На следующий день, спустя полчаса после второй инъекции, Грегу стало плохо. Он лежал, тяжело дыша, укрытый по горло простыней. Хрипло постанывал сквозь сжатые зубы. Лицо пылало, губы пересохли и потрескались. Несмотря на включенный для обогрева кондиционер и жару, его бил озноб. Температура подскочила до сорока по Цельсию. Резко поднялось кровяное давление.

Эдерс, ссутулясь на краю кушетки, не выпускал из рук запястье. Его обычно круглые щеки ввалились, усы обвисли, черная грива взлохматилась, волосы прилипли ко лбу.

Уваров и Мартин с осунувшимися лицами стояли рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу.

- Что делать, доктор? - спросил Мартин.

- Мне все-таки думается, так и должно быть, - словно убеждая себя, произнес Эдерс. - В организме совершается невиданный доныне процесс, он не может проходить гладко. Если хотите, организм как бы растерялся и ищет выход из столь необычной и, главное, непривычной для него ситуации. Будем помогать ему симптоматически.

- Как это?

- Вводить жаропонижающее средство, антибиотики, попытаемся снизить кровяное давление, то есть давать лекарства в зависимости от симптомов, поставим на голову холодный компресс...

Вечером Грег впал в беспамятство. Термометр показывал сорок один с лишним. Он задыхался. Начался бред. Кровяное давление подскочило сверх всякой нормы. Пульс не прощупывался. Казалось, Грег умирает.

Мартин сидел у окна в кресле, не спуская потемневших и запавших глаз с разметавшегося на кушетке Грега. Губы негра шевелились, точно он шептал молитву. Уваров сцепил пальцы и, прижав их к груди, нервно ходил взад и вперед по комнате.

Доктор откинул простыню. Тело Грега распухло, натянувшаяся кожа стеклянно блестела.

- Боже мой! - вдруг закричал доктор и всплеснул ладонями.

Русский и негр вздрогнули и уставились на Эдерса.

- Господи! Как же я не сообразил! Идиот! Мартин! Быстро! У нас есть оливковое масло?

- Есть, - встрепенулся негр и вскочил.

- Живо! Сюда, все, какое имеется. Скорее, черт побери!

Мартин бросился вниз. Было слышно, как он с грохотом скатился с лестницы.

- Что случилось, доктор? - Уваров кинулся к Эдерсу.

- Как я не сообразил. - Врач схватился за голову. - Ведь именно это и происходит. Вот одна из причин. Боже ты мой.

- Да в чем дело, доктор? - Русский схватил его за плечи и принялся трясти. - В чем дело?

- У него растут мышцы! Понимаете, рас-ту-ут!

- Понимаем. - Физик выпустил плечи Эдерса. - Ну и что?

- А куда им расти? Кожный покров не успевает растягиваться. Мартин! Где вы там?

- Бегу! Бегу!

В комнату влетел негр с бутылкой в руках. Он тяжело дышал.

- Вот... Все... Что есть.

- Лейте ему на грудь и начинайте растирать. Мишель! Кислородную подушку. Да шевелитесь, дорога каждая минута. Это надо было предвидеть. Подготовить до первой инъекции.

Час спустя Грегу немного полегчало, но в сознание он не приходил.

- Несите его в ванну. Теплую воду разбавьте бадусаном. Смоем масло, дадим возможность коже немного вздохнуть. Затем применим легкий массаж. Мартин, у нас найдется крем?

- Кре-ем? Не-ет. - Он отрицательно покачал головой. - Разве в комнате Юты? Хотя что я - она не пользуется косметикой. Бедная девочка, что с ней будет, если Фрэнк умрет.

Ночь обитатели коттеджа провели без сна.

Утром Грег пришел в себя и слабым голосом попросил пить. Его напоили соком, и он уснул.

- Кризис миновал. Конечно, это не главная причина - растяжение, но все же. - Эдерс смахнул ладонью пот с лица.

- А почему вы не применили обратный ход? - спросил физик.

- Какой обратный ход? - Врач непонимающе посмотрел на Уварова, но, что-то сообразив, стукнул себя кулаком по лбу. - Ведь можно бы было сделать облучение, способствующее уменьшению мышц, и все стало бы на свои прежние места. Что же вы молчали раньше? - набросился он на русского. - То фонтанируете вопросами, а то как в рот воды набрали!

- Не хотел вам мешать, - начал оправдываться Уваров.

Скрипнула дверь. Показалось лицо Мартина.

- Идите поешьте, пока не простыло, все на столе. Я подежурю. - Он вошел и присел на кушетку в ногах.

- Чуть чего, сразу позовите. - Доктор взглянул на Уварова. - Пойдемте перекусим, вы же не спали ночь Пойдемте.

Они спустились вниз.

- Никогда себе не прощу, - ворчал, жуя, доктор. - Если бы с Фрэнком что-нибудь случилось, я бы не знаю, что натворил. Вы тоже хитренькие, - он выпятил губы и заговорил, подражая голосам друзей: - Доктор, вы все можете. Доктор, вы все умеете. Идете на риск во имя человечества. Как я дал себя уговорить? Это от моего безволия.

- Доктор! Милый наш главный врач! - начал проникновенно Уваров и протянул ему чашечку кофе. - Не казнитесь и пощадите ваших никчемных рабов. Я любовался вами, когда вы гоняли нас с Мартином. Куда девался ваш флегматизм? Вы, как полководец, маневрировали армиями. Не хватало разве коня и развернутого знамени.

- Да будет вам. - Эдерс махнул рукой и чуть не выронил чашку. - Хватит петь дифирамбы, я оплошал. Скажу откровенно, просто растерялся, видно, поэтому мы, врачи, избегаем лечить своих близких - приглашаем коллег.

- Доктор! - донеслось сверху. - Он проснулся и просит есть!

Эдерс и Уваров побросали бутерброды на стол и помчались наверх.

- Есть просит? Проголодался? - Доктор взглянул на лежащего с открытыми глазами Грега и взял его вялую руку.

- О-о. Уже лучше. Как самочувствие?

- Слабость страшная, - прошептал Фрэнк. - И словно на меня напялили гидрокостюм не по размеру или в гипс взяли, жмет.

- Что я говорил! - Врач поднял палец. - Помассажируем еще, а вы, Мартин, приготовьте куриный бульон и какао. Но кормите понемножку, пусть потерпит, с голоду не умрет...

Неделю спустя доктор разрешил Грегу вставать.

Утром друзья собрались в комнате Фрэнка. Он стоял в купальных трусах на ковре в центре. Эдерс, суетясь, бегал вокруг, мял его мышцы, щупал живот, заставлял приседать и поднимать руки, выслушивал сердце и легкие.

- Прямо Геракл, - удивился Уваров. - Мне кажется, вы стали выше, подросли, что ли. - Он положил Грегу ладонь на макушку, провел к себе. Ребро ее уперлось ему в переносицу. - Нет. Показалось. А я уж подумал обогнали меня.