У сердитого парня стал немного испуганный вид.

— Хорошо, — отрывисто продолжал Оуэн. — Тогда помогите этим людям выбраться наружу через передние двери. Я осмотрю остальных.

Во время аварии пассажиры, сидевшие слева, были отброшены вперёд и вправо. Люди пытались выбраться из-под неподвижных тел, лежавших со стороны дороги. Пока те из раненых, кто мог ходить, пробирались вперёд, к открытым дверям, Оуэн решил начать осмотр с задней части автобуса. Он осторожно прошёл по краям сидений в конец салона, призывая людей к спокойствию. У покрасневших от просочившейся в трещины в стекле окон лежали тела. А под ними виднелась серая дорога. Чьи-то руки хватали Оуэна за ноги, когда он проходил мимо. Он бормотал извинения, не останавливаясь, и обещал вернуться.

Наконец Оуэн добрался до задней части автобуса и начал раздавать советы о том, как держать травмированные конечности и накладывать давящие повязки на раны. Он знал, что сам не сможет определять пульс, и просил помощи у других пассажиров, указывая, где найти сонную или лучевую артерии.

Женщина, на вид лет сорока, тихо всхлипывала и без конца повторяла, что не может остаться, её дочь ждёт, ей нужен её мобильный телефон.

— Как вас зовут, дорогая? — спросил её Оуэн.

— Шона, — ответила женщина. — Я опаздываю на встречу с дочерью.

Она была прижата согнутым стальным сиденьем. Она смотрела на Оуэна, вцепившись руками в искорёженный металлический каркас и пытаясь выбраться. В её взгляде читалась мольба.

— Дайте мне руку, — предложил седой мужчина, подтолкнув Оуэна локтем.

— Мне не больно, Дэниел, — сказала Шона. — Я просто… застряла.

— Мы только что познакомились, — сказал седой. — Охрененно подходящее время для новых знакомств. Впрочем, на ней вряд ли хоть царапина есть. Давайте вытащим её отсюда.

Оуэн отвёл его в сторону и сказал ему на ухо:

— Не могу так сказать, нет ли у неё повреждений внутренних органов. Подождите, пожалуйста. — Он заглянул под сиденье, пока пожилой мужчина рядом с ним возмущался, а Шона продолжала всхлипывать. Оуэн видел, что ноги женщины изогнуты под неестественным углом. Кругом была кровь. Он знал, что в такой тесноте и беспорядке он ничего не сможет для неё сделать. Она не чувствовала боли. Он ощутил знакомую тошнотворную беспомощность, которую помнил по своим первым дням в отделении неотложной помощи, когда впервые оказался на месте ДТП. Он хотел спасти эту женщину, отправить её к дочери. Но он понимал, что то, когда она умрёт, — лишь вопрос времени. И знал, что ожидает её после этого. И с этим он тоже ничего не мог поделать.

Они с пожилым мужчиной обменялись взглядами. Тот тоже увидел кровь. Лёгким движением головы Оуэн дал мужчине понять, что происходит. Глаза Дэниела начали наполняться слезами.

— Я останусь с ней, — сказал он Оуэну. — До тех пор, пока… — Он не стал договаривать. — Пока не приедет «скорая», — сказал он Шоне, откинув волосы с её глаз своей покрытой коричневыми пигментными пятнышками рукой. — Ни о чём не беспокойтесь. — Он повернулся к Оуэну и прошипел: — А что случилось с той скотиной, которая всё это затеяла? Где этот подонок?

На лице Оуэна отразилась растерянность.

Дэниел изо всех сил старался оставаться спокойным — ради Шоны. Он кивнул в сторону тела крупной женщины, растянувшегося поперёк двух разломанных сидений.

— Он пырнул её ножом, а потом побежал по автобусу…

Остаток обличительной речи Дэниела Оуэн выслушивать не стал, заинтересовавшись ранами на шее толстой женщины. Из-за рваных краёв эти ранения не были похожи на ножевые. Могла ли она получить их во время аварии?

Молодой парень в зелёно-красно-белом университетском шарфе шумно сражался с аварийным выходом в задней части автобуса. Нет, эти красные пятна на кардиффском шарфе были кровью, разве нет? Аварийная дверь распахнулась, и парень начал помогать людям выбираться из автобуса.

Оуэн протянул руку нескольким шокированным мальчикам-подросткам. Один из их друзей копался в мусоре и пытался вытащить что-то из-под сломанных сидений.

— Оставь их, Алуин! — крикнул один из его приятелей.

— Они ультраредкие! — заныл Алуин. — Я не могу бросить здесь мои карточки «Поиска Чудовищ»!

Оуэн взял его за локоть и отвёл в сторону.

— Даже если так, тебе важнее выбраться самому. — Чтобы придать вескости своим словам, он вырвал несколько карт из рук Алуина и сунул их в карман собственной куртки. Парень заворчал, но позволил другим подросткам увести себя в безопасное место.

Оуэн в отчаянии закатил глаза и посмотрел туда, где у разбитого окна лежали оставшиеся карты Алуина. В центре этой кучи обнаружился мобильный телефон с откинутой крышечкой и мигающим экраном. Оуэн потянулся и взял его в руки, стряхнув с серебристой панели мелкие осколки стекла. На дисплее красовалась фотография улыбающейся молодой женщины с подписью: «Дженни». Он слышал доносящийся из трубки голос.

— Алло, кто это? — спрашивали на другом конце провода.

