Особое место в становлении революционной стратегии Ленина занимает Петр Лавров (1823–1900). Дворянин и полковник артиллерии, человек глубоко и всесторонне образованный, как и Бакунин, Лавров не разделял теории Бакунина, что русский мужик по природе своей социалист и бунтарь, но Лавров думал, что его можно и нужно воспитать в духе социализма и подготовить к всеобщему "бунту”, то есть к будущей крестьянской социалистической революции. Для этого, по Лаврову, необходимо, во-первых, дворянским интеллигентам идти в крестьянские массы, чтобы внушать им идеи крестьянского социализма ("хождение в народ"), во-вторых, сама по себе революция никогда не происходит, ее должны организовать "критически мыслящие личности". Обе идеи, как указывалось, использованы Лениным, слегка модернизировав, в уже цитированном "Что делать?", только у Ленина будущая революция не крестьянская, а пролетарская и поэтому социализм тоже не крестьянский, а пролетарский. Ленин утверждает в этой книге, как мы это видели, что рабочий класс не может своим умом додуматься до идеи социализма, что эту идею должны привнести извне представители буржуазной интеллигенции, каковыми были, по Ленину, Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Далее, Ленин уверен, как и Лавров, что социалистическая революция в России не произойдет по Марксу, но ее можно и нужно организовать силами "критически мыслящих личностей", которые у Ленина носят название — "организации профессиональных революционеров". Этой организации революционно мыслящих и революционно действующих людей Ленин предназначает роль "архимедова рычага", опираясь на который, он хочет перевернуть Россию. Однако Ленин радикально разошелся с Лавровым как в отношении гуманистической программы его революционной концепции, так и формы послереволюционного правления в России. Не нужны Ленину и "критически мыслящие личности" при "диктатуре пролетариата". Иные высказывания Лаврова прямо-таки пророческие в свете практики будущего Ленина. Чтобы показать это, я вынужден буду привести несколько длинных цитат из Лаврова.

Интересно также отметить, как некоторые мысли Лаврова перекликаются даже терминологически ("застой", "перестройка") с современностью. Лавров писал:

"Обществу угрожает опасность застоя, если оно заглушит в себе критически-мыслящие личности (диссиденты — А.А.). Его цивилизации грозит гибель, если эта цивилизация, какова бы она ни была, сделается исключительным достоянием небольшого меньшинства (Политбюро! — А.А.). Следовательно, как ни мал прогресс человечества, он и то, что есть, лежит исключительно на критически-мыслящих личностях; без них он безусловно невозможен; без их стремления распространить его он крайне непрочен"… ("Исторические письма"). "Началась историческая роль революционной доли русской интеллигенции… Она взяла на себя опасную и грозную обязанность сделаться центром нового революционного движения. Базисом этого движения должен быть русский крестьянин". ("Взгляд на прошлое и настоящее русского социализма"). "На первое место мы поставим положение, что перестройка русского общества должна быть совершена не только для народа, но и посредством народа… Лишь строгой и усиленной личной подготовкой можно выработать в себе возможность полезной деятельности среди народа… Лишь уясняя народу его потребности и подготовляя его к самостоятельной и сознательной деятельности для достижения яснопонятных целей, можно считать себя действительно полезным участником в современной подготовке лучшей будущности России" ("Наша программа").

"Революция, а не попытка к бунту. Революция обдуманная, рассчитанная, а не безумные забавы революционными порывами" ("Русской молодежи"). "Наука и труд в их союзе одни могут дать прочное будущее человечеству… Развивайте в себе силу мысли и энергию убеждения, ясное понимание и самоотверженную решимость… Здесь возможное будущее… идите и завоюйте его" ("Кому принадлежит будущее?").

Дальше идет Лавров, который решительно чужд Ленину. И это тоже становится понятным, если мы продолжим цитирование Лаврова.

