*****************************************************

- Прощайте, - напутственно сказал командир Кех, по-мужски хлопая каждого по плечу, -

все будет хорошо, аппиры. Девятый транспериод - благодатное время. Вам понравится.

- Да-да, - усмехнулся Герц, - Золотой век. Это мы помним.

Эти были рады от них избавиться. Оставалось надеяться, что те в девятом транспериоде

- тоже.

- Ладно, командир, - сказал он бодро, - спасибо за помощь. Я добро помню. А вдруг еще

пересечемся?

- Кто знает. . - усмехнулся спасатель.

Льюис был бледен. Кондор - хмур. Герц никак не хотел признать себя виноватым, хотя и

понимал, что сделал немало, чтобы они попали в этот шар.

- Что вы как на эшафот идете? - разозлился он, - все отлично будет! Как я сказал, так и

будет. Сейчас прямиком в Золотой век, а оттуда - домой. Плохо ли? Отмоемся во дворце, пива

напьемся!

- Помолчи ты, Рыжий, - фыркнул на него Кондор, - и без тебя тошно.

- Ему тошно! Ну лети назад, на Пьеллу! Дожидайся дядю Грэфа!

- Помолчи, а?

- 450 -

Герц обиженно замолчал. Они все трое опустились на круглое сиденье в центре шара,

прижались друг к другу спинами. Вход наглухо закрылся. Свет внутри погас.

- Все, ребята, - тихо и обреченно сказал Льюис, - обратной дороги нет. Давайте что ли за

руки возьмемся?

Уже молча, они вцепились друг в друга. Так было спокойнее. Так было не страшно

пропадать, если что. Герц подумал вдруг, как это здорово, что у него есть такие братья, что он

их любит, что совсем даже не обижается на все их колкости и насмешки. Потом подумал, что

и жену свою скандальную, швыряющую в него вазы и подсвечники, тоже все-таки любит, и

мальчишек своих скучно-правильных, не дающих царю выпить лишнюю бутылку, все равно

обожает, и дорогую мамочку, и отца, и уж, конечно, неподражаемого брата Эдгара! И

вообще, это так здорово - всех любить!

Шар вокруг них начал медленно, с нудным звуком, вращаться. Вращение ускорялось,

звук повышался, наступала невесомость. Все это длилось недолго. Потом как будто лопнула

струна. Вернулась тяжесть, шар замедлился, остановился совсем, затих. Но свет так и не

вспыхнул. И дверь не открылась. Еще какое-то время они сидели в полной тишине, не

понимая, что происходит.

- Похоже, всё, - первым очнулся Кондор, - прибыли. Только встречать нас, кажется, никто

не собирается.

- Ох... - только и вымолвил Льюис.

Герц вскочил. Он не мог поверить в то, что их просто обманули и отправили в

неизвестную точку будущего или прошлого от греха подальше. Он надавил на дверь, та не

поддалась. Пнул ее ногой - ничего не вышло, только пальцы заломило. Это взбесило.

Разозлившись, он вдруг увидел вокруг себя привычную синюю сферу. Энергия вернулась.

Это чувствовалось уже всем телом. И это было здорово!

- Спокойно, мальчики, - сказал он злорадно, - не волнуйтесь. Сейчас выйдем! Сейчас мы

это яйцо расколем на яичницу!

Их темница треснула от синего взрыва. Выломав кусок побольше, они выбрались наружу.

Вокруг был зал. Большой зал, просторный, с кучей приборов и экранов, и совершенно

обесточенный. Не было в нем ни души.

- Добро пожаловать в Золотой век, - развел руками Герц.

Они недоуменно переглянулись: лохматый, хмурый Кондор, отполированный, румяный

от волнения Льюис, и он сам, славный парень Аггерцед Арктур Индендра, который их сюда и

затащил. В это время зал содрогнулся, вернее, содрогнулась вся Станция или вся планета.

Они как-то сразу всё поняли и не сговариваясь бросились к выходу.

Новая станция отличалась от предыдущей яркими красками и более жилым видом.

Ивринги тоже слегка отличались. На площади перед главным входом они расторопно что-то

грузили и сами запрыгивали в дисковидные летательные аппараты. Ветра над Станцией дули

ураганной силы, но это, пугало их, видимо, меньше, чем пребывание на земле.

