Монах, держащий мозг, быстро положил его на чистый поднос и прикрыл его. Затем рукой, испачканной в крови и слизи, он им указал на дверь. Он даже ничего не сказал, лишь что-то раздражительно и сердито проскрипел. И это несло в себе угрозу.

Один из монахов активировал выключатель, и тяжелая дверь закрылась перед подростками. Но прежде чем это произошло, Зак и Таш осмотрела полки на стенах. На них стояли колбы, а в каждой из них, в питательной болотной жидкости находился мозг.

— Что здесь происходит? — спросил Зак, — что они сделали тому человеку?

Беидло стоял спиной к стене. Даже в сумраке подземных коридоров можно было видеть, насколько бледным стало его лицо. Он застонал: "Я попал в серьезные неприятности. Теперь они никогда не сделают меня монахом".

Таш схватила Беидло за плечи.

— Беидло, мы должны что-то сделать. Там они убили кого-то.

Беидло, как будто вдруг пришел в себя, вспомнив, что рядом были еще Зак и Таш.

— Его? О, нет, нет, — быстро проговорил он, — вы не понимаете. Они не убили его. Они подарили ему вечную жизнь.

— Правда? — усмехнулся Зак, — если это так, то гроб для него станет постоянным домом.

Беидло казался более удивленным, чем встревоженным. Он вздохнул.

— Послушайте, те монахи очень стары. Они рассердились, потому что я случайно позволил посторонним увидеть одну из церемоний переноса мозга. Но есть другой монах, с которым, я хочу вас познакомить. Он объяснит вам все.

Беидло пошел вниз по коридору. Таш и Зак переглянулись.

— Что нам делать? — громко спросила Таш.

Зак хмуро посмотрел на нее.

— Не спрашивай меня. Ведь ты взрослая, как ты говорила.

— Ну, конечно. Как я могла это забыть? — парировала Таш, — ты здесь потому, чтобы напоминать мне как поступают дети.

Она пошла вниз за Беидло, оставляя Зака, качающего головой. Если она выросла, то он этого как-то не заметил.

— Ребенок, — вздохнул он и поспешил следом.

Зак и Таш прошли за Беидло в широкий зал, в котором стояли каменные скамьи и столы. Зал был достаточно большим, чтобы вместить около сотни монахов, но сейчас здесь было пусто, и лишь одинокая фигура сидела в углу.

— Это чайная комната монахов, — объяснил Беидло, — большинство монахов Б'омарра, те, кто не занят в церемонии переноса мозга сейчас размышляют, но я знал, что Граймпен будет здесь.

Прежде чем Таш и Зак смогли ответить, одинокий монах встал из-за стола, откинул свой капюшон и приветствовал их теплой улыбкой. Его волосы были пепельно-серого цвета, но лицо выглядело молодым, а в ярких синих глазах играл огонек.

— Добро пожаловать! — сказал монах, сердечно приветствуя гостей, — не часто можно увидеть посетителей в наших залах. Меня зовут брат Граймпен. Но если хотите слово брат можно опустить.

Таш засмеялась.

— Спасибо. Так или иначе, одного брата мне уже достаточно.

Зак нахмурившись, глянул на нее.

Таш не обратила на это внимание и продолжила.

— Вы куда более дружелюбны, чем другие монахи, которых мы встретили.

Граймпен понимающе кивнул.

— Многие из наших монахов давно утратили вежливость. Пожалуйста, не сердитесь на них.

— Вежливость, — ответил Зак, — я думал, что те монахи просто убьют нас, когда мы вошли в тот Большой Зал просвещения.

Беидло обеспокоено взглянул на старшего монаха.

— Это было моей ошибкой. Я случайно прервал церемонию переноса мозга.

— Ах, это, — сказал Граймпен, махнув рукой, — некоторые из стариков считают, что все должно оставаться тайной. Это делает их сварливыми. Они не хотят, чтобы посторонние овладели знаниями Б'омарра.

— Вы не разделяете эту точку зрения? — спросила Таш.

Граймпен пристально смотрел в ее глаза. Она чувствовала, что может утонуть в этих синих красивых глазах. Монах ответил:

— Я считаю, что путь к знаниям должен быть открыт для каждого желающего. Мудрость можно обрести в разных сферах и местах. Вот вы, например. Я чувствую, что вы мудрее ваших лет.