Лавров доказывал:

"Средством для распространения истины не может быть ложь; средством для реализации справедливости не может быть ни эксплуатация, ни авторитарное господство личностей… Люди, утверждающие, что цель оправдывает средства, должны бы всегда сознавать: кроме тех средств, которые подрывают саму цель" ("Наша программа"). "Современный русский деятель должен оставить за собой устарелое мнение, что специалисты-революционеры, свергнув удачным подрывом центральное правительство, могут стать на его место и ввести… новый строй, облагодетельствовав им неподготовленную массу. Мы не хотим новой насильственной власти, каков бы ни был источник новой власти… Тот, кто желает блага народу, должен стремиться не к тому, чтобы стать властью при пособии удачной революции и вести за собой народ к цели, ясной лишь для предводителей, но к тому, чтобы вызвать в народе сознательную постановку целей, сознательное стремление к этим целям и сделаться не более как исполнителем этих общественных стремлений, когда наступит минута общественного переворота" ("Наша программа").

В заключение первой главы бросим беглый взгляд на влияние, которое оказал на Ленина другой народоволец — его родной брат Александр Ульянов.

Если бы родоначальники народничества верили в Бога и за свои социалистические идеалы во имя счастья и процветания русского народа боролись не по "катехизису Нечаева", а по заповедям Евангелия ("возлюби ближнего твоего, яко сам себе", "не сотвори себе кумира", "не убий"), то они, вероятно, были бы причислены к лику святых. Однако все было наоборот — одних ближних убивали во имя других ближних, а из убийц люди сотворяли себе кумиров, как героев за народное счастье. Так поступал и Ленин, когда восхищался "геройской борьбой с правительством" (ПСС, т.1, стр.271) террористической группы "Народная воля", организовавшей убийство царя-освободителя крестьян от крепостного права — Александра II. Вождя этой группы Андрея Желябова Ленин даже отнес к числу таких революционеров, как Робеспьер и Гарибальди, что в устах Ленина было величайшей похвалой.

