Сотрудники политотдела дивизии попытались отправить отца на учебу в Киев, однако непредвиденные обстоятельства спутали эти планы. Дело в том, что бойцы Особого отдела дивизии попали в засаду, устроенную украинскими националистами. Большинство из них погибло. В Особом отделе, в связи с понесенными потерями, срочно требовались телефонист и шифровальщик. Поскольку к тому времени отец уже окончил начальную школу, умел читать и писать, его определили в Особый отдел. Таким образом, отец в четырнадцать лет был послан на работу в органы безопасности. Это, очевидно, и было началом его службы в органах госбезопасности.

В мае 1921 года отец стал сотрудником Особого отдела 44-й дивизии, дислоцировавшейся в это время в городе Житомире, главном центре Волынской области. В органах ВЧК отец занимался разной технической работой. В ту пору у него были должности письмоводителя, регистратора, машиниста-систематизатора сначала в Особом отделе, а затем в губотделе ГПУ на Волыни.

Опыт, приобретенный отцом при выполнении обязанностей телефониста, а затем шифровальщика, оказался в дальнейшем ему очень полезен. Он печатал документы с грифом «секретно», посылавшиеся командованию, и расшифровывал телеграммы, которые Особый отдел получал непосредственно от главы ВЧК Феликса Дзержинского из Москвы.

Отец вспоминал, как 1921 год стал переломным в его жизни. Дивизия, в которой он служил, была переведена в Житомир. Главной задачей ее Особого отдела была помощь местной ЧК в проникновении в подполье украинских националистов, руководимых Петлюрой и Коновальцем. Их вооруженные банды устраивали диверсии против органов советской власти на местах. Возглавлявшим ЧК Потажевичу и Савину удалось установить диалог с руководителями банд и провести с ними неофициальные переговоры. Руководство Особого отдела тогда встретилось с ними в Житомире на явочной квартире. Мой отец, как младший сотрудник на подхвате, должен был проживать в доме, где находилась явочная квартира, и обслуживать переговоры. Опыт общения с главарями формирований украинских националистов, являвшимися, по существу, настоящими хозяевами в своей округе, помог отцу в дальнейшем, когда он стал оперативным работником госбезопасности. Он потом говорил, что на своей собственной шкуре испытал, каково иметь дело с заговорами в подполье.

Главными врагами чекистов Украины в это время являлись местные украинские националисты. Практически все 30 лет службы отца в органах государственной безопасности ему так или иначе приходилось иметь дело с этой публикой. Чтобы понять сущность этой борьбы, необходимо сделать небольшой исторический экскурс в историю украинского национализма, который в нынешнюю эпоху демократизации расцветает махровым цветом на территории ныне независимой Украины.

Война с украинскими националистами продолжалась почти два года и закончилась в 1922 году компромиссом: их главари приняли амнистию, которую дало им правительство Советской Украины. Произошло это лишь после того, как кавалерийский отряд в две тысячи сабель, посланный Коновальцем в Житомир, был окружен частями Красной Армии и сдался. Банда Коновальца потерпела сокрушительное поражение. В этих боях погиб мой дядя, старший брат отца Николай, служивший в погранвойсках на польской границе.

После захвата Украины деникинцами в 1919 году деятельность украинских органов государственной безопасности была временно прервана. Однако по мере освобождения территории Украины они вновь стали восстанавливаться, главным образом в виде фронтовых ЧК. В отдельных районах создавались следственные комиссии и территориальные судебно-следственные органы.

Только 17 марта 1920 года, уже после полного освобождения республики, Всеукраинский ЦИК принял декрет об образовании Цупчрезкома (Центрального управления чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности).

