— О господи!

— Простите?

Люси, вздрогнув, очнулась. Она понятия не имела, как давно открыты двери лифта и как долго Кон вежливо ждет, когда она войдет в кабину. Она взглянула на него и почувствовала внезапный прилив симпатии.

— Послушайте, мне очень жаль, — неловко извинилась Люси, когда лифт начал плавно подниматься вверх, — что я высказалась подобным образом.

— Вам не за что извиняться.

— Самобичеванием делу не поможешь...

Потрясающая улыбка вспыхнула на его бледном, худом лице, и Люси поняла, почему Энни так увлеченно рассказывала о шарме Кона.

— Энни говорила, что вы прямой человек. — Он нахмурился. — Как она?

— Ей плохо по утрам, но она справляется...

— Она не должна справляться! — Кон заскрипел зубами. — Я обязан быть рядом с ней. Понимаете, я люблю ее. — Он смотрел на Люси так, словно она осмелилась ему противоречить. — Я вел себя как круглый идиот, потому что испугался... Я дважды был женат, и знаете, что самое смешное? Я никогда прежде не был влюблен. И сейчас страшно испугался того, что чувствую, но больше всего я боялся опять все испортить.

Люси, которая не знала, чем ответить на это доверие, чтобы не показаться банальной, малодушно выбрала самый легкий путь и сменила тему:

— А эти люди, с которыми вы обедали?..

Коннор простонал:

— О, черт, я и забыл о них!

— Это очень важно? — Ответ она знала заранее.

— Можно сказать и так, — с сухим смешком ответил Кон. — Финн последние несколько недель занимался сделкой, которая могла бы означать большое расширение. Это сохранило бы имеющиеся рабочие места и привело бы к созданию сотни новых мест. Эти люди, — уныло объяснил он, — представляют все заинтересованные стороны...

Настроение Люси совсем упало. Мало того, что она публично разрушила его репутацию, так еще и сорвала крупную сделку. А ведь хотела стать для Финна любимым человеком!

— А самое удачное то, что за соседним столом сидел Конрад Латимер.

— Редактор отдела светской хроники?

Коннор кивнул.

— Никто другой.

— Наверное, не следует слишком надеяться, что он ничего не заметил?

Как и весь отель, оборудование и обстановка в номере Финна были великолепны. Кон подошел к окну и стоял там, глядя на улицу.

— Что я здесь делаю? — спрашивала себя Люси, оглядываясь. Финн уже ясно дал понять, что ей нет места в его жизни, да она и сама этого не хочет.

— Она обдумала?..

Люси вздрогнула. Кон не закончил фразы, но она все поняла.

— Да, Коннор, она всегда мечтала о ребенке, она его очень хочет.

— Как она выглядит?

— Еще ничего не заметно, хотя Энни думает, что растолстела, — с усмешкой ответила Люси.

—— Я уверен, что она прекрасна, — запротестовал Кон. — Как ты думаешь, Финн?

От испуга у Люси перехватило дыхание.

— Чертовы туфли! — вскрикнула она, пошатнувшись.

Финн наблюдал за ней с загадочным выражением лица.

— Почему вы их не снимете? Уверен, вам так будет удобнее.

Люси беспомощно повертела ногой... Все-таки у него действительно самый пленительный голос на свете.

— Стоит мне о вас подумать, и я вижу босые ноги, шагающие по пляжу.

Их глаза встретились, и Люси тотчас же задохнулась.

Кон был слишком занят своей личной драмой, чтобы замечать электрические разряды, исходившие от брата.

— Я стану отцом, — произнес он так ошеломленно, словно это все еще не укладывалось у него в голове.

Финн неохотно обратил свое внимание на молодого человека.

— Если это действительно так.

Реплика его оставляла место сомнениям, что повергло Люси в полное смятение.

— Энни беременна, и отец — он! Или вы хотите назвать меня лгуньей?

Кон был потрясен таким предположением.

— Конечно, нет, Финн не это хотел сказать. Так ведь, Финн? — Кон не стал дожидаться ответа и продолжал тем же отчаянным голосом: — Как ты думаешь, лучше сначала позвонить или просто явиться?

