- Обычный.

Они посмотрели друг на друга.

- Может, все-таки двойной?

- Я же сказала, самый обычный кофе. Мне ваша наркота не нужна.

- 9 -

- О чем это вы?

- Сами знаете о чем.

- Нет. Не знаю.

- Я дождусь своего кофе или нет?

- Разумеется. Что-нибудь еще?

- Ничего... впрочем, если у вас есть пирожное «Мозаика», круглое, с розовой

розочкой... то я, пожалуй, съем... Два.

Сандра посмотрела на гостью с еще большим недоумением.

- Хорошо. Найду вам круглое с розовой розочкой, - терпеливо сказала она.

- Два.

- Хорошо, два.

Мутанты в аппирском квартале бывали разные, но эта девица была какая-то особенная.

Ее уродство заключалось в непропорционально тонком и длинном теле с большой

головой. Лицо было прекрасно, но смотреть на него было неприятно. То ли яркий рот был

велик, то ли черные глаза чересчур колючи.

- Пятнадцать юн, - предупредила Сандра, - по ночному тарифу.

Девица не прореагировала. Деньги ее не интересовали. Алеста, наконец, появилась в

дверях с подносом и тряпкой, этот реквизит очень подходил к ее шикарному спортивному

костюму, в котором ей приходилось отпрыгивать с толстыми богатыми тетями.

- Еще не закрылись? - вяло удивилась она.

- Нет. Вот еще девушка...

- А-а-а... понятно...

На кухне Алеста опустила поднос в раковину и шумно включила воду.

- Странная? - спросила она шепотом.

- Нет, - ответила Сандра, выдвигая из холодильника лотки с пирожными, - кажется,

просто сластена. И хамка.

- А мне показалось...

- Мне тоже показалось.

- Ну и черт с ней...

Алеста занялась посудой. Вид у нее уже был достаточно бодрый. Сандра всегда

поражалась ее жизнестойкости. Обожаемый муж сидел у нее на шее, вяло пописывая

никому не нужные сценарии, больные дети мыкались по санаториям и больницам, очень

дорогим и почти бесполезным, а несчастная мамаша тащила этот воз и как будто даже не

замечала его.

- Может, и мы съедим по пирожному? - предложила Сандра, разглядывая аппетитные

розовые розочки.

- Ты что! - отмахнулась Алеста, - я же растолстею. Кеду не понравится.

- Да как ты растолстеешь от такой жизни?

- Запросто! Налей мне лучше морковного соку, если есть.

- У меня кофейня, а не диетическая столовая.

- Тогда ничего не нужно.

Посетительница никак не хотела уходить. Она уныло смотрела в пустую чашку,

опустив немыслимо длинные ресницы. Сандра встала над ней, деловито вытирая руки о

передник. Та полезла за кошельком.

- Сколько я вам должна?

- Пятнадцать юн.

- А можно... у вас переночевать?

- Что-что?

- Переночевать. Я заплачу.

- У меня кофейня, а не гостиница.

- Я хорошо заплачу.

- Послушайте...

- 10 -

Сандра вдруг увидела совершенно тоскливые глаза. Не колкие, не надменные, не злые,

а глаза затравленного зверька. В тот момент ей показалось, что ничего прекраснее этого

личика она не видела.

- Вообще-то, конечно, можно, - сами проговорили ее губы, - я вам постелю на диване,

если вас устроит.

- Устроит.

Гостья встала. Она была на голову выше Сандры и вдвое тоньше. На этом хрупком

теле как на стебле золотым цветком красовалась ее пышноволосая голова в маленькой

красной шляпке.

- Только, если меня будут искать, не говорите, что я здесь.

- Хорошо.

Сандра, наконец, закрыла входную деверь и сняла передник. Осталось помыть полы и

пересчитать выручку, но это можно было сделать и рано утром. Она проводила гостью на

свою жилую половину, где было всего две небольшие комнатки: спальня и гостиная.

Гостиная была чуть побольше, в ней стояли два дивана, на которых иногда ночевали

подруги.

- У вас что-то случилось? - спросила она с сочувствием.

- Нет, - пожала плечиком девушка, - просто не хочу домой.

- А что плохого дома?

- Дома? Да всё...