Зак застонал про себя. Почему этот монах так расточается на комплименты для Таш?

Юноша громко спросил:

— Так все-таки. Что такое этот мозговой перенос?

Граймпен начал терпеливо объяснять:

— Это часть традиции Б'омарра. Мы уединяемся от мира, чтобы больше времени посвятить изучению тайн вселенной. За эти годы мы становимся все более просвещенными. Когда мы достигаем определенной стадии просвещения, наш мозг переносится из тел в стеклянные фляги.

— Которые мы видели, — закончил Зак, — и я полагаю, что это такие же колбы, которые присоединены к паукообразным дроидам?

— Все правильно, — ответил Граймпен, — это позволяет просвещенным передвигаться, бывать в различных местах, и одновременно быть отделенным от мира. По этому пути, просвещенный может идти очень долго, не отвлекаясь на голод или сон, либо другие потребности.

— Пауки-мозгоносцы заботятся об этом для них? — впечатленный рассказом, спросил Зак.

Граймпен кивнул.

— Дроиды поддерживают мозг в нужных условиях. Мы находимся в телах, и должны заботиться о еде, о сне, нам сказывается утомление. Мы мерзнем или нам становится жарко. В мозговых колбах, просвещенные монахи не волнуются ни об одном из этого.

— Они могут разговаривать? — спросил Зак, любопытный до всяких технологических новинок.

Граймпен покачал головой.

— Мы можем дать им возможность разговаривать электронным голосом, но Джабба Хатт владеет дворцом. Он устал слушать просвещенных, которые пытались преподать ему свои уроки. И он приказал удалить все голосовые вокодеры. Теперь все просвещенные безмолвно думают об абсолютной истине в галактике.

— Абсолютная истина галактики? — Таш была поражена. Это звучало так, словно они ищут Силу, — что же является этой абсолютной истиной? — спросила она Граймпена.

Тот лишь многозначительно улыбнулся.

— Так или иначе, думаю, что ты уже знаешь это.

Таш покраснела.

— Проводить все время, изучая то, что мы думаем о совершенной жизни?

— Да, достаточно скучное занятие, — пробормотал Зак, — посмотри, Таш, нам пора идти.

Граймпен осторожно положил руку на плечо Таш и посмотрел в ее глаза.

— Таш, я чувствую это. У тебя большой потенциал для великого просвещения. Пожалуйста, вы можете приходить и учиться здесь тогда, когда вы захотите. Для нас будет честь преподавать столь мудрому человеку, как вы.

— Какое бесполезное, как корм банты, занятие, — проворчал Зак, когда они с Таш возвращались на верхние этажи дворца Джаббы.

— Ты так раздражен, потому что он не обратил на тебя никакого внимания, — ответила Таш.

— Раздражен? — недоуменно повторил Зак, — раздражен, потому что на меня не обратил внимания парень, цель жизни которого состоит в том, чтобы запихать свой мозг в стеклянную колбу? Таш, ты ушла в аут.

Девушка лишь пожала плечами. В глубине души она знала, что Зак прав. Монахи Б'омарра действительно действовали странными методами. Но они были преданы поиску знаний и изучению. И это пленяло ее. Она всегда любила читать и учиться. Кроме того, она считала, что уже умеет ощущать Силу. Девушка пару раз даже использовала ее. Возможно, учеба у Граймпена помогло бы ей развить ее способности.

Таш и Зак достигли комнат, увидели Хула, стоящего у окна и смотрящего на гонимый ветром горячий песок пустыни. Он едва заметил, что его племянники вернулись.

— Дядя Хул? — спросил Зак, — что-то не так?

— Я встречался с Джаббой Хаттом вновь, пока вы были внизу, — спокойно сказал Хул, — выяснилось, что он не может уничтожить наши данные из Имперских компьютеров.

— Почему нет? — переспросил Зак, — разве он не делал это для вас раньше?

Хул кивнул.

— Да, но это было несколько лет назад. Очевидно сейчас, в связи с активной деятельностью Альянса, Империя ужесточила безопасность. С тех пор, как повстанцы похитили планы Звезды Смерти и уничтожили эту космическую станцию, войти извне в Имперский банк данных стало невозможно.