- Да, - обернулся к нему Грэф, - другой. Но при этом любовниц у меня больше, чем у

тебя наложниц в твоем цветнике. И все они без ума от меня.

- А любовников? - насмешливо уточнил наследник.

- Это единственное, чего я не понимаю в женщинах, - признался Грэф, - что они

находят в мужчинах?

- А говорил, надо все попробовать!

- Надо. Но я же не просто женщина. И пока равного себе не встретила. Разве что...

Ольгерд вздрогнул, потому что эта мадам-Грэф подошла к нему с издевательской

усмешкой на искусно накрашенных губах. Он увидел перед собой жуткие торфяные глаза

Оливии, от которой когда-то бросало в дрожь.

- Теперь я понимаю Анзанту. И даже Сию, - заявила она нагло, - теперь, когда ты мне

не соперник. Может, мне выйти за тебя замуж, Ольгерд Оорл? А что? Не надо будет делить

нашего сына!

- Иди к черту, - сказал он с отвращением.

Она рассмеялась.

- Не волнуйся, я пошутила. Ты совсем не в моем вкусе. Такой же солдафон, как твой

отец.

- 117 -

- Перестань, Грэф, - тихо, но твердо сказал Льюис.

- Хорошо, - тут же согласился этот негодяй, - не буду. Просто я волнуюсь: восемь

разгневанных Прыгунов на одну слабую женщину. Каково?!

- Ты не слабая женщина. Ты... я не знаю, кто!

- Кто бы я ни был, я люблю тебя как сына. Ты помнишь, что я говорил тебе?

На этот раз не выдержал Ольгерд.

- Какой он тебе сын! - рявкнул он, - отойди от него! Не морочь парню голову!

- Ах! Какие мы горячие! - тут же отреагировал Грэф, - хочешь решить этот вопрос

силой, Оорл? Или в поединке? И чего ты этим добьешься?

Ответа у Ольгерда не нашлось. Он был зол и от бессилия своего злился еще больше.

Только Льюис мог решить, нужен ему этот негодяй, или нет, и если сын за десять лет не

смог от него отречься, то теперь и подавно ослепительная мадам растопит его мягкое

сердце.

- Перестаньте оба, - попросил Льюис, - пожалуйста.

- Действительно, хватит. Пора голосовать.

******************************************

Это сказал Леций. Он наблюдал за всеми из своего кресла и воздерживался от

комментариев.

- Мне все ясно. Кому-то нет? Кто еще сомневается, что это Грэф?

Никто не сомневался.

- Тогда давайте решать. Есть три варианта: убить его, отправить в безвременье, что

самое безопасное, и оставить его в покое вместе с его борделем. Льюис, я понимаю, что

для тебя это слишком тяжелое решение. Я освобождаю тебя от него. Если хочешь.

- Спасибо, - кивнул Льюис и посмотрел на него с благодарностью.

- Вот так ты решаешь мою судьбу, правитель? - подошел к Лецию возмущенный Грэф,

- мальчишка наверняка проголосовал бы за меня. А теперь он будет только моргать

глазами! Я думал, ты умеешь ценить своих друзей, Индендра!

- Сядь, Грэф, - спокойно ответил ему Леций, - и помолчи. Ты много тут говорил.

Теперь сиди и слушай.

- Благодарю, сэр!

Первым справа от него был Эдгар.

- Безвременье - это, конечно слишком, - сказал он подумав, - никому не посоветую. Но

убить его надо. И весь его гадюшник сравнять с землей. Такое мое мнение.

- Эх ты, Эд! - возмутился Герц, - Грэф сам мне показал, как тебя разморозить. Я за

тебя, Грэф. Живи и девочек своих обучай. Все лучше, чем военные заводы запускать.

- Я против, - без комментариев заявил Руэрто.

- А я и подавно, - усмехнулся Азол Кера, - разве можно верить этому оборотню? Если

надо, я сам его убью.

Грэф опустил голову. Черная челка как вороново крыло скрыла его бледное лицо.

- Я союзников не убиваю, - заявил Конс, - особенно тех, кто из-за нас жизнью

рисковал. Живи, Грэф. Может, ты и грешник великий, но я не эрх, чтобы бороться за

вселенскую справедливость.

Ольгерд хотел сказать, что ему тоже плевать на вселенскую справедливость, а Грэфа он

убьет только затем, чтобы спокойно спали его дети... но Леций почему-то опередил его.

