Наконец Эдерс снял трубку - задержался, принимал душ. Грег попросил, пока он обменяет чек на наличные в банке, быстренько собраться и встретиться через час у бара "Гонолулу". Вряд ли бы мог объяснить, почему выбрал именно это место. Что-то тянуло туда. Тянуло, и все, как-то подсознательно по какому-то неведомому наитию, словно ожидал там кого-то увидеть вновь...
Майк с озабоченным видом не спеша прохаживался по кабинету. Он размышлял: "Интересно, зачем понадобились деньги Грегу? Неспроста. А вдруг ему известно, где О'Нейли? Она, кажется, что-то затевает против Робинсона. Как бы не натворила глупостей. Вводить ее в игру еще рановато".
Голос секретарши из динамика оборвал ход мыслей.
- Вам звонят из полиции. Комиссар Фокс.
Бывший гангстер, а ныне бизнесмен, снял трубку.
- Да. Добрый день. Так... Так... Ясно. Сам и позвонил. Инкогнито? Ах вот как... Ну и свинья. Что ж, ладно. Нет. Задержите за что-нибудь, пусть поскучает до конца операции. В остальном? Делайте как найдете нужным...
5. ДОГОВОР
Когда Грег подходил к "Гонолулу", солнце стояло в зените. В воздухе царил запах нагретого асфальта, жаренных с луком бифштексов, кофе и кока-колы. Кончался обеденный перерыв - служащие разбегались по своим конторам и бюро. Хлопали двери, шуршали подошвы. На этажах вверху загудели кондиционеры, застучали машинки, посыпались трели телефонных звонков.
Грег остановился и посмотрел вдоль улицы. Среди прохожих увидел Эдерса и Уварова. Они шли, о чем-то оживленно переговариваясь. Доктор одет в свой, очевидно, полюбившийся ему белый чесучовый костюм. Уваров в джинсы и куртку, под ней зеленая, хорошо выглаженная рубашка, вместо спортивных туфель - кремового цвета полуботинки. "Пижоны, - подумал беззлобно, перед отъездом следует и мне приодеться, а не ходить в расхристанном виде". Он медленно двинулся навстречу.
К распахнутым настежь дверям приблизились почти одновременно.
- Добрый день! - Грег пожал им руки. - В основном все в порядке. Посидим полчасика, затем направимся домой и займемся подготовкой к экспедиции. Согласны?
- Согласны, - кивнул Эдерс. - А почему именно тут? Помнится, кто-то божился не посещать эту забегаловку? Могли встретиться, - доктор засмеялся, - например, в читальном зале городской библиотеки или на выставке абстрактной живописи.
- Меня самого мучит этот вопрос. - Грег пожал плечами.
Через зеркальное стекло заметил официантку - узнал в ней свою знакомую Монику, которая ему очень нравилась. Улыбнулся.
- В библиотеке и на выставке нет столь милых и таких обаятельных девушек, - нашелся он. - Становится душно, выпьем чего-нибудь прохладненького. Потолкуем спокойненько.
В баре под потолком вертелись опахала вентиляторов. На стене с туристского проспекта-плаката шоколадного цвета креолка в серебристом бикини приглашала наведаться на белоснежном лайнере на жемчужину южных морей - Гонолулу.
- Вот тут и обоснуемся. - Грег подвел их к столику у окна, за которым в последнее посещение предавался столь тягостным думам.
Они сели. Закурили. Голубоватые дымки потянулись к потолку, закрутились спиралью в струях воздуха. К запаху пива и духов присоединился и защекотал ноздри запах сигарет.
- А вот и Моника! - радостно воскликнул Грег, увидев приближающуюся высокую совсем юную официантку. - Здравствуйте, очень рад вас видеть снова, - он встал и поклонился.
- Господи! Что с вами? - Фрэнк заглянул ей в лицо. - За какие-то несколько дней ухитрились так осунуться и побледнеть? Я и узнал вас с трудом. Устали?
- Немного, мистер Грег. - Девушка присела в книксене. - Здравствуйте. Она смущенно и печально улыбнулась. - Я думала, больше вас не увижу, вы же собирались навсегда уехать в Гонолулу? Очень рада, что не уехали.
- Уеду. Своевременно. Пока же поделитесь, что с вами стряслось. Мама заболела или детишки?
- У меня неприятности. - Она часто заморгала - вот-вот расплачется, поджала пухлые губки, носик сморщился.
- Э-э-э, - протянул Грег. - Если у вас дошло до слез, значит, очень плохо, - повернулся к друзьям. - Извините, я сейчас. Мы отойдем на минуту. - Он взял девушку под локоток и повел к плюшевым занавескам, отделяющим туалет от зала.
- Что случилось? - участливо заглянул ей в глаза.
Моника всхлипнула и закрыла руками лицо. Из-под пальчиков прозрачными бусинками покатились слезы.
- Э-э-э, - опять протянул Грег. - Видно, совсем скверно. С кем несчастье? С мамой, сестренками? А может, влюбились?
- Мама болеет. - Она всхлипнула. - Но главная беда со мной. - Отняла ладони от лица. Заплаканные глаза казались еще больше и зеленей. От длинных густых, загнутых кверху ресниц падали легкие тени. - Мне неудобно рассказывать, мистер Грег, но поделиться не с кем. Маме не могу - у нее больное сердце. Подруг нет. Они меня сторонятся, потому что я... Потому что я... - она замялась.
- Понятно, - вставил Грег. - Не делаете то, что они, а стараетесь в поте лица извернуться и заработать лишний доллар?
Она кивнула и шмыгнула носиком.
- Полно. Выкладывайте, я же юрист, помогу. Что-нибудь придумаем. Философы говорят - безвыходных положений нет.
- Ничего не придумаем, мистер Грег. - Она достала из карманчика передника платок и вытерла глаза. - Видно, уж такая я несчастная, ничего не поделаешь, придется соглашаться.
- Да что в конце концов произошло? С чем соглашаться?
- Мне стыдно говорить. - Снова появились слезы, щеки сделались пунцовыми.
- Господи! - воскликнул Грег. - Рассказывайте. Не то прибежит хозяин и раскудахтается: домогаюсь-де и соблазняю его самую красивую официантку.
Моника вздрогнула и огляделась.
- Его сын пристает ко мне с гнусным предложением, - прошептала еле слышно.
- То есть как это? - возмутился Грег.
- Он уже, - она запнулась, щечки покраснели еще больше, - переспал, простите, со всеми девушками, что работают тут. Особенно с теми, кто остается на вечернее выступление. Теперь моя очередь. Я в отчаянии и не представляю, что предпринять.
- Ах, скотина! - задохнулся Грег. - Мерзавец!
- Он заявил: если я сегодня не явлюсь к нему ночью, меня выставят с работы и еще обвинят в какой-нибудь провинности. А маме хуже, да и младшая сестренка нездорова.