Юра ничего не знал о тревогах, которые переживали жители Майска. Забыв обо всем, он засел за книги. По утрам, в свободные от головоломных прыжков часы, он сидел за столом, обложенный тетрадями, конспектами, справочниками. Сейчас перед ним лежала новинка — только что изданная Гостехиздатом книжка. На корешке и на синем переплете блестело серебром одно слово:

«Кибернетика». Пониже было обозначено: «Сборник статей под редакцией акад. И. Д. Андрюхина».

Хмуря брови, Юра торжественно раскрыл книгу, медленно перелистывая страницы, и, смакуя, словно лакомка, стал читать вслух названия статей.

Окна большой комнаты расписал мороз. Юра был в легких белых валенках, в плотном рыжем свитере. Холодное зимнее солнце нежно гладило светлые лыжи в углу, золотило металлические пластины и бляхи на шлеме и поясе, заботливо сложенные на столе.

— Кибернетика! — улыбнулся он, бережно и ласково закрывая книгу. — Кибернетика!.. Наука о принципах управления, связи, контроле и информации в машинах и живых организмах! Уф, как сложно и на первый взгляд непонятно…

И тут же вспомнил, что через десять дней в комсомольском научно-техническом кружке Химкомбината состоится семинар по кибернетике и что он один из докладчиков… «Надо будет отпроситься у академика на один денек в Майск», — решил Юра.

Он вышел из-за стола и, как будто уже читая доклад, обратился к невидимой аудитории:

— Представьте себя у руля яхты. Почему вы двигаете руль вправо или влево? Вас заставляют это делать изгибы берега, встречные суда, мели, навигационные знаки, направление ветра и волн — словом, как говорят, внешняя среда. У вас имеется программа, цель, куда вы ведете яхту. Ваш глаз следит за внешней средой, и рука, повинуясь команде глаза, управляет рулем, ведет яхту по наилучшему пути. Вдумайтесь как следует в это, и вы уловите главное содержание кибернетики. Недаром «кибернес» значит по-гречески «кормчий», «рулевой». Когда профессор математики Массачузетского технологического института Норберт Винер опубликовал свой груд «Кибернетика, или Управление и связь в живых организмах и машинах», старинное слово зажило новой, необыкновенной жизнью.

Во время второй мировой войны Винер составлял математические расчеты стрельбы по самолетам. Вот примерный ход его рассуждений. Самолет пролетает какую-то точку. Следящая за небом оптическая система отмечает появление самолета, точно указывает его место и скорость движения. Автоматическая вычислительная система получает сигнал (информацию) и делает расчет, где будет самолет через несколько секунд. Результаты вычисления поступают в механизм, управляющий стрельбой зенитной пушки. Следует выстрел, и самолет наверняка уничтожен.

Это может показаться удивительным, но сейчас действует много механизмов, которые вычисляют траекторию полета снаряда быстрее, чем снаряд летит.

Информация — решение — сигнал — действие — вот, грубо говоря, схема работы современных кибернетических устройств. Они представляют собой удивительное сочетание приборов автоматического исполнения и электронного «мозга» — счетно-решающих систем, подающих команды. Есть определенное сходство между реакцией человека на сигналы внешней среды и реакцией машины.

Вы смотрите очередную игру в хоккей. Нападающие прорвались к воротам. Бросок! Шайба летит параллельно воротам. В какие-то доли секунды глаза вратаря видят шайбу, его мозг делает расчет, дает команду нервным узлам, мускулы получают распоряжение, и вратарь успевает выскочить из ворот и, бросившись на шайбу, спасти свою команду от гола. Профессор Ван Лан-ши доказал, что все эти разнообразные действия под силу новейшим решающим устройствам. Ученые установили, что сходство в реакции человеческого организма и вычислительных машин объясняется тем, что в обоих случаях мы имеем дело с электромагнитными сигналами, передающимися по сети. В структуре нервной сети человека имеются нейроны, клетки со свободными ионами; электронные лампы — это «нейроны» машин.