Чёрт возьми, подумал Оуэн, какова вероятность того, что это окажется правдой?

— Тош! Тош, это ты?

Её голос казался таким же удивлённым.

— Оуэн! Ты звонил на этот номер, или это она тебе звонила?

Она? Должно быть, это Дженни.

— Я просто нашёл этот телефон, — пояснил он.

— Это Дженни? — слабым голосом поинтересовалась Шона.

— Нет, это одна моя знакомая, — мягко ответил он. А потом произнёс в трубку: — Сегодня немного напряжённый день, Тош.

— Ты где?

— Я на месте ДТП, в самом эпицентре, рядом с… — он замолчал, услышав в трубке короткие гудки. Связь прервалась. Можно будет перезвонить Тошико позже.

Большинство ходячих раненых уже эвакуировались. Остались только мёртвые и те, кто оказался зажат между сиденьями. С другого конца автобуса донёсся высокий голос:

— Помогите, пожалуйста!

Китаец средних лет оказался прижат упавшей на него женщиной. Её длинные светло-коричневые волосы рассыпались по дешёвой обивке вспоротого сиденья. Её невидящие глаза смотрели прямо вперёд. Оуэн взял мужчину за плечи и осторожно освободил его. Он видел, что левая нога китайца неестественно повёрнута влево, а сквозь дыру в джинсах виднелась глубокая рана. Серьёзная травма ноги могла оказаться смертельной, и если бедренная артерия была повреждена, то человек мог погибнуть от потери крови в течение ближайших десяти минут. Оуэн неуклюже снял с мужчины ремень и затянул его вокруг травмированной ноги.

— Господи, что здесь произошло?

Китаец поморщился, когда Оуэн затянул жгут.

— Какой-то пацан в хэллоуинской маске и с ножом взбесился и устроил резню. Убил водителя. Автобус потерял управление. — Он стиснул зубы, и в его глазах появился страх. — Это террористическая атака?

— Нож? — Оуэн осмотрел мёртвого водителя, лежавшего в кабине. Рука, плечо и горло мужчины были разорваны в клочья. И снова — неровные края ран, не такие, какие остаются от ножа или от пореза металлом или стеклом.

Китайский парень поднялся, неловко опираясь на здоровую ногу. Его нога зацепилась за какую-то одетую в кожаную одежду фигуру, лежавшую на сиденье рядом с ним. Фигура зашевелилась и застонала.

— Эй, эй, эй! — закричал Оуэн. — Отойдите от него!

— Это террорист, — бросил китаец.

Это не террорист, понял Оуэн, когда фигура выпрямилась. Это долгоносик. И он очень сильно раздражён.

Долгоносик вскинул голову и завыл. Китаец отшатнулся, но бежать было некуда. Долгоносик зашипел и бросился на него.

Оуэн ударил долгоносика по лицу.

— Давай, вали отсюда, — сказал он. — Если думаешь, что тебе это удастся.

Господи Иисусе, подумал он, когда существо повернуло голову, чтобы посмотреть на него, лучше бы ты оказался прав в этом, Харпер. После воскрешения Оуэн обнаружил, что одно его присутствие успокаивает долгоносиков. Но знало ли это чудище, что Оуэн — Король долгоносиков? Или ему предстояло стать Закуской долгоносиков?

Глубоко посаженные глаза существа сверкнули. Долгоносик тихо зарычал и опустил голову.

Оуэн медленно моргнул.

— Хороший мальчик.

С улицы донёсся визг тормозов автомобиля «скорой помощи». Вокруг внезапно замерцали синие огни, и автобус наполнился пронзительным визгом сирен. Испугавшись, долгоносик выскочил из укрытия и выбежал через открытые двери автобуса.

Оуэн попытался нащупать пистолет под ремнём на спине. Из-за слабой чувствительности в руках ему приходилось дважды проверять, пытаясь достать что-то, находящееся вне поля его зрения. Он выругался. Он не может нащупать кошелёк, не может нащупать пистолет, что он вообще может?

К тому времени, как Оуэн смог пуститься в погоню за долгоносиком, тот уже пробежал мимо толпы собравшихся на улице людей. Оуэн беспомощно наблюдал, как пришелец исчезает в боковом переулке. К тому времени, как Оуэн выберется из автобуса, долгоносик будет уже у себя дома, в канализации, есть пирожки из дерьма.

Оуэн в отчаянии ударил по боку автобуса, и грохот рукоятки пистолета о металлическую обшивку принёс ему некоторое удовлетворение. Заметив шок на лицах парамедиков, он спрятал пистолет. Потом тяжело опустился на боковую сторону автобуса и снова выругался. Его внимание привлекло какое-то движение в витрине «Уэндлбиз» за его спиной; что-то хлопало на ветру, освещаемое вспышками маячков на машинах «скорой помощи». Если бы сердце Оуэна до сих пор билось, оно бы судорожно ухнуло вниз. Это «что-то» оказалось всего лишь рекламным плакатом «Поиска Чудовищ». Но изображённый на нём большой рисунок подозрительно смахивал на долгоносика.

Оуэн сунул руку в карман куртки и вытащил несколько смятых карт «Поиск Чудовищ», которые отобрал у Алуина. С каждой из этих больших карт на него косились стилизованные изображения долгоносиков. Точно таких же, как тот, который сбежал в переулок. Они как будто дразнили Оуэна. Король долгоносиков, точно.