Но она была всего лишь горничной — человеком, выполняющим работу дроида, — и находилась здесь исключительно потому, что Джайдор решил: живые слуги создают более приятную обстановку, чем машины. Так с чего бы гостю не смотреть на нее как на пустое место?

Тавия развернулась и продолжила путь. Она искренне, всей душой ненавидела эту работу.

Но на кону стояла жизнь Бинк. Что еще оставалось делать?

Номер, который обозначила сестра, к счастью, оказался пустым. Заперев за собой дверь, Тавия подошла к окну и положила полотенца на ближайший стул. Она достала сенсор и остальное снаряжение взломщицы, спрятанное внутри стопки, и принялась за работу.

Первым делом нужно было найти и нейтрализовать датчики сигнализации, смонтированные на окнах. К счастью, таковой был всего один, и сенсор быстро его обнаружил. Тавия знала: Бинк, скорее всего, отключила бы его меньше чем за пять секунд. Ей самой пришлось попотеть целых две минуты.

Как и во всей Галактике, в большинстве дантильских гостиниц стояли стандартные самозатеняющиеся окна. Но в по-настоящему эксклюзивных отелях все еще использовались шторы и портьеры, особенно в лучших номерах, а Джайдор явно решил, что девяносто девятый этаж его заведения будет не менее элегантным, чем у главных конкурентов. На окне имелись занавеси двух типов: прозрачная с полуперекрестным узором, которая превращала звезды и городские огни во вращающиеся галактики, и тяжелая, из более дорогого материала, закрывающая утреннее солнце для тех, кто любит поваляться подольше.

С прозрачной будет легче и быстрее, рассудила Тавия. Она сняла занавеску вместе со штырями, на которых та держалась, и разложила квадратом на полу. Через две минуты ткань была натянута между штырями наподобие паруса и прочно приклеена к ним каплями камнепласта. Еще два штыря девушка прикрепила к дальней стороне квадрата, направив их вверх и на себя.

Теперь самое трудное. Открыв окно, Тавия просунула ткань наружу, расположила горизонтально под самым подоконником и приклеила ближний край к стене. Еще две капли замазки на концы опор, чтобы аналогично закрепить их на стене, и дело сделано.

Несколько секунд девушка рассматривала свою работу. Бинк уверяла, что все получится, и обычно в таких случаях она не ошибалась. Оставалось только надеяться, что не ошибется и в этот раз.

Тавия посмотрела на часы. Теперь в любую минуту…

Все началось незаметно: Зерба принялся бормотать себе под нос, разглядывая «Тчина», который стоял в прозрачной пирамиде в центре стола. Но незамеченным бормотание шулера оставалось недолго. Он бубнил все громче, и вскоре его стало слышно всем вокруг.

— Говорю вам, он какой-то странный, — уверял балосар. — Я как-то видел другого «Тчина» вблизи. Этот какой-то неправильный.

Лэндо огляделся. Игрок, которому выпало сдавать — как раз Менсант, между прочим, — тасовал колоду, то ли не слыша жалоб Зербы, то ли не обращая на них внимания. Другие, однако, прислушивались, и некоторые из них теперь тоже пристально разглядывали статуэтку.

Пришло время Лэндо вставить свои полкредита.

— Наверное, это какой-то оптический обман, — сказал он Зербе. — Я тоже видел «Тчина» и согласен, что этот выглядит странно. Скорее всего, просто транспаристаль бликует.

— Может быть, — мрачно отозвался Зерба. Он полуобернулся на своем стуле и посмотрел на Джайдора. — Может, покажете его нам без одежки?

— Не думаю, — вежливо, но твердо ответил Джайдор. — Победитель должен получить приз в целости и сохранности.

— К тому же, я уверен, у статуэтки есть сертификат подлинности, — вставил Лэндо. — Он вряд ли купил бы ее без сертификата.

— Его-то он нам может показать, — предложил Зерба, с подозрением посмотрев на Джайдора.

— Я убежден, что господину Джайдору можно верить, — заявил Лэндо. — Как я уже говорил…

— Световая иллюзия, — проворчал Зерба. — Да, мы все слышали. Но я все равно хотел бы увидеть сертификат.

