.

— На первый взгляд достаточно просто. Надеюсь, что так и есть. Начнем?

— Пора. Садитесь и суньте ноги сюда…

Дело пошло на лад, и Ян уже более-менее разобрался в строении скафандра, когда тот предупредил его, что правая перчатка прилажена не полностью. Надев шлем, он побрел вслед за Къяллом в воздушный шлюз. Складки скафандра разгладились, как только упало давление, а когда оно достигло нуля, наружная дверь автоматически открылась.

— Пошли, — произнес в телефонах шлема голос Къялла, и их вытолкнуло в отверстие.

Они находились на темной стороне станции.

— Это всегда ошеломляет. Но в первый раз — особенно.

— Невероятно.

— Но больше отвлекаться нельзя, иначе мы не выполним работу.

— Жаль.

— И не говорите. Я чувствую то же самое.

Къялл включил реактивную тягу, и они подлетели к площадке, причаленной к спардеку. Корпус дальнепространственника находился неподалеку, несколько человек работали на обшивке, время от времени вспыхивало красное пламя лазерного резака. Из космоса спутник связи казался внушительнее, чем в стерильном помещении на Земле. Частицы годами бомбардировали его и коверкали. Два человека пристегнулись к спутнику, и Ян показал на пластины обшивки, которые надлежало немедленно снять. Он внимательно смотрел, как Къялл орудует силовой отверткой. Затем попробовал сам, поначалу неуклюже, но с каждой минутой все ловчее. Через час он почувствовал, что устал, поэтому они прекратили работу и вернулись. Вскоре он отправился к себе, и очень хорошо выспался.