- Кажется, мы вовремя, - зловеще усмехнулся Кондор, выглядывая в распахнутые двери,

- благодатный транспериод, ничего не скажешь!

- Просто рай, - усмехнулся Льюис.

В это время мимо них пробежала к выходу очень яркая женщина в красном костюме и с

развевающейся копной медно-рыжих волос. Ее яркость и несомненная половая

принадлежность поразили Герца даже больше, чем весь этот бардак. Она остановилась на

бегу и изумленно оглянулась. Что-то спросила раздраженно. Потом нахмурилась.

- Вы дуплоги?

Герц услышал родную дупложскую речь, только слегка искаженную и с акцентом.

- Почти, - сказал он.

- Что значит, почти? И что вы делаете на Станции, черт возьми? Все уже улетели!

- А это обязательно?

- Вы что с ума сошли?! Лавина идет! Я всем велела эвакуироваться!

- Правда?!

Женщина посмотрела возмущенно.

- Быстро за мной в дисколет!

- 451 -

Его осенила фантастическая догадка, яркая, как вспышка молнии.

- Вы профессор Хмо?

- Я! Не стойте, как столбы, бегите за мной!

Уговаривать себя никто не заставил. Станция снова содрогнулась. Они выбежали на

площадь, продуваемую всеми ветрами. В лицо летел всякий мусор. Ее огненная грива

развевалась впереди. Кондор даже умудрился поддержать даму за локоть, чтоб ее не унесло.

Герц отстал. Он остановился и посмотрел сначала вверх, а потом вниз. То, что он

увидел, потрясло его совершенно и даже заворожило: сверху, с вершины с глухим грозным

гулом неслась снежная лавина. Время в этот момент как будто застыло или замедлилось. Он

не знал, сколько так простоял завороженный.

Потом очнулся и взглянул вниз. Там, в ущелье, прилепился к склону поселок. Теперь

думать было уже некогда. Времени оставались считанные секунды. Еще миг он колебался,

глядя на братьев, но отказался от их помощи. Оба были стайеры, слишком медленно

накапливали энергию и слишком медленно отдавали, они все равно ничего бы не успели.

Спринтером среди Прыгунов был только он, Аггерцед Арктур Индендра. И он оказался здесь.

В это время и в этой точке. Какие тут могли быть размышления?

Через секунду он уже стоял на плоской крыше Векторной Станции, держась за шпиль

антенны. Его сбивало ветром с ног. Льюис что-то орал ему снизу. Лавина неслась. Герц

стоял. О! Такого поединка у него еще не было!

Рявкнув боевым дупложским кличем, он выбросил вокруг себя синюю сферу радиусом с

полкилометра, потом быстро раскалил ее до голубой. Энергия приятно ломила и раздирала

все тело, забытая за год бешеная «голубая плазма». Минут десять они боролись друг с

другом: он и сила тяжести, несущая на него тысячи тонн снега. Эта тупая сила никак не

могла понять, что ей предназначено скатиться вниз совсем другим путем, минуя и Станцию,

и поселок.

Герц плохо потом помнил этот отрезок своей жизни, он все время громко кричал и

ругался по-дупложски и по-аппирски, распаляя свою энергию до нужного качества.

Остальное было как в тумане.

Когда все кончилось, он слез с крыши по технической лесенке и попал в объятья к

Льюису. Тот затащил его в распахнутые двери подальше от ветра.

- Рыжий! Братик... Ты живой?!

Хорошо было лежать на полу, так легко и так спокойно!

- Классно я, да? - язык еле ворочался.

- А если б ты погиб?!

- А если б установку присыпало? Нам бы век тут куковать?

- Тоже верно. Ты молодец, Рыжий. Ты гений! Дай я тебя расцелую!

Герц зажмурился и расплылся в улыбке.

- Что ж ты в юности этого не делал? А теперь уж я женат...

- Болтун, - умиленно посмотрел на него брат.

В коридор вошел Кондор, поддерживая растрепанную ветром даму в красном. Он

изъяснялся с ней на дупложском.

- Вы хотите сказать, что один дуплог может своей энергией удержать снежную лавину?!

- Да, профессор. Только не совсем дуплог.