Когда-то все, что входит в понятие управления, осуществлял только человек. Только человек мог перемещать предметы в заранее намеченное место, так, чтобы это было наиболее удобно. Потом это стали все чаще и чаще делать машины. Человек изобрел двигатель — от мельничного колеса до огромных турбин. Создав машины, человек стал великаном, он как бы умножил силу своих мускулов в сотни и тысячи раз. Машины заменили мускульную силу и работали неутомимее и производительнее, чем руки или ноги человека. Наконец появились машины, которые не только заменили мускульную силу человека и лошади, но умели «видеть» и «слышать». В Соединенных Штатах, в сложных и быстродействующих механизмах, стали устанавливать аппараты с очень обидным названием: «фул-пруф» — «защита от дурака». Машины защищали себя этим аппаратом от человеческих ошибок и недосмотров. Ведь даже глаз, наш самый мощный орган чувств, далеко не совершенен. Он воспринимает не все лучи, не различает уже пять сменяющихся в секунду предметов, не может рассмотреть двух точек, если они расположены под углом меньше одной минуты… Сколько создано оптических и полупроводниковых приборов совершеннее человеческого глаза! А потом, как медленно реагирует человек на внешние раздражители! Машина может реагировать куда быстрее. Особенно удивительны вычислительные машины, созданные в годы бурного развития кибернетики. Эти машины подсчитывают, вычисляют, сочиняют музыку, отбирают нужное от ненужного, сравнивают, «запоминают», решают сложнейшие математические задачи, с невероятной скоростью производят любые вычисления с тысячами чисел, переводят с одного языка на другой, молниеносно решают, как лучше всего поступить в воздушном бою, подсказывают главнокомандующему правильный план противовоздушной обороны, участвуют в проектировании самолетов, мостов, машин…

Тут Юра остановился, передохнул и окинул взором воображаемую аудиторию. Ему даже почудился ядовитый голос вечной спорщицы Веры Кучеренко:

«Что же, значит эти решающие устройства могут полностью заменить человеческий мозг так, как станок заменил руки, а автомобиль — ноги? Так, что ли?»

— Чудачка! — засмеялся Юра. — Ведь я же говорил, неужели непонятно? Человек изобрел машины, даже кибернетические, но никакие машины не изобретали и не изобретут человека! Уже более тысячи лет, как человек во много раз машинами увеличил свои физические силы… А ведь, например, мои мышцы дают только две, ну, пусть три десятых лошадиной силы… Неужели нельзя придумать машины для человеческого мозга, для усиления мышления? Мои физические силы каждое утро я увеличиваю в десятки тысяч раз. А ведь это не предел!.. Представляешь, что было бы, если бы свои умственные способности человек мог так же легко увеличивать в десятки тысяч раз?.. Вот этим и занимается кибернетика.

«Но разве это возможно? — удивятся ребята. — Ведь все равно эту машину будет создавать человек, люди… Как же машина может стать умнее людей?»

— Неглупый вопрос! — обрадовался Юра, не замечая, что сам задал этот вопрос.

— В древности первым строителям рычага или блока тоже не раз приходило в голову, что никакая машина, приводимая в действие человеком, не может дать работы больше, чем сам человек в нее вкладывает, и, значит, никакая машина никогда не сможет усилить человека. Ведь человек создает машину, как она может быть сильнее?.. Смешное рассуждение, правда? Смешное потому, что мы вспоминаем тотчас наши машины с их нечеловеческой мощью. Человек нажимает кнопку — и зажигается свет в огромном городе, начинают работать станки на заводах… Кочегар бросает уголь в топку и заставляет вращаться на заводе все колеса. Как это происходит? Подумай… Сначала кочегар поднимает уголь в топку. Это первый этап, на котором не происходит ничего необыкновенного. Но потом сгорание угля и образование пара во много раз увеличивают энергию одного кочегара. Это второй этап. Можно ли, применяя тот же прием, то есть организуя процесс в два этапа, добиться огромного усиления умственной мощи человека? Кибернетика отвечает: можно…