Сандра принесла постельное белье, и гостья начала потихоньку раздеваться. Сначала

сняла шляпку, потом красный пиджак, красную юбку, белую кофточку. Ее тело снова

поразило своей хрупкостью, руки были как тонкие стебелечки, а грудь отсутствовала

вообще.

- А где ваши дети? - вдруг спросила она.

- Дети? У меня нет детей.

- Будут. Я вижу, что у вас двое детей. Мальчик и девочка.

- Ты видишь будущее?

- Бывает. Отрывками.

Мутанты бывали, конечно, разные. Сандра ничему не удивлялась. Ей только

сомнительно было, что девушка не из Странных.

- Двое детей не у меня, а у Алесты, - усмехнулась она, - у той, что на кухне.

- Младший умрет, - бесстрастно заявила эта бестия, - старший, кажется, тоже...

Лицо ее при этом снова стало некрасивым.

- Вот что, - строго сказала Сандра с холодком в груди, - ложись-ка ты лучше спать. Я

очень устала сегодня.

Гостья заморгала черными глазами.

- А душ?

- Тебе еще и душ?

- Конечно!

- По коридору налево. Полотенец там полно.

- Спасибо.

Алеста протирала столики и напевала. Ее белые волосы были завязаны смешным

хвостиком, рукава засучены до локтя. Глядя на ее стройную, энергичную фигурку и ловкие

руки, не хотелось думать о тех ужасах, что только что предрекла ей странная девица.

- Ты что, ночевать ее оставила?

- Да. Пришлось.

- Сдери с нее побольше за ночлег. У этой куклы денег полно, сразу видно... и мне...

одолжи три тысячи, а? Надо срочно заплатить за санаторий, а я купила Кеду новый

костюм... в общем, не знаю даже, что делать...

Алеста смотрела голубыми невинными глазами и мяла в руках грязную тряпку.

- Гнать твоего Кеда к чертовой матери, - раздраженно сказала Сандра, направляясь к

кассе.

- 11 -

Подруга молчала до тех пор, пока не получила деньги. Потом убрала их в карман и,

наконец, позволила себе высказаться.

- Ты хоть знаешь, что такое любовь, Сандра? Когда любишь, разве важно, кто сколько

зарабатывает? Кед не может, а я могу. И мне все это в радость, поняла? Подумаешь:

побегала, попрыгала, покрутилась, подсуетилась... зато я живу с тем, кого я люблю,

поняла? И не говори мне больше об этом!

- Не скажу, - пожала плечом Сандра, - какое мне, собственно, дело?

- Я счастливая женщина! - не унималась возмущенная Алеста, - любовь - это самое

большое счастье, чтоб ты знала.

- Любовь - это болезнь. А счастье бывает только одно - никого не любить и ни от кого

не зависеть.

- А я и не завишу! Я живу так, как хочу.

- Это тебе только кажется.

- А ты вообще не живешь, - добавила подруга.

- Ну а это уже мое дело.

Спорить с ней было бесполезно. Каждая женщина предпочитает мучить себя по-

своему. Сандра была удовлетворена уже тем, что сама в эти игры давно отыгралась, и ее

это не касалось совершенно. Она даже представить не могла мужчину, в которого ей

захотелось бы влюбиться. Не было таких на белом свете.

Она проводила Алесту, потом зашла взглянуть на гостью. Та сидела в постели

совершенно голая, подтянув свои острые коленки к подбородку.

- Меня не искали? - спросила она то ли с тревогой, то ли с надеждой.

- Нет, - сказала Сандра, - никто тебя не искал.

- Слава Богу. Я не хочу вам неприятностей, но и домой не хочу. Сколько можно видеть

эту идиотку! Сил моих больше нет. .

- Какую идиотку?

- Мою мать. Если ее вообще можно так назвать... бывают же на свете нормальные

матери?

- Думаю, бывают.

- Вот именно...

- Хочешь сказать, твоя ненормальная мамаша будет искать тебя тут среди ночи?

- Да нет, ей вообще до меня дела нет.

Сандра почему-то так и не могла уйти от этой девчонки. То ли жаль ее было, то ли

настораживала она чем-то.

- Как тебя зовут?

- Одиль.

- Послушай, Одиль. Я уже закрыла двери, и никого сюда не впущу до утра. Никаких