- А куда вводим? Во все мышцы или в какую-то определенную? поинтересовался Грег.

- В любую, но они рекомендуют в те, что побольше. Реактив сам находит дорогу, не минет ни одной, будь то мышца сердца или уха. Мышцы начинают менять структуру и качество. Более того, если препарат наталкивается на дефект, скажем, рубец на сердце после перенесенного инфаркта, он восстановит мышцу, приведет ее в первозданное состояние и придаст новые положительные качества.

- Так это? - привстал русский.

- Совершенно верно, - продолжил доктор. - Инфаркт миокарда - зловещий недуг века - не только перестанет быть причиной смерти, но и вообще серьезной болезнью. Как заявляют Смайлсы, человек, прошедший облучение, становится невосприимчивым к мышечным изменениям. Разумеется, он может получить ту или иную травму, но и тогда происходит не рубцевание, как в настоящее время, а заживление и рассасывание, то есть мышца восстанавливается в нормальном виде.

- И на какой срок?

- На это, к сожалению, ответа я не обнаружил. Думаю, еще многое откроют те, кто будет разрабатывать их исследования и постулаты. Требуется масса опытов, экспериментальных подтверждений.

- А зависит ли операция от возраста пациента? - спросил Мартин.

- Несомненно. - Доктор почесал карандашом макушку. - Ее целесообразно проводить, как считают авторы, в 21-23 года, ведь именно до этого предела организм растет, он еще не окреп. Это, конечно, не значит, что при опасности для ребенка нельзя применять лечение - можно и нужно. Просто не следует без особой необходимости вмешиваться в естественное развитие.

- Как вы считаете, доктор, насколько увеличится сила пациента после операции? - Грег озабоченно посмотрел на Эдерса.

- Вопрос непростой. В нашем обывательском понятии сила - это сколько человек поднимает груза. На самом же деле все гораздо сложнее. В каждом внутреннем органе есть мышцы, и как это отразится на силе вообще, сказать затруднительно. Несомненно одно, человек станет мощнее, здоровее. Вы представляете, на пороге чего мы стоим? - Он окинул всех восхищенным взглядом. - Ничего вы не представляете, - с сомнением покачал головой.

- Отчего же? - встрепенулся Уваров. - Можно открыть клиники по производству сильных и красивых людей - мировых и олимпийских чемпионов. По восстановлению утраченных органов, обезжириванию пузатых. Наконец, лечению рака, сердечно-сосудистых болезней и прочая, и прочая. Люди станут прекрасны как боги, как Венеры и Аполлоны...

- И безмозглы, - в тон добавил Грег.

- Почему же? - возразил Эдерс. - Работы Смайлсов в генной инженерии сулят и на этот счет много заманчивого. Так что перспективы создания гармонически развитого во всех отношениях человека весьма радужны.

- Для кого? - прищурился Грег.

- Для людей, разумеется. - Доктор вскинул брови, удивляясь наивности вопроса.

- Для каких? Есть такие, что только и грезят, как бы сделать человека сильным и здоровым, подобно быку, и таким же глупым, тупым и неприхотливым. Которому для полного счастья достаточно клочка сена и теплого хлева.

- Но это же сумасшедшие! Маньяки! - воскликнул с жаром Эдерс, но вдруг осекся.

- Вот почему Смайлс и намеревался уничтожить открытия, - продолжал Грег. Щеки его пылали, глубже обозначились носогубные складки. - И я его прекрасно понимаю. Наше общество еще не доросло нравственно до этого. И пока в нем властвуют те, кому выгодно, чтобы люди трудились, как лошади, как автоматы, о которых говорил Уваров, такому обществу опасно вручать подобные открытия. Дельцы и монополисты заинтересованы в создании стада бездумных исполнителей, им легко управлять, оно не объединится для борьбы, не выйдет на демонстрацию, не потребует отмены милитаризации и запрещения атомного оружия, справедливого распределения доходов и смены кабинета министров. Вот чего опасался Смайлс, решая оставить в тайне свои изобретения.

- Но ведь теперь тайны нет? - возразил Эдерс. - Мы же в силах помочь человечеству.

- Опять возвращаемся к старому, начинаем жевать собственный хвост. Мы уже говорили: нас раздавят и растопчут промышленники и гангстеры. - Грег махнул рукой. - Ладно, шут с ними. Над кем станем экспериментировать, ваше веское слово, доктор?

- Над вами. Вы подходите по всем статьям. Причины я объяснял. Вы-то не против, Фрэнк?

- А что остается? - Он выпятил губы, как ребенок. - Буду до конца царапать чело венцом мученика.

- Тогда, друзья, - Эдерс встал, - прошу наверх, там все смонтировано и готово к действию...

Грег разделся и улегся на кушетку под рефлектор.

- Включайте облучение, Миша. - Эдерс повернулся к Уварову. - Засеките время. Полчаса спустя - вырубите. Ведите историю болезни, как и раньше. Я приготовлю препарат. - Он стал возиться с никелированным боксом, в котором кипятились шприц и иголки.

Загудела установка. Под рефлектором засветился неосязаемый светло-фиолетовый ореол. Постепенно он приобрел странный лиловатый оттенок.

- Что чувствуете?

- Ничего, - усмехнулся Грег. - Как и в прошлый раз.

- Время вышло! - Физик щелкнул тумблером.

Наступила тишина, свечение снова каким-то совершенно непонятным образом втянулось в рефлектор и исчезло.

- Сделаем две инъекции. Одну в ягодицу - переворачивайтесь. Другую - в двуглавую мышцу. - Доктор ввел иглу. - Не дергайтесь - это не больно.

- Ничего себе, будто раскаленным штыком. Вот в вашей клинике медсестра-брюнетка, с ней вы резались в картишки...

- Замолчите! - прикрикнул Эдерс. - Как теперь?

- У-у-у, - прогудел Грег.

- Что у-у?

- По всему телу словно разбегаются букашки с раскаленными лапками, даже по ушам ползают. О-о!

- Это вам кажется. Слабости не ощущаете? Нет? Вставайте.

- О-ох. - Грег поднялся и набросил халат.

- Через каждый час будете под моим руководством пять минут делать гимнастические упражнения.

- Весь день? - ужаснулся Грег. - Надеюсь, питаться-то мне не возбраняется?

- Чувствуете аппетит? - встрепенулся врач. - Ешьте сколько влезет, чем больше, тем лучше, и что угодно, желательно сладкое, острого поменьше. Мартин, возьмите это на себя, пожалуйста.

- Буду откармливать, доктор, как рождественскую индюшку...