— Я думаю, ты должен сделать то, что считаешь правильным.

— А как ты считаешь?

— Я считаю, что это дело твое и Энни.

Кон задумался.

— Ты прав, я просто...

— Хорошая идея, — улыбнулся Финн и ласково подтолкнул брата к двери.

— Я боялся, он никогда не уйдет. — Финн вздохнул, когда дверь за Коном захлопнулась, бросился на длинную, королевских размеров кровать и закрыл глаза.

Люси была потрясена, увидев Финна распростертым на кровати.

— Я думала, вы отправитесь с ним.

Финн ослабил узел галстука и открыл глаза.

— Водить его за руку? Поверьте, это первое, что я собирался сделать, — признался он.

— Но вы не пошли с Коном.

— Кое-кто говорил мне, что я должен отступить, дабы позволить человеку восстановить то, что он разрушил. Кроме того, я не думаю, что вашей сестре понравится, если я буду ходить за ним по пятам. Да, — сказал он в ответ на ее изумленный взгляд, — я пришел к этому сам, без помощи психолога. Впечатляет, вам не кажется?

Люси решила ответить на наименее провокационную часть его реплики.

— После того, как выслушали мой совет? — Потом более громко: — Вам не следует лежать в ботинках, вы испортите стеганое одеяло.

— Вы беспокоитесь о самых странных вещах, — заметил Финн, удивленный ее замечанием. — Снимите их с меня, если это вас так волнует.

Люси бросила тревожный взгляд на его лицо.

— Если это занятие не кажется вам унижающим ваше достоинство.

Унижение — само собой, но возбуждение, возникающее при стаскивании чьих-то ботинок, пусть даже сделанных вручную из итальянской кожи, — это уже что-то из медицины. Может, так возникает фетишизм?

— Я лично начинаю с макушки и прокладываю путь вниз.

Люси не смотрела на него.

— Даже не пытайтесь, Финн, — неумолимо пробормотала она. — После того, что вы сделали...

— Знаете, милая, вы просто оттягиваете неизбежное.

А она намерена была держаться как можно дольше!

— У нас будет много возможностей для дружеских бесед по этому поводу, если учесть, что, вероятно, в ближайшем будущем мы станем родственниками, нравится нам это или нет, — заметил Финн, лениво закинув руку за голову. — При условии, что Энни получит Кона. Что вы на это скажете?

— О, она его получит. — Ее брови сошлись в беспокойную линию. — Позволите ли вы Кону выбрать такой путь? — озабоченно настаивала она. — Он выглядит таким... не верится мне, что вы воспринимаете это так спокойно.

Глаза Финна были открыты, и, несмотря на его ленивую позу, Люси видела в глубине этих глаз беспокойный блеск.

— Парень только что узнал, что собирается стать отцом. Как, по-вашему, он может выглядеть? — От его иронии у нее вспыхнули щеки. — Кроме того, Кон крепче, чем кажется. Поэтому хорошо бы обсудить то, как вы сбросили эту маленькую бомбу.

Застигнутая врасплох Люси бросилась прочь, отчетливо сознавая, что голубые глаза Финна следят за тем, как она пересекает комнату.

— Если бы я знала, что он там будет, я бы не...

— ...не устроили бы небольшую сценку? Между прочим, это было очень впечатляюще. Соблюдение интересов семьи — хорошее дело, но одно меня озадачило.

— Только одно? Счастливчик! — сухо отозвалась она. — Меня, пожалуй, озадачивает многое.

— Все сразу встанет на свои места, как только вы выйдете из боя. Почему я — цель вашего гнева?

— Цель не вы.

— Но, как недавно было сказано, вы не знали, что встретите там Кона...

— Я дала Энни обещание, что не скажу ему.

— Значит, вы решили, что предоставите это мне, а наградой будет публичное оскорбление.

— Да, именно так! Вы заслужили оскорбление после того, как поступили со мной... — Она замолчала, потому что в ее голосе зазвучали слезы.

Она хотела, чтобы Финн понял, как обидел ее. Она хотела, чтоб он увидел, что она теперь освободилась от него и он ей больше не нужен. Конечно, это было бы легче сделать, если бы она не осознавала, как любит Финна.