В отличие от прежней Всеукраинской ЧК, являвшейся только отделом Наркомата внутренних дел Украины, Цупчрезком учреждался непосредственно при Совнаркоме УССР и подчинялся только ему. Чуть позднее постановлениями Совнаркома республики разъяснялось, что Цупчрезком должен работать в тесном контакте с Наркоматами юстиции и внутренних дел. Местные органы Цупчрезкома являлись отделами исполкомов Советов, а заведующие губотделами юстиции и внутренних дел входили в состав коллегии губЧК, которая, в свою очередь, делегировала своего представителя в коллегию губернского ревтрибунала. Уездные чрезвычайные комиссии не создавались. Вместо них в составе милиции были образованы уездные политбюро, ведавшие борьбой с контрреволюцией и бандитизмом.

Ударной силой Цупчрезкома был Особый отдел. Его задачи заключались в охране границ, ведении контрразведки, борьбе со шпионажем и вышеупомянутым бандитизмом. Для борьбы с крупными бандами использовались войска внутренней охраны (ВОХР) и части особого назначения (ЧОН). Последние формировались местными партийными комитетами и находились у них в подчинении.

Понятно, что основную роль в Цупчрезкоме играли прибывшие из РСФСР русскоязычные чекисты. Местных кадров не хватало, да и те, что были, в подавляющем большинстве не были украинцами по национальности. Так, начальником Цупчрезкома стал В. Н. Мэнцев, одновременно являвшийся членом коллегии ВЧК и начальником Особого отдела Южного и Юго-Западного фронтов. Он был уже опытным чекистом — возглавлял до этого Московскую ЧК. Летом 1920 года деятельностью Цупчрезкома фактически руководил сам председатель ВЧК Дзержинский, формально назначенный по совместительству начальником тыла Юго-Западного фронта. Созданным на Правобережье Украины штабом тыла фронта руководил заместитель председателя ВЧК Яков Петерс.

Обстановка на Украине в этот период была столь тяжелой, что Всеукраинский ревком постановил даже не применять здесь январский 1920 года декрет ВЦИК и СНК РСФСР об отмене смертной казни.

Изгнанные еще в 1919 году националистические банды, отрядами их в то время назвать было просто невозможно, нашли приют в приграничных с Польшей районах в тылу у Деникина, образовав там так называемое «правительство Украинской народной республики» (УНР). В период триумфальных побед Красной Армии, окончившихся в феврале 1920 года освобождением Украины от деникинских войск, националисты решили воспользоваться ситуацией и направили войска во главе с Омельяновичем-Павленко ударить в тыл Деникину и одновременно развернули в тылу у отступавших деникинцев партизанскую войну. В это же время украинские эсеры и «незалежники» образовали в Каменец-Подольском так называемый Цупком (Центральный украинский повстанческий комитет) во главе с членом ЦК украинских эсеров Назаром Петренко (он же Стодоля). Цупком призвал к созданию партизанских отрядов в тылу у отступавших деникинцев. При этом перед войсками Омельяновича-Павленко и Цупкомом ставилась задача перехватить власть в момент отступления белогвардейцев и подхода отрядов Красной Армии.

Это, конечно, была совершенно нереальная, просто смехотворная авантюра. Рассказывая об этих событиях, отец всегда подчеркивал, что этот авантюризм, граничащий с фарсом, всегда являлся отличительной особенностью сторонников «самостийной Украины» — выходцев из ее центральных и восточных областей, в отличие от «западняков», авантюризм которых всегда был густо замешан на патологической жестокости и фанатизме.

Как и следовало ожидать, выступление Цупкома окончилось полным провалом. Его отряды были совершенно ничтожными по численности; с приходом Красной Армии большинство рядовых партизан вливались в ее ряды, а с главарями разбирались сотрудники Особых отделов. Воинство же Омельяновича-Павленко было наголову разбито.

Потерпев очередное позорное фиаско, правительство УНР пошло на подлый сговор с правителями Польши. В ночь на 22 апреля 1920 года, накануне нападения поляков на РСФСР, в Варшаве был подписан тайный договор, по которому петлюровцы, в обмен на признание независимости Украины и помощь в братоубийственной войне против русского народа, передавали полякам пятую часть украинской земли с населением в 10 миллионов человек (Восточную Галицию, Холмщину, часть Волыни). Одновременно они передавали под польское командование для войны с РСФСР свои «вооруженные силы».