- Я вот о чем подумал, Грэф, - сказал он, глядя на опущенную голову подсудимого, - ты

ведь знал, что рано или поздно мы явимся к тебе, не мог не знать. Но не сбежал. Пожалел

свой бордель? Вряд ли. Ты просто доверял нам и поэтому не боялся. А почему ты

собственно должен нас бояться? Однажды ты нам уже сдался, и мы оставили тебя в

живых. Что же изменилось сейчас? Только то, что ты нам теперь не сильно нужен?... Я не

только не хочу твоей смерти, Грэф, мне еще и стыдно, что мы не отбили тогда тебя у эрхов.

- Это правда, - согласился Конс.

Это был тот редкий случай, когда братья были заодно. Грэф поднял голову.

- 118 -

- Наконец-то я слышу мудрую речь, - усмехнулся он, - не зря я тебя вытащил из

преисподней, правитель. А ты что скажешь, Ольгерд Оорл?

Ольгерд оказался последним. Трое были за, трое - против. И по закону подлости или

по тонкому расчету Леция от него теперь зависела участь этого дьявола в женском обличье.

Именно от него! Он посмотрел на сына, взмокшего от волнения, посмотрел на Грэфа, уже

плохо скрывающего свою досаду, посмотрел вокруг. Такой победы он не хотел. И поединка

он не хотел. Он хотел, чтобы Льюис все решил однажды сам.

- Ты, конечно, против, - понимающе кивнул Грэф.

- Я, конечно, за, - сказал Ольгерд, - И Льюис наверняка за. Так что подавляющим

большинством ты свободен. И можешь катиться ко всем своим чертям.

Кажется, он увидел в торфяных глазах этого оборотня изумление и даже

растерянность, но всего на один неуловимый миг.

- Вот и славно! - пожал тот плечом, как ни в чем не бывало, снова превращаясь в

мадам Рохини, - давно бы так, а то устроили судилище! Теперь можно и выпить. Пойду,

принесу.

Все сбросили белую сферу, и дышать стало легче.

- Безумцы, - сказал Кера, - нахлебаетесь с ним еще. У него сто лиц и душа дракона.

- В нем две половины, - сказал ему Леций, - черная и белая. Насколько одна ужасна,

настолько другая хороша. Чем бороться с черной, лучше дружить с белой. Ведь он и сам

этого хочет.

- Дружи! Доверяй ему, распивай с ним вино... Но меня от этого уволь. Во мне тоже две

половины, и обе ни секунды тут больше не задержатся!

С этими словами Кера исчез.

- Вставай, Эд, - сказал Руэрто, - нам тут тоже делать нечего.

Когда мадам вернулась с подносом, в комнате их осталось пятеро. Все разместились за

круглым столом с кривыми вычурными ножками. Ольгерд чувствовал очень сильную

усталость, нервную и энергетическую, остальные, видимо, тоже. Поэтому вино пошло

хорошо.

- Послушай, Грэф, - Леций внимательно посмотрел на хозяйку, - у нас на Пьелле

завелась кое-какая нечисть...

- Опять? - усмехнулась она.

- Некто Странные. Не аппиры. Внешне они довольно гармоничны, необщительны,

нуждаются в определенном наркотике, а при его отсутствии распадаются в дым. Это не

твое произведение?

- Сам знаешь, что не мое, - пожала плечом мадам, - это не мой стиль.

- Тогда что это может быть?

- Бедная Пьелла... - она задумалась.

Внешность ее, хотя и стильная, и измененная, настолько походила на Оливию, что у

Ольгерда не было к ней никакого доверия. Он просто привыкал к ней, сидел, молчал и

привыкал.

Лецию было проще. Они с Грэфом были чем-то похожи - оба те еще интриганы,

просчитывающие партию на сто ходов вперед, оба позеры и любители эффектов, и для

обоих цель оправдывала средства.

- Мне на ум приходит только один забавный случай, - сказала хозяйка прикуривая, -

одна моя девочка как-то пожаловалась, что клиент прямо на глазах растворился. Она даже

не успела его обслужить. Мы долго смеялись тогда... но мне пришлось ее уволить. Нельзя

так напиваться на работе. У меня серьезное заведение, а не какой-нибудь притон. Тем

более, глупышка оказалась наркоманкой. Вот, собственно, и все.