У Ленина была не только глубокая духовная связь с заговорщической и террористической частью радикального народничества, но и связь родственная еще с гимназических лет через его старшего брата — народовольца и террориста Александра Ульянова. Здесь надо сказать несколько слов о семье Ленина, историю которой партийные идеологи так же безбожно фальсифицируют, как и историю самой партии. Фантастических вершин фальсификации фактов, событий и биографий политических деятелей партийные идеологи достигают, когда они обращаются к биографиям политических деятелей — безразлично, своих или чужих. Чужие — со дня рождения — числятся по классу Собакевича — прохвосты, мошенники и разбойники на большой дороге, а свои занесены все в большевистские "святцы”, конечно, если они умудрились умереть до фашистского переворота Сталина. Что же касается самого Ленина, то в Кремле негласно изобрели канон, который, оглашенный вслух, звучал бы как плагиат известной мусульманской формулы: "Нет Бога, кроме Маркса, и Ленин его пророк". Поэтому под бога Маркса сочинили пророку Ленину и биографию, да еще подчищают дворянско-буржуазную биографию его родителей, чтобы сам Володя не выглядел как барчук. В самом деле, посмотрите, как БСЭ преподносит читателям социальное происхождение родителей Ленина и как рисуется их духовный мир, чтобы вывести революционную генеалогию Ленина из семейного очага: отец происходит из народных низов, из "мещан", мать чуть ли не крестьянка, оба "прогрессивные”, "демократы", которые воспитали своих детей в "прогрессивном духе", даже больше — в духе идей Чернышевского, в силу чего все они стали революционерами. "Ульянов Илья Николаевич… деятель народного образования… педагог-демократ. Родился в мещанской семье… Его педагогические воззрения формировались под влиянием революционно-демократических идей Чернышевского и Добролюбова… Оказал большое влияние на формирование характеров, убеждений своих детей, ставших революционерами. Просветительская работа Ульянова содействовала пробуждению политического сознания крестьян и их стремления к борьбе за свое освобождение" (т.26, стр.620–621). В этой биографии отца Ленина соответствуют действительности только имя, отчество, фамилия. Все остальное — примитивнейшая фальсификация. Отец Ленина родился в богатой буржуазной семье, почему ему и удалось получить гимназическое и университетское образование, как его получил и младший его брат. Он был верноподданейший монархист и набожный церковник, который, как чумы, боялся таких атеистов, как Чернышевский, боялся куда больше, чем черт ладана (вот свидельство Московского радио в программе "Взгляд” от 26 мая 1989 г. по записи радио "Свобода": "Ульянов Илья Николаевич был глубоко религиозным человеком"). Отец Ленина не мог быть "педагогом-демократом", потому что таких людей не производили в чины гражданских генералов и не ставили во главе учебных округов, а приговаривали к "гражданской казни" и заточению в крепость и тюрьму, как поступили с тем же Чернышевским. Отец Ленина получил по службе все награды и ордена, какими только располагала императорская Россия. Награжденный высшим орденом Святого Владимира третьей степени в мрачную эпоху реакционера царя Александра III и его мракобеса К.Победоносцева, он был возведен в сословие потомственного дворянства. Сам Ленин еще в студенческие годы придавал значение титулу своего отца. В прошениях, подаваемых на имя начальства, он неизменно писал: "от сына потомственного дворянина В.И.Ульянова" (эти документы в двадцатых годах выставлялись под стеклом в музее Ленина). Даже в эмиграции в Женеве, в своем входном билете в Публичную читальню Ленин записал: "V.Oulianoff — gentilhomme russe", то есть "русский дворянин"! Ничего нет зазорного в том, что Ленин был сыном дворянина, ибо, как мы видели, все русские революционеры тоже из дворян, но зачем это скрывать от народа? Аналогично поступают партийные идеологи и с биографией матери Ленина. О ней говорится, что она родилась в семье врача, получила домашнее образование, экстерном сдала экзамен на звание учительницы. Изучила немецкий, французский, английский языки. Специально подчеркивается, что мать "обладая исключительными педагогическими способностями, оказала огромное влияние на воспитание детей, понимала их революционные стремления", то есть иначе говоря, она несет моральную ответственность за то, что ее старшего сына повесили за эти самые "революционные стремления". Скажите, какая мать на свете, да еще верующая христианка, может поощрять своих детей на революционные подвиги, которые заведомо могут стоить им жизни? Психологическая примитивность партийных идеологов вполне на уровне их искусства лгать даже тогда, когда на то нет никакого резона. Ведь, если дворяне и князья восстают против деспотического режима собственного класса или сословия, то это лучшее свидетельство в пользу их идеализма. Вернемся к биографии матери Ленина. Да, она родилась в семье врача, но какого? Ее отец Александр Бланк, немец, был врачом в Петербурге, при петербургском полицейском участке. Уходя в отставку, купил имение на Волге с крепостными крестьянами, которое по наследству перешло к его старшей дочери — Марии Александровне, матери Ленина Другими словами, мать Ленина — помещица, и в этом тоже ничего зазорного нет, тем более, что на доходы матери от ее имения дети могли закончить свое образование, а Ленину-эмигранту мать регулярно посылала деньги из тех же доходов. Словом, семья Ульяновых была, по тогдашним понятиям, благородного происхождения, монархического воспитания и православной веры, но, как говорится, "в семье не без урода". Таким "уродом", тоже по тогдашним понятиям, оказался старший брат Ленина — Александр Ульянов, студент старшего курса Петербургского университета, который в том же году, в котором умер его отец — в 1886 — стал членом террористической группы "Народной воли". Эта группа организовала заговор с целью убить Александра III. Заговорщики — пять человек вместе с Александром Ульяновым — были приговорены к смертной казни и в 1887 г. повешены. (Правительство дало слово матери помиловать сына, если он подаст прошение о помиловании на имя царя. Мать, на свидании, уговаривала сына сделать это, но сын отказался). В том же году Ленин кончил гимназию. Вот с этих пор все остальные дети Ульяновых — их было теперь пятеро — два мальчика и три девочки — росли под возрастающим шоком трагической гибели их идеала и кумира Саши. Это и предопределило их дальнейшую жизненную карьеру, как и поведение самой матери. Она перенесла три тягчайших удара — в 1886 г. в 55-летнем возрасте умер муж, через год — в 1887 г. повесили сына, в 1891 г. умерла Ольга, любимая сестра Ленина. Вот с этих пор, надо полагать, дети начали думать о революции, но никак не раньше.