Фрамп, сидевший напротив него, прокашлялся:

— При всем уважении, господин Джайдор, это не займет много времени, да и все равно перерыв уже близко.

Джайдор помедлил, затем с неохотой кивнул.

— Если это положит конец измышлениям, то пускай, — согласился он и достал комлинк.

Точно по графику Чуму вздрогнул и достал комлинк.

— Да?

Наступила пауза: звонивший что-то сказал. Бинк, наблюдавшая за Чуму краем глаза, увидела, как у него дернулась губа.

— Да, конечно, — произнес управляющий. — Сейчас принесу.

Он закончил разговор и встал.

— Мне надо спуститься на минуту, — объяснил Чуму, направляясь к кабинету Джайдора.

— Можете не спешить, — бросила ему вслед Бинк, не поднимая головы. — Мне даже лучше работается, когда никто не стоит над душой.

У двери Чуму задержался, и взломщица заметила, как он еще раз бросил взгляд на голокамеру. Похоже, напомнив себе, что гостья остается под наблюдением, он немного успокоился.

— В соседней комнате есть охранник, — добавил Чуму. Он старался казаться деловым и немногословным, но Бинк чувствовала его нервозность. Управляющего явно не радовали все эти неожиданные события, которые нарушали его стройный план. — Если что-нибудь понадобится, позовите его. Если он спросит, не забудьте…

— Я снимаю акустические характеристики, — прервала его Бинк. — Да-да, я помню.

Чуму помедлил еще секунду, после чего, наконец, убрался, закрыв за собой дверь.

Бинк выждала тридцать секунд, просто чтобы удостовериться, что он внезапно не вернется. Затем в последний раз поправила угол проектора, который собрала под носом у Чуму, и включила прибор.

Проектор транслировал в объектив камеры запись, которую они с Тавией соорудили накануне. Теперь охранник или дроид, который сидел перед монитором видеонаблюдения, мог лицезреть только то, как Бинк усердно трудится за столом.

На две минуты она стала невидимой.

Код двери она выяснила еще во время своего первого визита, когда изучала выставочный зал с помощью зонда, но существовала вероятность, что Джайдор за эти пару дней его сменил. Однако удача благоволила Бинк. Она ввела последовательность символов, и замок открылся. Взломщица потянула дверь на себя — ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь, — и забралась в комнату.

«Тчин» стоял на прежнем месте, в углу. Бинк стянула ткань, которой он был накрыт, схватила другую вещицу подходящего размера и положила на место статуэтки, накрыв сверху полотном. После чего, зажав свой приз в руке, выскользнула обратно в переговорную. Она закрыла дверь, заперла ее на замок и направилась к окнам.

Оставалось надеяться, что Тавия готова. А главное, что она нашла нужную комнату и нужное окно.

Бинк открыла вентиляционную решетку над окном, просунула «Тчина» в узкое отверстие и отпустила.

Когда наконец это случилось, Тавия почти что испытала разочарование. Минуту назад ткань была пуста, занавеска полоскалась на ветру. В следующее мгновение раздался глухой удар, и на расстоянии вытянутой руки в колышущемся покрове оказалось бесценное произведение искусства.

Три минуты спустя, вернув занавеску и штыри на место и включив оконный датчик, Тавия вышла в коридор и снова оказалась в относительной безопасности. «Тчин» был спрятан между полотенцами. С одной стороны, она всякий раз надеялась, что план Бинк сработает. С другой — постоянно боялась, что ничего не выйдет.

Этот план пока что работал.

Пока что.

Бинк дала сестре пять минут на завершение ее части задания, а затем еще три для верности. Прикрутив последние три детали нелепого устройства, которое она собирала, взломщица позвала охранника.

— Я готова, — сказала она, укладывая свои вещи в сумку. — Господин Чуму сказал, чтобы я встретилась с ним внизу.

— Ладно. — Охранник приблизился и заглянул в сумку. Очевидно, удостоверившись, что она каким-то образом не телепортировала туда столовые приборы из шкафчика, он проводил девушку до турболифта и сделал приглашающий жест, когда кабина открылась.